поводу ситуации в государстве. А общие сведения.
Тот бросает на меня удивлённый взгляд, но тут же раздражённо морщится.
— Точно! Ты же тут впервые, — на последнем слове опускает взгляд на шнур, который уходит к жетону, снова засунутому под рубаху.
Следующие десять метров парень проходит с выражением глубокой задумчивости на лице. Наконец продолжает.
— Ардон, это название нашего мира. Ничего особенного, на самом деле. Всего один континент, да три десятка крупных архипелагов. Когда-то здесь существовало немало государств. Мой дед… В общем, он помнил, каково это — жить при своём короле.
Скривившись, как от зубной боли, говорит дальше.
— Но в какой-то момент появилась империя Фаритов. Они захватывали одно государство за другим, пока не подмяли под себя половину континента. Остальные попытались объединиться, но Фариты переманили на свою сторону часть правителей. Пообещали им место у престола, если те сдадутся без боя. Ну и вот он итог, — поэт обводит рукой дома, мимо которых мы идём.
В городе грязи, разврата и крови,
Где процветают тьма и зло,
Где бедняки дарят гнев и терпят побои,
И давно извращено добро.
Где женщины забыли слово счастье,
А мужчинами утерян смысл,
Где каждого могут схватить за запястье,
И о нём навсегда сгинет мысль.
Одни тут бедствуют, а другие шикуют,
Разложив на столах чужих дочерей,
Но рано или поздно их месть возликует,
И кровь польётся изо всех щелей!
Не знаю, как насчёт соблазнения чужих жён, но привычка Вэнра постоянно декламировать сочинённые на ходу стихи, немного раздражает. Самую малость.
— Давай конкретнее. Как далеко мы от столицы? Как тут смотрят на Странников? Что нужно, чтобы устроиться?
Косится на меня с лёгким возмущением. Скорее всего недоволен тем, что никто не оценил его старания. Тем не менее принимается отвечать.
— До Басфы где-то триста лиг, если тебя интересует расстояние до столицы. Странников у нас, как и везде, уважают. Проблема только в том, что в нашем городе их давненько не бывало. Зато пустотные появляются всё чаще и что с ними делать, никто не знает.
На момент замолчав, задумчиво добавляет.
— Ну а устроиться… Деньги нужны. Так всегда и везде. Если есть деньги, Псиная морда печали не знает. А когда их нет, жизнь становится грустной, — с внезапной мрачностью подводит итог поэт.
Триста лиг? Много это или мало? Впрочем, пока в столицу я не собираюсь. Для начала здесь бы осмотреться и понять, как действовать дальше. Если хочу отыскать Нату или разузнать о прошлом деда, нужно освоиться и понимать, что ты делаешь, а не тыкаться, как слепой котёнок.
Как ни странно, следующие минут пятнадцать мы идём в полной тишине. Вэнр что-то тихо бормочет под нос, а я с интересом разглядываю окружающие дома и людей. Что странно — вокруг так и тянутся такие же кирпичные постройки на четыре этажа. Некоторые выглядят приличнее остальных, но если взять ситуацию в среднем, то пока мы пробираемся через относительно бедные районы.
В какой-то момент мой спутник останавливается, кивая на притулившееся между двух типовых построек заведение, с покосившейся вывеской.
— Выглядит не очень, но кормят тут вкусно. Да и поговорить можно спокойно, — озвучивает он свою оценку забегаловки.
Уже шагает в её сторону, когда я решаю уточнить.
— А у тебя деньги есть?
Вэнр останавливается, как будто налетев лбом на стену. Повернувшись ко мне, недоверчиво морщит лоб.
— Ты шутишь? Странник, у которого нет денег, это персонаж детских сказок, — вполне натурально изумляется парень.
— Я же сказал, что только недавно узнал о положении вещей. Деньги у меня есть, но боюсь здесь их не примут, — ответ даёт вполне честный расклад моей ситуации.
Поэт подходит на шаг ближе, с недоумением смотря на меня.
— Здесь примут любое золото и серебро. В каком бы виде оно ни было.
Отрицательно качаю головой и парень всерьёз удивляется.
— Ты взял за свою работу бумагой? Да кто, Пёс его сожри, так делает? — возмущения в его голосе столько, как будто я только что забрал все его сбережения и заставил подписать долговую расписку на такую же сумму.
Это надо как-то решать. Парень явно не понимает моего статуса и ведёт себя так, как будто я что-то понимаю в происходящем. Тогда как мне нужна базовая информация, чётко разложенная по полочкам.
— Ты кажется не совсем верно меня понял. Я узнал о том, что являюсь Странником только сегодня. И пока абсолютно ничего не понимаю.
Изумлённо смотрит на меня, хлопая глазами.
— Так ты и до жетона, и до знаний сегодня добрался?
Оглядывается на заведение, к которому меня привёл, и с грустью качает головой.
— Пёс не рыба, в воде не плавает. А Странник без денег никогда не останется, — выдаёт он, рассматривая меня.
Молчу, ожидая от него продолжения. И Вэнр не подводит — уже через мгновение взмахивает руками.
— Есть у меня одна идея на примете. Заказчик вменяемый, да и деньги платит неплохие. Давно пытается Странника подрядить на работу, но в столице его отшивают. А такие дела через них все решаются.
Ещё одна интересная деталь. Хочется сразу уточнить, почему Странники не работают с такими заказчиками напрямую, но сейчас у меня есть более важный вопрос.
Догнав парня, который уже шагает дальше по улице, уточняю.
— Что за заказ? В чём именно заключается работа?
— Никогда не думал, что буду рассказывать Странникам об их порядках, — потрясённо тянет он.
Ещё несколько секунд молча идёт по прямой, порой скашивая взгляд в мою сторону.
— У него фабрика в городе, на которой появился пустотник. Месяца три без работы стоит. Пытался его выгнать, добровольцев даже нашёл, что внутрь пошли. Только никто из них не вернулся. А новые, после такого, даже разговаривать не стали.
В голове сразу же появляются новые вопросы.
— Кто такой пустотник? Почему для его убийства нужен именно Странник?
Выражение лица поэта становится вовсе шокированным.
— Завидую, что ты вырос в таком спокойном месте, что там не знают о пустотниках. Они появляются, когда…
Ненадолго заминается, о чём-то задумавшись.
— Когда появляется пробоина в межмировом пространстве. Тогда человека или зверя затягивает в пустоту. А потом может кинуть обратно, через другую пробоину. Только это будет уже совсем не он, а нечто иное. Пустота меняет всех. Кроме Странников — вы можете ходить через неё без опаски.
С первым моментом мы
