Попробуем его прихватить и убить. Да и если что Марину потрясем, ее все равно убрать придется. Зажилась она долго, хватит от нее бед.
– Думаешь, что это она командует Рогожкиным,– засомневался Андрей.
– Я не знаю, как у них роли распределены сейчас, но раньше было именно так. – Марина по характеру,– туповата и прямолинейна, не видит, как колдун изменился, не знаю чем она держала его раньше, но он срывается, я чую это. – Ему, надоело, ей подчинятся, и нужно торопиться, а то он обрубит концы и уйдет, и мы его можем надолго потерять. – Она его сегодня разозлила, и он придет, а следующий раз будет ли. – Я приготовил необходимые артефакты, что бы успокоить духа безвозвратно. Алекс потряс небольшой сумкой, так что давай быстрей.
Андрей вдруг почувствовал волнение. Неужели эта история, наконец, закончится. Но тут же собрался, надо, что бы все закончилась.
***
Андрей бегом собрался, и они с Алексом сразу же выдвинулись. Середина дня и везде пробки, на выезде с МКАДа им пришлось постоять долго, и они с облегчением вздохнули, когда вырвались из Москвы. Марина жила в глубоком Подмосковье, в небольшой деревушке с очень плохой дорогой.
– И где все наблюдатели здесь прячутся, спросил удивленно Андрей, когда они подъехали к небольшой деревушке, как то нелепо раскинувшейся на пригорке.
Разномастные небогатые домики с небольшими огородиками. Серые грязные дома, серые деревья вокруг, черный снег. Деревня выглядела откровенно плоховато.
– Здесь рядом, только с другой стороны, большой дорожный разъезд,– пояснил Алекс, – и там дальше есть гостиница и несколько забегаловок для водителей. – И не смотря на убожество в деревне всегда много машин. – Мои наблюдатели, на неброских машинках, следят вон за тем домом.
Алекс показал рукой на кривоватый невзрачный дом немного в стороне от улицы. Он припарковался подальше от дома и теперь по телефону выслушивал донесение.
Через минуту он отключил трубку и продолжил,– Мужик по описанию похожий на Рогожкина, приехал к Марине минут сорок назад. – Наблюдатели слышали шум от ругани, но он пока не выходил. – Его машина стоит с той стороны дома и ее отсюда не видно. – Ну что решаемся,– спросил он Андрея.
– А то брат, нужно с этим всем покончить, – отозвался Андрей.
– Тогда я предупреждаю всех своих, что мы входим. – Пусть просто ждут нас, не вмешиваясь.
Мужчины переглянулись, вышли из машины и обманчиво легкой походкой направились к дому Марины. Все мужчины из семей волшебников воевать приучались с детства. Алекс и Андрей росли и учились в месте и не только в школе. Курс боевой магии они тоже прошли вместе и прекрасно умели, и прикрывать друг друга и понимать с полу взгляда. А потом для закрепления навыков послужили в горячих точках. Так поступали почти все мужчины из древних семей, кто хотел добиться чего – то в жизни самостоятельно. Они привыкли прикрывать друг другу спину и даже в волны бизнеса вплыли вдвоем. Андрей всегда был головой, а Алекс силой. Может поэтому и бизнес в Москве они отвоевали в лихие годы, потому что очень органично дополняли друг друга. Андрей хорошо умел уговаривать или подмазывать где нужно, а если не получалось братья выбирали силовой результат и умело прятали концы в воду. Не нарывались на проблемы с законом, Алекс прекрасный юрист и знал, как можно краем пройтись и не попасть под молот фемиды. Сейчас конечно другое время, но все равно им часто приходилось пускать в ход оружие. Они подошли к дому.
***
Весь день я провела, ругая себя за вчерашние откровения. Я беспокойно ходила по дому, и все у меня валилось из рук. Мне было хорошо с Андреем, но достаточно ли этого для совместной жизни. Может, я просто все усложняю, мало ли чего мне хотелось раньше. Ближе к вечеру меня стало потряхивать, и я поняла, что – то происходит. Не могу объяснить как, но мне вдруг пришло понимание того, что Андрей сейчас в беде. В животе комком боли застыл страх. Я вспомнила, что когда мы с Киром были в бегах, и я, по карте отслеживая погоню, улавливала чувства охотников. А вдруг я смогу так подглядеть за Андреем? Я быстро поднялась в рабочий кабинет Андрея, так нужна, какая ни будь его личная вещь. На его столе лежал небольшой стеклянный шар. Андрею нравилось крутить его в руках, когда он что то обдумывал. Я села в его кресло и взяла шар в руки и стала концентрироваться. Долго не могла собраться, мысли как назло всплывали и отвлекали. Я разозлилась и просто стала смотреть на шар, просто на шар. Только шар. И вдруг стала проявляться картинка. Сначала она была очень не устойчивой и без звука. Я постаралась максимально расслабиться и главное стать незаметной, что бы, меня не засекли за подглядыванием.
***
Андрей постучал в дверь, а Алекс притаился меж двух окон. Больше выходов из дома не было. Дом они укрыли мороком и даже если они сейчас стали бы палить из пушек, никто бы из соседей или прохожих, ничего бы не заметил и не услышал. На стук никто не отозвался, и Андрей надежно укрытый щитом выбил дверь и вошел в дом, в его единственную комнату и даже его на секунду затошнило. Вся нехитрая мебель в комнате была сдвинута к стене. На грязном полу была начертана кровью пентаграмма, в центре которой лежало вывернутое тело женщины . Вернее Андрей был уверен, что изуродованный кусок мяса был раньше телом Марины. От дыма горящих черных свечей на лучах пентаграммы, в комнате колыхалось туманное дурно пахнущее облако, с запахом крови и нечистот. Колдун, спокойно стоя спиной к Андрею тщательно обтирал нож, какой то тряпкой. Он был светловолос, среднего госта худощавый мужчина. Он стал неторопливо поворачиваться к Андрею, говоря,
– Как она мне надоела, ты не представляешь. – Знаешь, я ведь хотел тебя убить быстро и тихо когда ты только попал сюда младенцем. – Но нет, ей хотелось, чтоб ты мучился при жизни, и, умирая, знал, что это месть за твоих родителей. – Сумасшедшая. – Но тогда я еще был еще слишком слаб, только получил силу, а пользоваться ей не умел. – И учиться пришлось долго, учителей у меня не было.
Он повернулся и взглянул на Андрея. Обычное лицо, пройдешь и не заметишь. Колдун не боялся Андрея и даже насмешливо смотрел на него в ожидании. Андрей почувствовал тревогу и дернулся, и ощутил, как незнакомые чары окутывают его тело. Он не мог шевельнуться и
