как разгневанное чудовище сносит их с петель. Через завалы мебели и стен мы перепрыгивали. И угораздило же найти неприятности на верхнем этаже!
У лестницы Рой развернулся и кинул в химеру пригоршню соли. Белые крупинки облепили крылатую фигуру размером с хорошего пса. В отражении битого стекла показались кожистые крылья, приплюснутая морда, гибкое тело, на лапах — небольшие загнутые когти. Когда соль попала на короткую чёрную шерсть, химера закричала, показывая острые иголки зубов. Пасть раскрылась почти до ушей.
Мы вылетели из здания, захлопнув за собой обитую железом входную дверь, и наконец выдохнули. Химера с грохотом врезалась в дверь с другой стороны, противно зашипела и отпрянула. Как всякая потусторонняя живность, железо и соль она терпеть не могла.
Рой оттащил нас подальше от подъезда. По телу прошёлся запоздалый озноб. В голове стало пусто, сердце забилось рваным ритмом, вспотели ладони. Я крепко сжала ремень сумки. Надо успокоиться. Не хватало всех местных духов привлечь своим страхом!
— Как думаете, она за нами не погонится? — с опасением посматривая на дверь, спросила я.
Поначалу тварь скулила, но сейчас затихла. Наверное, затаилась, ожидая нашего возвращения.
— Солнце еще не зашло. Пока не стемнеет, носа не высунет. — Дин покосился на медленно ползущий к горизонту алый круг. — А потом придет, конечно. Найдет по запаху, кровью ты там накапала знатно, а она раз учуяла, не отстанет, — «утешил» он и тут же ойкнул, получив затрещину от брата.
Рой навис над ним, встряхнув за шиворот, как щенка.
— Убиться решил? Или забыл главное правило Глуши? Какого черта ты пошел в комнату один?
— Так рядом же, — растерялся Дин.
Рой кричал редко, но, похоже, по-настоящему за нас испугался.
— Оторвать голову — секундное дело!
Он хотел что-то добавить, но махнул рукой и отошёл, глубоко выдыхая. Похлопал по карманам, вытащил сигарету и закурил. Пальцы у него дрожали. Горький запах табака заставил меня закашляться, я прижала рукав куртки к носу и ощутила железный запах крови. Рана на ладони кровила. Рой тоже это заметил, выбросил окурок.
— Покажи.
Я протянула ему руку. Больно не было: ни от ссадин, ни когда Рой вытаскивал осколок. Физические травмы меня вообще не беспокоили, но Рой всё равно плотно завязал носовой платок, чтобы остановить кровь.
— Идем домой. Скорее всего, химера навестит нас ночью. — Он закончил перевязку, завязав кончики платка бантиком.
— А если она кого-то сожрёт, пока мы ждем? — помедлил Дин.
— Тогда одним нераскрытым убийством в Глуши станет больше, — с показным равнодушием ответил Рой.
* * *
Домой мы возвращались в мрачном расположении духа. Братья дулись друг на друга, я в их разборки не вмешивалась. Они не впервые ругались, а я не хотела принимать ничью сторону. Каждый из них был по-своему прав.
Соседка неодобрительно покачала головой, когда мы, в пыли и крови, унылой процессией поднялись к квартире. Арчи, дремавший на ступеньках, встрепенулся и бросился к Рою, но, почувствовав его настроение, баловаться не стал. Тенью прошмыгнул на кухню, усевшись у миски. Я вытащила из потрепанной сумки рыбу и печально пересыпала остатки соли в банку.
Одежду, позеленевшую после пруда, пришлось забросить в таз стирать. А всё-таки есть свои плюсы, что я не расту — подходящая одежда всегда под рукой.
Домашние дела ненадолго отвлекли. Обиды — обидами, а ужин готовить надо. Сегодня я не мурлыкала себе под нос, а братья не подпевали, но с чисткой рыбы и картошки помогли.
Пока рыба тушилась, я успела обработать свои царапины и отнесла аптечку Рою. Он готовился к ночному штурму. Пистолет у нас был всего один, патроны приходилось экономить, поэтому на диване лежал арбалет и болты. Рой примерял старую куртку со стальными заклёпками, проверяя, влезает он в нее или пора отдать одежду мне или Дину. Последний подозрительно надолго застрял в ванной — то ли решил перестирать всё скопившееся за неделю бельё, то ли всерьёз разобиделся, не желая общаться с братом. Я выстукивать его не стала. До ужина оставалось время, а обида неплохо переваривается в одиночестве.
— Показывай свою рану, — прервала я Роя и, схватив его за руку, рывком усадила на диван. Он успел переодеться в домашние брюки, и бинты под тонкой тканью проступили чётче. — Что ты на меня так смотришь? Закатывай штанину или вообще снимай.
— Мэгги, я сам обработаю. Иди, отдыхай, — порываясь встать, попробовал отослать меня Рой.
Не тут-то было! Я вцепилась в него, удерживая на месте, и ему ничего не осталось, кроме как закатать штанину. Ничего себе слегка задело! Повязка пропиталась кровью, приобрела неприятный бурый оттенок и успела присохнуть.
— И не стыдно врать? — с укоризной посмотрела я на парня. Он отвел взгляд.
Повязку пришлось смочить раствором марганцовки, чтобы не отдирать с подсохшей корочкой. Ну, не всё так страшно, как показалось вначале: ссадина не превышала ширины двух ладоней. Рою действительно повезло, что доска вскользь проехала по ноге. Аккуратно прочистив царапины от грязи, я наложила мазь и забинтовала. Пощиплет, зато к утру воспаление уйдёт.
Я поднялась с колен, и Рой отдёрнул штанину.
— Спасибо, — коротко поблагодарил он и замялся, удержав меня за руку. — Мэгги, ложись сегодня с нами.
— Хорошо, — легко согласилась я.
Иногда я совершенно не понимала Роя. Ведь ясно, что химера будет выслеживать нас, и место у окна, где я спала, самое опасное. Чего смущаться-то?
* * *
К ужину Дин всё-таки вылез из ванной, привлечённый запахом тушёной рыбы. Уселся за стол и насупился. Рой его игнорировал, методично разрезая окуня на кусочки, пока на тарелке не остались белые лохмотья.
Терпеть не могу, когда братья ссорятся!
Быстро доев свою порцию, я пожелала им счастливо разобраться между собой и ушла в спальню, но тонкие стены ничуть не приглушили последующий за моим уходом яростный спор. Зато парни смогли выговориться. Я лежала на диване, одной рукой обняв подушку, а в другой вертела подобранный с пола арбалетный болт. Видимо, Рой потерял его, когда проверял запасы оружия. Болт был коротким и тяжёлым, с оперением из кожи, при выстреле он мог пробить двухдюймовую доску.
Арчи болт не понравился. Котенок спрятался у меня в ногах, приятно холодя лодыжки и то дело порыкивая на железо.
Наконец дверь приоткрылась, и появилась встрёпанная голова Дина.
— Мэгги, там Рою… нехорошо. Таблетку бы, — попросил он.
С дивана меня как ветром сдуло.
Рой сидел с закрытыми глазами, обхватив руками голову и потирая виски. После примирения — и до
