полицию. Все хорошо, не бойся.
Девушка нервно вздрагивала от каждого прикосновения. Ей было страшно, но от парня, сидящего на корточках возле кровати и сосредоточенно развязывающего узлы, она не чувствовала угрозы, наоборот, его присутствие успокаивало девушку. Ей очень хотелось пить, в горле пересохло так, что она не могла произнести не слова. Парень будто понял ее без слов.
– Сейчас я сбегаю наверх, принесу тебе воды и поищу, чем можно разрезать веревки, узлы затянуты сильно, развязать не получается. Ты потерпишь? Девушка легонько кивнула, и Глеб кинулся к двери. Провожая его взглядом, Кристина очень надеялась, что он сейчас вернется и освободит ее, ей было больно, и очень хотелось, чтобы это побыстрее закончилось. Поднимаясь из погреба, Глеб услышал на участке голоса. Быстро выглянув наружу, он увидел входящих через открытую калитку ребят.
– Врач с вами? – тут же спросил он.
– Будет с минуты на минуту. Ты нашел ее?
– Да, она внизу. Не ломитесь толпой, она напугана.
– Отправим к вам врача, как только он приедет, а потом все равно придется с ней говорить.
– Знаю, но дайте ей немного времени, – Глеб махнул рукой и поспешил вернуться к девушке.
Найдя в холодильнике бутылку минералки и взяв из ящика кухонный нож, он снова спустился вниз, на ходу осматривая все, что могло бы ему пригодиться. На нижней полке стеллажа с выложенными ровными рядами бутылками, Глеб заметил сверток красной кожи. Потянув его с полки и развернув, он чуть не выронил все на пол, увидев кучу приспособлений для пыток. Тут были несколько видов ножей, щипцы, какие-то длинные острые крючки… Не решившись прикоснуться к найденному оружию, Глеб шагнул в комнату. Быстро справившись с веревками, он вышел за дверь и забрал оставленную около двери минералку. Кристина припала к бутылке, обливаясь и дрожа, она жадно пила ледяную колючую воду, не в силах остановиться. С трудом оторвавшись она взглянула на Глеба уже более осмысленным взглядом. Перед ней стоял молодой парень. Темноволосый. Смуглый от загара. С пронзительным взглядом серых глаз.
– Кто вы? – едва слышно прохрипела девушка.
– Я из службы безопасности, – ответил Глеб, не уточняя из какой именно и, услышав шаги и голоса, доносившиеся из открытой двери, быстро сказал, глядя в ее испуганные глаза:
– Это наши. Они ждали врача. Сейчас тебя осмотрят, а потом, если сможешь, расскажешь, что с тобой произошло. Я понимаю, что тебе это сделать трудно, – уговаривал он девушку, испуганно замотавшую головой, – но это очень нужно, чтобы упечь эту мразь. Тебе нечего больше бояться, он уже сам во всем признался, его показания записаны при большом количестве людей. При чем не просто людей. Там было много полицейских, которые слышали его признание во всех подробностях, так что ему уже никуда не деться. Не переживай, я не дам тебя в обиду, – тихо добавил Глеб, осторожно беря руку Кристины в свою. Кристина начала понемногу успокаиваться. Удивительно, но человек, державший ее за руку ничуть ее не пугал, а тепло его руки придавало ей уверенности, что все будет хорошо.
– А кто это был и зачем меня похитил? – доверительно спросила она у Глеба. – Я помню, что была в баре с Юлькой. Мы танцевали, пили коктейли, я и выпила-то совсем немного. К нам ребята какие-то подошли. Юлька стала с ними флиртовать, а я сразу их отшила. Помню, что мне бармен поставил напиток, сказал, что мне просили передать, я хотела отказаться, думала, что это те парни, с которыми танцевала Юлька, захотели меня подпоить, или задобрить, но бармен сказал, что это не они, а просто мужчина, который видел нашу потасовку и захотел меня поддержать. Я спросила какой мужчина, а он ответил, что тот сразу ушел и он его не видит в зале. Я тогда еще удивилась. Никакой потасовки не было, парни просто звали нас за свой столик и просили потанцевать с ними, Юлька согласилась, а я нет, поэтому Юлька сказала, что пока мы посидим отдельно, но может позже мы к ним присоединимся, а потанцевать она пойдет с удовольствием сразу. Никакой потасовки не было. Я выпила предложенный коктейль. Помню, как Юлька помахала мне рукой, а потом пустота. Очнулась я уже здесь.
– Он не про бар говорил. Он видел, как ты с рыжим ругалась.
Щеки девушки вспыхнули.
– А откуда вы знаете, – спросила она шепотом, сильно волнуясь?
– Он следил за тобой, а мы следили за ним. И не уследили, – с горечью добавил Глеб.
– Следили? То есть, вы знали, что он хочет меня похитить? Но зачем ему это? – снова занервничала девушка. – Моя семья небогата. Для чего ему это было нужно? Глеб не знал, как ей сказать, да и надо ли это делать сейчас. В комнату из прохода заглядывали ребята, но не заходили, чтобы лишний раз не нервировать девушку.
– Мы догадывались, что он задумал, но нам нечего было ему предъявить, понимаешь? Я пока не могу тебе ничего рассказать. Мне очень жаль, что он сумел уйти от слежки. И очень жаль, что тебе пришлось это пережить.
– Я была приманкой?
– Не приманкой. Все не так, – глубоко вздохнул Глеб. – Я действительно пока не могу тебе ничего рассказать, извини.
– А как вас зовут?
– Глеб, – улыбнувшись протянул он руку девушке.
– Очень приятно. Глеб, а мы можем уже выйти отсюда? – не заметив его жеста жалобно попросила Кристина.
– Конечно можем. Я просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке. Но если ты себя хорошо чувствуешь, то давай я помогу тебе подняться наверх. Девушка медленно встала с кровати. Ее пошатывало от слабости. Опираясь на Глеба одной рукой и придерживая разорванную блузку второй, она медленно пошла к выходу.
Тит, погруженный в свои невеселые думы, по второму кругу обметал углы. Вдруг все его существо затопило нестерпимой болью. Сердце сжалось от осознания неминуемой утраты и скорби. И тоска, безмерная, оглушающая, щемящая тоска и безысходность сжали его сердце. Кинув полный слез взгляд на сидящую рядом с Марьей малышку он увидел, как она дернулась, словно от удара током и потеряла сознание. Увидел, как тело столь любимой им хозяйки, наставницы, друга, налилось светом и как яркий огненный шар отделившись от нее подплыл к Аннушке. Медленно покачиваясь, он погружался в девочку, освещая ее изнутри, и лишь полностью скрывшись в маленьком тельце, пропало свечение в них обеих. Тит понял, что это и есть тот самый дар, что Марья завещала своей последовательнице, и он будет ждать столько, сколько нужно.
