дни я находилась рядом с роженицей. Около двенадцати часов длились схватки, но, к сожалению, ребёнок лежал неудачно, поперёк таза. Я пыталась ей помочь…
– Но не смогли.
– Это моя вина.
Про Фиара все успели позабыть, и зрители зароптали, когда он вышел вперёд.
– Лисара просила меня о помощи, но я не счёл нужным откликнуться, ведь там планировались самые обычные роды, никто не мог предположить, что идеальное головное прилежание развернётся…
– Я верю вам, мистер Фиар, – с деланным сочувствием приложила руку к груди Далтон. – Никто не защищён от ошибок. Но это произошло на территории Империи, которая требует выдать им преступника, по чьей вине погибли люди.
Дэймос бы засмеялся, но ситуация не располагала. Империи глубоко плевать на кукую-то там шлюху и её ублюдка.
– Если бы там присутствовал врач, – сделав паузу, она посмотрела на Лисару, – настоящий врач, ситуация решилась бы достаточно просто. Но ваше преступное невежество привело…
– Лисара – врач, – перебил её Фиар, упрямо наклонив голову. – Она отучилась полный курс и является дипломированным хирургом.
– Но врачебной лицензии у неё нет. Нам нечего предоставить имперской стороне, – осадила его Далтон. – Если бы это был настоящий врач, мы могли бы быть уверены в его действиях и знали, как защитить её перед имперским судом.
Толпа шепталась и переглядывалась. Далтон вновь подняла взгляд. Дэймос сделал вид, что листает книжку, не интересуясь происходящим внизу.
– Совет постановил, – разнёсся голос ректора по аудитории, – временно отстранить вас от работы в клинике и лишить статуса магистра. – Она сделала паузу, с удовольствием наблюдая за произведённым эффектом. – До официального заседания, на котором мы решим, как с вами поступить.
Покидая аудиторию, Дэймос подумал, что Лисара сейчас, должно быть, как никогда рада, что отдала им поваренную книгу, а не настоящий дневник.
Вернувшись в библиотеку, он обнаружил лингвистов не в самом лучшем расположении духа. Они искали общие знаки и символы, просматривали на свет, нагревали и обсуждали, какие реактивы могут раскрыть тайну написанного, но не находили той самой нити, что могла бы объединить все три дневника.
Пользуясь моментом, Дэймос взял походный журнал и сел в кресле у окна. От плохо законопаченных створок тянул сквозняк, но увлечённый чтением, он не обращал на это внимания.
Тот поход он помнил смутно. Сколько ему тогда было? Чуть больше двадцати? Ещё на подходе к Северной гряде он сильно заболел. Даже удивительно, отчего Александр не оставил его в одной из деревень на попечение местных, а потащил бредящего в горы.
Далтон не заставила себя долго ждать. Звонко стуча каблуками, она вошла в библиотеку с видом победительницы и уставилась на Дэймоса, ожидая реакции. Тот предпочёл сделать вид, что не заметил её появления.
– Как вам заседание репутационного совета? – присаживаясь на подлокотник кресла, спросила она.
Приторно-сладкий запах духов окутал Дэймоса, вызвав лёгкую дурноту.
– Понял, что Карест уберёг меня от участи отвечать перед кучкой лицемеров, когда я решил не требовать статуса магистра. В целом весьма забавное зрелище, я от души посмеялся.
– Порой нам приходится быть весьма суровыми, – она запустила пальцы в его волосы, царапая ногтями кожу, – и мы наказываем тех, кто мнит, словно может не подчиняться нашим правилам.
Дэймос с трудом удержался, чтобы не отбросить её руку.
– Ты про Кайт? Это к ней на заседание ты так торопилась?
– Да, а что, тебе её жалко? – Далтон впилась взглядом в его лицо, но Дэймос лишь пожал плечами.
– Это было похоже на избиение младенца. Я возьму журнал?
– Что? – на мгновение растерявшись, она отстранилась. – Зачем?
– У вас было вдоволь времени изучить его, а мне любопытно почитать о прошлом. Не беспокойся, я никуда не денусь и оставлю остальные журналы у вас.
– Думаю, ничего страшного не произойдёт, если ты его почитаешь.
Свидеться в этот день с Лисарой не удалось. Руд взял доставку журнала на себя, заверив, что они займутся переводом немедленно. Каково же было удивление Дэймоса, когда, явившись вечером в «Последний шанс», он обнаружил там Лисару.
В алом платье, чёрной маске и с зелёной змеей в высокой прическе. Она сидела за покерным столом со скучающим видом, игнорируя направленные на неё любопытные взгляды. Её противники нервничали. Девушка не считала нужным смотреть карты, что выдавал ей крупье, и, не дожидаясь перебора, вскрывала их, с одинаковым безразличием выигрывая и проигрывая.
Взяв пару бокалов кислого соронского шампанского, Дэймос направился к карточным столам.
– Позволите отвлечь вас? – наклоняясь к самому уху, прошептал он.
Вздрогнув, словно вырвавшись из оцепенения, она подняла взгляд и лукаво улыбнулась. Перебросившись парой ничего не значащих фраз, они перешли в танцевальный зал. Лисара отвечала рассеянно, невпопад, словно и вовсе не слышала его. Что ж, её можно понять.
– Если хотите, я могу повлиять на решение совета, – наклонившись, прошептал он.
– Спасибо. Надеюсь, не понадобится, – неожиданно прильнув к нему, шёпотом ответила Лисара. – Сразу после заседания ко мне приходили Серые. Предложили замять дело, если я соглашусь работать в их лаборатории.
Теперь настала очередь Дэймоса хмуриться.
– Сказали, что опыт у меня есть и практика в гинекологическом отделении пригодится.
– И что же вы им ответили?
– Сделала вид, что мне нужно подумать и хочу большего, нежели снятие обвинений, – на мгновение прикрыв глаза, она улыбнулась. – Давайте оставим все эти проблемы на завтра, а сегодня будем веселиться.
Сказано – сделано.
Прижав девушку к груди куда сильнее, чем это позволялось нормами приличия, Дэймос закружил её по залу.
Покинув «Последний шанс», они за ночь пронеслись по всем злачным местам города. Плясали с цыганским цирком под хлипким навесом, отогревались коктейлями на светском рауте в Золотом районе, вздремнули во время чтения стихов в Академической библиотеке и едва не сорвали любительский спектакль, засмеявшись не к месту.
Под утро открытый кэб привёз их на тихую улочку. Привалившись к плечу Дэймоса, Лисара дремала. Обнимая девушку, он наблюдал, как дрожали ресницы спящей, и, не желая прерывать её сон, на руках занёс в квартиру.
Впрочем, оказавшись в помещении, она вмиг проснулась и смутилась. Это была одна из запасных квартир, в которых приличным девушкам делать нечего.
– Мне надо ещё выпить, – проговорила она, осознав это.
Оставив её разливать вино, Дэймос затопил печь, и тепло позволило снять пальто. Потушив свет, он зажёг свечи и вспомнил ночь в квартире Моро. Выпив вина, что смущённая девушка принесла в гостиную, завёл граммофон с какой-то тоскливой мелодией. Дэймос притянул к себе Лисару.
Говорить не хотелось. Целуя её, он расстёгивал платье, гладя обнажённую кожу. Опьянённый теплом её
