наоборот не жалеешь. Так что сильно я не беспокоилась, периодически контролируя твоё поведение. Но и тут ты меня не разочаровал. А только что я выяснила, что вино у тебя явно дорогое и качественное. За весь день ты не опьянел, так как речь твоя ясная и связная, движения чёткие и выверенные. А чтобы к моменту окончательного опустошения бутылки ты таким же и остался количество вина я тебе изрядно уменьшила. Так что будь здоров, отрок!
И я вновь остался в одиночестве, ошеломлённо наблюдая, за красивой и умной женщиной, удаляющейся от меня лёгкой и уверенной походкой профессиональной манекенщицы. А машинально переключившись на режим магического зрения, я оценил и размеры её ауры — небесно-золотой ауры мага воды без какой-либо посторонней примеси.
Моя способность видеть эфирную энергию и ауры людей за прошедший месяц сильно прогрессировала. Я уже могу видеть ауры даже очень слабых магов. Эта аура иногда настолько мала, что её полностью скрывает носимая женщинами одежда. И еле заметное сияние можно увидеть только на открытых участках тела. Аура же сильных магов теперь похожа на огромные яркие разноцветные ёлочные игрушки, внутрь которых поместили движущиеся людские фигурки. Но таких людей я встретил не очень много. И к ним несомненно относятся мама Маша и тётя Валя. Но вот смотреть долго эфирным зрением не получается — начинает сильно болеть голова, не привыкшая видимо к такому режиму работы.
Всё прошедшее время постоянными тренировками я старательно развивал свои куцые магические способности. Теперь включение и отключения магического зрения не требует от меня каких-либо волевых усилий, а происходит мгновенно, словно по щелчку пальцев. Также я полностью перешёл на технику дыхания животом постоянно прокачивая через себя всё увеличивающийся объём маны. Попутные занятия уже не срывают такого дыхания, закрепившегося на подсознательном уровне. «Интересно, а как я дышу, когда сплю?» — всплыла вдруг неожиданная мысль.
Затраченные мною усилия не остались без вознаграждения. Наблюдаемая вокруг моих рук, ног и туловища аура тоже немножко подросла. И хотя цвет её не поменялся, но плотность значительно увеличилась. А в районе желудка даже маленькое солнышко появилось, пульсирующее в такт моему дыханию. Это солнышко постепенно выросло с едва заметной горошинки до немаленького такого райского яблочка. И продолжало расти дальше. Что это такое я, конечно же, не представлял, хотя кое какие догадки у меня появились. Но никаких неприятных ощущений оно мне не доставляло. Руками никак не прощупывалось. Так что и переживать по этому поводу я не стал.
Что творилось вокруг моей головы выяснить так и не получилось, так как глаза мои не желали покидать свои уютные гнёздышки, а все обнаруженные зеркала ни за что не хотели отражать то, что я надеялся в них увидеть.
И физическую форму свою, что оценила даже капитан, я успешно восстановил. Даже, как мне кажется, чуть крепче стал, чем был в свои старые тринадцать лет. Бег я всё время любил. Потому и пошёл в секцию лёгкой атлетики нашей школы. И тренер хороший попался, который заодно был и моим учителем физкультуры. Многих из его советов я придерживаюсь и в этом времени. Так что мышечная масса растёт, как на дрожжах. Но не так, как у тяжелоатлетов. Я скорее жилистым становлюсь, чем накачанным. Предполагаю, именно поэтому мне всё время хочется кушать. А скорее всего и рост энергетической системы влияет на мой удовлетворяемый лишь на небольшое время аппетит.
Хорошо, что одежду мы с мамой Машей приобрели на размер больше, чем мне подходило. Сейчас она как раз мне в пору и не нужно искать ей замену. Впрочем, во многом это совсем не наша с ней заслуга.
* * *
Мария Степановна в тот майский день, как и обещала, вернулась с работы в обеденное время, то есть почти сразу после моего приключенческого завтрака. Хорошо, что я вовремя увидел её из окна своей комнаты и, прикинув по времени её появления, что она не успела пообедать в столовой больницы, приготовил на быструю руку яичницу-глазунью. Благо, где находятся продукты и вся необходимая посуда, я уже знал. Так что к моменту появления приёмной мамы на пороге квартиры она уже могла обонять аппетитные ароматы, разлетевшиеся из кухни по всем комнатам.
Жаль, что кроме пары яиц, хлеба и масла других продуктов в холодильнике не было, так как сыр я благополучно уничтожил до этого. Да и ничего другого приготовить я бы не успел. А так, включил плиту на максимум, поставил сверху сковородку, а в неё бросил отрезанный кусочек сливочного масла. Пока вся конструкция нагревается и плавится (масло плавится, а не сковородка с плитой), достал из холодильника яйца и хлеб, мелко нарезал найденные там же перья зелёного лука. Затем осторожно разбил в растопленное и нагретое масло куриные яйца, посолил, поперчил немножко для вкуса и запаха. Через тридцать секунд убавил нагрев и жарил ещё около минуты, не забывая периодически наклоняя сковородку, поливать готовящуюся глазунью горячим жирком.
Когда в замочной скважине заскрежетали ключи, мне только и оставалось, что переложить на тарелку приготовленное холостяцкое блюдо, посыпать его сверху нарезанным луком и прикрыть кусочками белого хлеба. И чай заварился к этому времени. Только сахар я не клал в чашку, а поставил отдельно — как любит Мария Степановна я не знал, а ориентироваться на свой вкус побоялся, так как я тот ещё сладкоежка.
Судя по скорости уничтожения нехитрого обеда, со степенью оголодания Марии Степановны я угадал. Стряхнув с ног модельные туфельки, она, ведомая распространившимися ароматами, даже не переодеваясь устремилась на кухню. где я как раз раскладывал на обеденном столе столовые приборы. На ходу бросив «Привет!» и пройдясь мимоходом рукой по моей отрастающей причёске, женщина, постелив на колени приготовленную салфетку, с кошачьим урчанием накинулась на стоящее перед ней блюдо.
Я же, устроившись напротив неё, с улыбкой наблюдал за процессом уничтожения моего кулинарного «шедевра».
— Спасибо, Слава! — справившись с поставленной на столе задачей, проговорила откинувшаяся на спинку стула насытившаяся женщина. — Вкусная яичница у тебя получилась. Извини, что ни кусочка тебе не оставила — очень уж я проголодалась.
— Пожалуйста, мам Маш! — ответил я, как и обещал сам себе, перекладывая опустевшую посуду со стола в моечную машину. — Я поздно сегодня проснулся, только-только позавтракал и совсем не голоден.
Услышав мои слова, женщина
