возьми этот дневник и спрячь в мой сундучок.
Мерсо тут же выполнил приказ. За всё время он даже и не взглянул на алхимика. Парень посмотрел на него и ужаснулся.
– Чего ты на меня так уставился? – спросил Риэ. Мерсо молча поднёс зеркало к лицу алхимика. Нарост на лице Риэ стал почти что такого же размера, как его голова. Он пульсировал, издавая омерзительный звук, и из него медленно вытекал гной.
– Чёрт! Ну, как ты говорил, Мерсо? Одна голова хорошо, а две лучше!– болезненно улыбнулся Риэ.
Мерсо немного приободрил настрой алхимика.
– Будь другом, перетащи меня на кровать, – попросил Риэ. Мерсо еле как уложил умирающего и сказал:
– Ну, что Риэ, мы сделали? Лекарство готово?
Алхимик тяжело вздохнул:
– Нет, чтобы завершить лекарство, нам нужен философский камень. Без него всё бесполезно.
– Так давай сделаем его! – взволновано сказал Мерсо.
– Для этого нужно оборудование явно получше моего, да и времени у нас уже нет, – ответил алхимик, сквозь кровавый кашель.
– Но не может же быть, что ни у кого в городе нету философского камня! Наверняка, он есть в сокровищнице графа! – Мерсо, обрадованный своей идей, уже хотел бежать в замок, но Риэ его остановил:
– Перед смертью граф раздал все свои сокровища. Если бы у него был алхимический камень, то я бы его точно забрал.
Мерсо схватил Риэ за грудки и заорал:
– Тогда зачем это всё было!? Зачем!?
– Я сделал немало записей о болезни. Возможно, это поможет другим врачам и алхимикам побороть её, – спокойно ответил Риэ.
– Но тебе то, что с этого? Ты всё равно умрёшь, Риэ! – нижняя губа Мерсо задрожала, а на глазах выступили слёзы.
– Я бы в любом случае умер, – ответил Риэ, – а так я могу утешить себя тем, что мои исследования кому-то помогут.
Мерсо упал на пол и заплакал. Риэ грустно улыбнулся:
– Я с самого начала знал, что у нас ничего не выйдет. Прости Мерсо, наверное, я просто не хотел умирать в одиночестве.
Парень утёр слёзы, встал и сурово спросил:
– У тебя есть лопата?
– Да, но зачем она тебе? – слабо пробормотал умирающий Риэ.
– Я тебя живём закопаю! – угрожающе заявил парень.
– Дурак, что ли? – непонимающе ответил Риэ.
Они секунду промолчали, а потом оба разразились смехом.
– Если серьёзно, я хочу похоронить тебя и Жанетт, – сказал Мерсо.
– Но зачем? Мне это не нужно, я умру, – недоумевал Риэ.
– Просто, я так хочу, – пожал плечами парень.
– Она за тем стеллажом, – сказал Риэ, слабым голосом.
– За тем, где стоит банка со стрёмной жабой? – уточнил Мерсо.
– Вообще-то, это замаринованная голова моей материи! – возмутился алхимик.
– Что! – парень выпучил от удивления глаза.
– Ладно, шучу, это правда дохлая жаба, – ухмыльнулся Риэ.
Мерсо достал лопату и вернулся алхимику. Риэ водил по комнате невидящим взглядом.
– Знаешь, – пробормотал он в предсмертном бреду, – Жанетт как-то раз сказала мне, что она хотела бы, чтобы мы умерли в один день. Я сказал ей, что это как-то очень сентиментально. Да уж, я всё-таки я был прав, дорогая. Хреновая это была идея.
Риэ улыбнулся, закрыл глаза и умер. Мерсо похоронил его и Жанетт на заднем дворе. Еле перебирая ногами, он добрёл до городской площади. Она была завалена трупами. Теперь здесь пировали только крысы. Их писк перебивала печальный звук флейты. В центре площади, на тонком инструменте играла девушка. Мерсо бросало то в жар, то в холод. Он почти не чувствовал пальцев. Парень отхаркнул большой сгусток крови и подошёл к девушке. На её бледном лице синели вздувшиеся вены, половина волос выпала, а на руках были язвы. Она улыбнулась Мерсо.
– Мари, я давно хотел тебе это подарить. Наверное, это пустяк, но всё же… – парень робко достал брошку с красивой серебряной розой.
– Какая прелесть! Спасибо, – Мари прицепила брошку к своему грязному платью.
– Может, потанцуем, – предложил парень и протянул ей руку. Мари поднялась и обхватила его за плечи. Мерсо взял её за талию.
– Я думала, ты не решишься, – сказала Мари.
– Могла бы сама меня позвать, – ответил Мерсо.
Она поцеловала его. Они закружились в танце, а крысы, как зачарованные, наблюдали за ними.
– Ну, что ты молчишь?
Я развалился на кровати, уставившись в пустоту. Передо мной стоял огр со сломанным носом в модной красной толстовке из волчих шкур.
– Слышь, я с тобой говорю, мудак, – в очередной раз раздался зычный голос огра.
Голова сама собой клонилась вниз. Меня вырубало. Я только что проснулся. Спал я не очень, хотя лёг сразу, как только пришёл домой, даже умываться не стал. Он разбудил меня своими криками буквально пару минут назад. Он со мной хотел о чём-то поговорить, но я прослушал. Чёрт, как же спать хочется! Я зевнул. Было приятно.
– Ты охренел! Ты с Ней в клуб ходил! Я всё знаю, мне рассказали! Тебе не жить, ублюдок1 Я тебя закопаю! – огр разозлился, его лицо приблизилось слишком близко к моему. Голова побаливала.
– Зачем? Не обижайте меня, – промямлил я.
– Обижать! – его глаза налились кровью, – я тебя убью! Сука, я тебя зарежу!
Он выхватил нож и набросился на меня. Я пнул его в грудь, он упал и ударился головой об край стола. Я встал и поднял нож. Он, держась рукой за голову, из которой капала кровь, испуганно смотрел на меня.
– Эй, чувак, ты чего.
Я попытался воткнуть нож ему в шею, но он прикрылся рукой и лезвие вошло в его плоть до кости. Кровь прыснула ему на лицо, смешиваясь со слезами и соплями.
– Ты чего? Не надо! Прости, прости меня! Пожалуйста, не надо! Не надо! – он рыдал, пытаясь отползти. Я вытащил из его руки нож и набросился на него. Я прижал его лицо к полу коленом и прорычал ему в лицо, добавляя вес словам ударами ножа:
– На кого ты посмел поднять руку, а? Ты всего лишь второстепенный персонаж! Я здесь главный герой! Я пишу эту книгу! Я наблюдаю бытие, а не ты. Существует лишь то, во что ты веришь. А здесь могу верить только я! Ты всего лишь картонный персонаж, на которого всем плевать!
Когда он прекратил всхлипывать, я оставил его. Кровавая лужа расплывалась по полу. Я перетащил его в ванную. Я включил тёплую воду, чтобы кровь не забила водосток. Потом я убрал лужу от него. Затем я достал нож поострее. Я начал надрезать кожу над грудиной, а затем расширял разрез вниз, стараясь не пробить вместе с кожей кишечник. После того как
