— Получается, мой сын обязан тебе жизнью…
— //-//-
Заходя в кабинет, император на мгновение задержался на пороге и бросил в сторону статс-секретаря:
— Меня не беспокоить.
Затем массивные ореховые створки из резного полотна плавно захлопнулись и отгородили хозяина кабинета от всего остального. Ему нужно было серьезно подумать над тем, что делать дальше. Сейчас цена возможной ошибки была высока как никогда.
— И что же с вами делать господин Скуратов? — задумчиво произнес мужчина, начиная мерить шагами комнату. Он делал это медленно, спокойными шагами, само себе напоминая равнодушные мерные движения метронома. Доходил до стены, на доли секунды останавливался, затем разворачивался и шел обратно. Так ему лучше думалось. — А точнее господа Скуратовы.
Проблема, действительно, была не в одно лишь отпрыске боярского рода, этом молодом недоумке Скуратову-младшем, по глупости едва не отправившим на тот свет цесаревича. Дело было в том, что, наказывая виновника, он автоматически шел против всего рода Скуратовых, для которых официальные санкции родового наследника было порушением боярской чести. Позволить себе этого Скуратовы, возглавлявшие самую влиятельную политическую фракцию в Боярской Думе, вряд ли могли. Никак не наказывать виновника, император тоже не мог, иначе это было бы порушением его чести. Словом, складывалась ситуация, способная привести к нарушению многолетнего равновесия в элите империи.
— Это война…
Не нужно было быть великим аналитиком, чтобы понимать катастрофические последствия всего этого. Конфликт со Скуратовыми, за которыми стояло два или три десятка сильных боярских родов, грозил империи полноценными междоусобными боями с привлечением всего арсенала вооружений — обычных и магических. А, учитывая объемы накопленного оружия и магический потенциал противников, оставалось лишь гадать, достанется ли что-то победителю. Пожалуй, могло не остаться ничего, даже победителя.
— А если все-таки придется решать вопрос радикально?
Мужчина несколькими щелчками по планшету вывел на главный монитор уже подготовленную аналитиками информацию о военном потенциале двух противоборствующих лагерей, на которые должна была поделиться элита империи в случае потенциальной борьбы между императором и родом Скуратовых.
— Так…
Получалась довольно противоречивая картина. Если в столице силы потенциальных противников были примерно равны, то на в остальных районах империи ситуация кардинально менялась. В южных районах с сильным торговым капиталом было очень сильно влияние центробежных силы, выступавших за большую самостоятельность боярских родов и контролируемых ими мегакорпораций. Здесь откровенно симпатизировали Скуратовым и на всех заседаниях Боярской Думы выступали с поддержкой их предложений. На севере и востоке страны, где располагались мощные производственные холдинги, все было иначе. Боярские владетели этих территории держались центральной власти, прекрасно понимая, что во время анархии их земли сразу же станут объектом интереса со стороны всех остальных.
Прикидывая примерный расклад военных сил, аналитики рисовали следующее будущее. В случае начала полноценного конфликта столицу ждет несколько дней настоящих городских боев, во время которых стороны постараются обезглавить друг друга. В этот момент главной ударной силой станут отряды магов и, соответственно, бой станет преимущественно магическим. Роль традиционного оружия будет сведена к минимум. На втором этапе противники отойдут на территории, где они обладают несомненным преимуществом. Империя естественным образом разделиться на две зоны — юг-запад и север-восток, между которыми уже начнется полноценный обмен военными ударами с применением самых современных вооружений. Дальнейший аналитический прогноз император уже не стал смотреть, ибо ничего хорошего там в принципе не было.
— Это не вариант, — покачал он головой. Войти в историю императором, который уничтожил свою же страну, он не хотел от слова «совсем». — Значит, будем договариваться.
А вот здесь он вступал на очень скользкую дорожку, на которойподстерегало очень много препятствий. По факту, ему предстояло осуществить невозможное — совместить наказание и унижение с поощрением и возвышением. Это, словно сначала дать человеку сильный подзатыльник при всех, а затем его громко и радостно за что-то похвалить. Мужчина поморщился, пытаясь представить себе эту картину. Полнейшая глупость!
— Сначала подзатыльник, а потом награда — не очень предложение, если честно… Хм… А если действие будет прощение по форме, но наказание по сути?
Промелькнувшая в голове мысль сначала показалась ему глупейшей, неким подобием обычной казуистики, когда внешняя форма скрывала совсем противоположное содержание. Но после недолго размышления, идея стала казаться ему все более и более здравой.
— Я сделаю боярину Скуратову предложение, от которого он просто не сможет отказаться, если не захочет выглядеть глупо в глазах своих же сторонников, — просветлело лицо императора. Кажется, он нащупал правильный подход к решению своей проблемы. — В глазах всех остальных я проявлю монаршее великодушие, но он-то будет знать, что я его унизил этим… Да, именно так и поступим.
— //-//-
Боярин Еремей Ефграфович Скуратов, глава министерства тяжелой промышленности — флагмана империи, даже представить себе не мог, что случившиеся в это утро угрожающие события были всего лишь яркой ширмой, призванной скрыть нечто совершенно иное. Напротив, он все, что происходило, «принимал за чистую монету» и уже готовился к самому худшему, к кровавой развязке.
А утро в министерство началось так…
— Еремей Ефграфович…, - широко распахнулась дверь кабинета и на его пороге показалась растерянная секретарша, высокая блондинка с характерной северной внешностью. Ее глаза были неимоверно расширены, словно она приняла что-то особенное. Губы же, яркие от сочной помады, что-то бессвязно лепетали. — Там… это… идут, — ее оттопыренный пальчик с баснословно дорогим маникюром указывал в сторону коридора. — Я смотрю на монитор, а там они… С оружием, всех на пол бросают… Что это, Еремей Ефграфович?
Вдруг за ее спиной послушались тяжелый шаги, от которых содрогался пол. Побледневшая девушка тут же испуганно юркнула в за глубокую софу, за которой и скрючилась едва дыша.
— Переворот? — недоуменно прошептал боярин, не сводя глаз с дверного проема. Другого объяснения у него просто не было. Что еще могло такого случиться, чтобы министра тяжелой промышленности пришло брать целое отделение спецбата тяжелых пехов. — Ведь, тяжи по мелочи не работают…
По-хорошему, это были мобильные бронированные огневые точки или сокращенно МБОТ, которые могли на равных сражаться с сильными магами. Каждый тяжелый пех представлял собой примерно двухметрового бойца, закованного в специальный доспех с собственной силовой установкой и многофункциональным экзоскелетом. Его вооруженности мог бы позавидовать экипаж танка, скромно куривший со своим орудийным стволом и пулеметом. Тяжелый пех мог в зависимости от поставленной задачи нести сдвоенную артустановку, электромагнитное ружье Гаусса, крупнокалиберный пулемет, плазменный резак. Вдобавок, силовое ядро могло на некоторое
