прислушиваясь, как блаженное тепло разливается по телу, изгоняя остатки холода, от которого, я думал, уже никогда не избавлюсь. — Ведет прямо к пещере Черного монаха. Я всегда считал, что туда должен быть путь попроще, чем через горы. Хотя какой из них проще, еще бабушка надвое сказала. Там сверзишься, так костей не соберешь, а тут пока доплывешь, в сосульку превратишься.
— Вода после монаха пришла, — тихо сказал Азар, вглядываясь в темную воду. — Раньше сухо было, а когда монах покинул ущелье, земля от горя задрожала, и ход водой заполнился. Чтобы в пещеру не лазили, кому не надо.
Вот оно что. А я-то думал…
Все, хватит экстрима, пора и поразвлечься. Завтра в город подамся. По бабам. В трактир зайду. Если мне не изменяет склероз, есть в городе один забавный трактирчик, который держит не менее забавный хозяин. В свое время он мне сильно помог в одном щекотливом дельце. Вот и зайду, поинтересуюсь, как живется-можется, глядишь, тоже в трактирщики подамся. Если не смогу его уговорить в очередной раз помочь. Нынешнее дело такое же щекотливое…
— Я завтра в город поеду, — сказал я Азару, возвращая кружку. — По бабам. Поэтому приготовь магбиль, хочу впечатление произвести.
Тролль только головой крутанул да хмыкнул.
— Приготовлю. И Роксане не скажу.
Роксане не надо. Она девушка с чувством юмора, конечно, но на такие шутки реагирует неадекватно. Могу закончить дни свои бесславно.
Глава 28
Утро выдалось на славу. Солнышко добродушно рассыпало теплые лучи во все стороны, лазурь моря бликует, слепя глаза. Легкий ветерок доносит на веранду аромат роз, чьи крупные душистые цветы распустились на клумбах. Настроение самое благодушное, все проблемы сравнялись с мирмульками. Даже Александр за завтраком был весел, задорно шутил, а Эллина мило смеялась, радуясь тому, что любимый хорошо себя чувствует. Азар расстарался, на завтрак подал жаркое из молодого козленка, добытого вчера в горах, и терпковатое вино из собственного подвала. Если я правильно понял, у него с Александром идет молчаливое соревнование – кто выставит лучшее вино. Я же стараюсь сохранять нейтралитет, наслаждаясь отменными напитками.
После завтрака я заглянул в кабинет, застав Мажеровского за столом. Маг сидел с задумчивым видом, словно пытаясь что-то вспомнить, руки бесцельно перекладывали с места на место какие-то бумаги, облако дыма растеклось по кабинету, не успевая улетать в окно. Рыбина в аквариуме выпучила глаза, с подозрением следя за мной: плавники трепещут, длинный хвост вьется шлейфом, просто придворная дама вышагивает на балу. Я подмигнул рыбе, подошел к окну, открытому, как всегда, на распашку. Явно у кого из жильцов замка клаустрофобия.
— Я сегодня в город еду, — предупредил я Мажеровского. Он поднял на меня глаза, я удивился его слегка растерянному виду. Похоже, я не вовремя.
— А вы не считаете, что должны согласовывать со мной свои действия? — с истерической ноткой поинтересовался он, нервно отбросив в сторону карандаш, покатившийся по столу с глухим стуком.
— Не считаю, — осадил я его. — Мы это, помнится, уже не раз обсуждали.
— Вы не так поняли, — уже спокойнее произнес Мажеровский, поднимаясь из кресла и прохаживаясь передо мной на манер учителя. — Просто, уезжая, вы оставляете замок без охраны.
— Вы что, боитесь? — удивился я. — Не волнуйтесь, я ненадолго, к вечеру думаю вернуться.
— Дело не в этом, — раздраженно отмахнулся Мажеровский. — Я уже давно ничего не боюсь.
— А в чем тогда дело?
— Покидая территорию замка, вы, Марк, тем самым перекладываете часть своих обязанностей на меня, — патетически заявил бывший маг.
Я лишь устало вздохнул. Очередное завихрение в больном мозгу Мажеровского. А на больных, говорят, обижаться нельзя.
— Если проблема только в этом, — спокойно ответил я на выпад, — можете взять сумму на оплату этой части работы из причитающегося мне вознаграждения.
Александр, неожиданно рассмеявшись, вернулся в кресло, я тоже не стал торчать столбом и последовал его примеру.
— Вы очень интересный человек, — искренне сказал бывший маг, и в голубых глазах загорелись смешливые искорки. — Марк, как вы считаете, если бы нам с вами пришлось столкнуться до того, как я ушел на покой, кто бы вышел из схватки победителем?
— Конечно я, — ответил я равнодушно, глядя ему в глаза. Хозяин замка явно занервничал, видя такое пренебрежение.
— Откуда такая уверенность? — с недоумением спросил он, разглядывая меня с опасливым интересом, словно редкое, но опасное насекомое.
— А как иначе? — пожал я плечами. — Добро всегда побеждает зло. Так было и так будет.
— Вы, Марк, упрямый идеалист, — обиделся Мажеровский. — Причем оперируете понятиями, в которых плохо разбираетесь. Добро и зло относительны, одно не может существовать без другого, — недовольно буркнул он, по новой набивая трубку. На языке завертелся совет поменьше курить, но я вовремя вспомнил, что теперь Александру курить не вредно.
— Я не идеалист. Я практик, — оборвал я его разглагольствования. — И хорошая практика неоднократно убеждала, что зло рано или поздно наказуемо. Это добро не всегда вознаграждается. По крайней мере, на первый взгляд.
Похоже, я задел его за живое. Мажеровский вскочил, роняя пепел на полировку стола, и заметался по кабинету. Взор потемнел, словно голубое небо затянуло свинцовой
