— затекло все тело.
Корф тут же кивком велел мне выметаться. Мгновением позже в голове раздался его голос.
“Сейчас едем ко мне. У тебя будет полчаса, чтобы привести себя в порядок. Потом — в Екатерининский дворец”.
Я застыл посреди коридора.
“Куда, простите?”
“На кудыкину гору!”, — огрызнулся Корф. — “В летнюю резиденцию, ты не ослышался. Срочное совещание”.
“Хм. А я там зачем?”
“Понятия не имею. Но мне доложили, что император желает говорить с тобой лично”.
Корф решил лично сесть за руль. Я устроился на переднем пассажирском и понял, что совершил ошибку. Несмотря на то, что автомобиль тайного советника был не по статусу скромным, в салоне все было отделано куда фешенебельнее, чем снаружи.
Я утонул в мягчайшем кожаном кресле, и на меня немедленно нахлынула волна сна, которой сейчас было невозможно сопротивляться. Глаза слипались сами собой, веки стали свинцовыми и опустились, дыхание выровнялось, и я провалился в сладкую дрему.
Почему-то перед глазами начали всплывать события прошедших суток — как меня настиг зов Шувалова, как я тайком выбирался из больницы, как убеждал оступившегося графа сотрудничать… Когда в памяти всплыло перекошенное от ужаса и боли лицо Шувалова, я распахнул глаза и с воплем подпрыгнул на сидении.
— Аааа! Черт!
— Извини, — Корф убрал руку от моего лба. — Решил воспользоваться тем, что ты задремал. Так процедура проходит менее болезненно.
— Вы бы предупреждали, а? — я сжался на сидении и заметил, что мы все еще стояли на парковке в Петропавловке. — Так-то я не против, но, чай, не самое веселое кино показываем. К такому неплохо быть готовым.
— Расслабься, все закончилось. Я тебе верю, но следовало убедиться.
— Нет вопросов. Работа есть работа.
— Именно, — кивнул Корф и наконец-то завел двигатель.
Я, считай, толком не спал двое суток, но сейчас, после веселого вмешательства Пистолетыча в мои мозги, сон как рукой сняло. Я пялился в окно, пока мы выезжали на Петроградскую сторону. Корф свернул на мост, и вскоре мы уже колесили мимо Марсового поля.
— Бестужев меня подозревает, — сказал я. — Понять бы, в чем.
— Он дознаватель. Работа у него такая.
— Но я вроде как дал клятву и давно играю на вашей стороне. Обидно, знаете ли.
Корф печально усмехнулся.
— Гавриил Петрович не такой отбитый параноик, каким может иногда показаться. Въедливый и дотошный — это да, за то и ценю. Но Гаврила не станет строить лишних теорий заговоров. И все же ты у нас, Михаил, действительно личность крайне противоречивая. Начать хотя бы с вопросов о твоем происхождении и обладании родовой силой. Это мы с тобой в курсе, в чем дело. Остальным это неведомо. И когда умные люди находят нестыковки, они начинают подозревать. Это логично.
— И что делать? — Спросил я, разглядывая в окно Михайловский дворец. В моем мире он был больше известен как Инженерный замок и место, где умертвили Павла Первого. — Будет не очень удобно работать, начни Гавриил Петрович сопеть мне в затылок.
— С Бестужевым я сам разберусь, — заверил Корф. — Кроме того, у него сейчас и без тебя полно работы. Дело Аспиды слишком щекотливое. Замешана высшая аристократия, и что с ними делать, я ума не приложу. Слишком суровое наказание может озлобить оставшихся дворян и настроить их против дворца, но и недожимать нельзя — не хватало разбираться с теми, кто осознает свою безнаказанность.
— Полагаю, это решать императору? — предположил я.
Корф кивнул.
— Решать, разумеется, его величеству и моему начальству. Но император сперва выслушает советников. И тут нужно сперва хорошенько покумекать, как бы не сесть в лужу.
— Здесь я точно не советчик, — вздохнул я. — Как по мне, столь дерзких предателей нужно уничтожать физически.
— Есть и другие варианты испортить им жизнь. Процедура разжалования, передачи титула иным лицам, отсечение от рода… Вспомни себя до обретения родовой силы. Вспомни, как к тебе относились. Для аристократа потерять силу хуже смерти.
Я молча кивнул. Как иронично складывалась, однако, жизнь: те, кто ратовали за чистоту крови и сохранение старых порядков, теперь рисковали оказаться на месте тех, кого они сами же и гнобили. Впору бы позлорадствовать, но я слишком устал от этой беготни. Еще будет время позубоскалить.
— Так мы едем на совет? — спросил я.
— Я еду отчитываться о проделанной работе, — Корф указал на лежавший на заднем сидении портфель, из которого торчала туго набитая документами папка. — А вот чего от тебя хочет император, неведомо даже мне.
Тем интереснее.
— Но вы его хоть обрадуете?
— Это с какой стороны посмотреть на происходящее. То, что существование Аспиды, которое многие ставили под сомнение, подтвердилось — вроде и хорошо. То, что взяли большую часть их верхушки — тоже хорошо. То, что предупредили серьезную провокацию и возможное покушение на жизнь государя — просто великолепно. Но какой ценой, Михаил?
— Ценой того, что за два года нашими и аспидовскими стараниями облик и состав петропольской аристократии изменился до неузнаваемости, — ответил я. — Это плохо?
Корф свернул на узкую улочку и, подъехав к ограде холеного дома, нажал кнопку звонка. Ворота с тихим шипением отворились, и мы въехали во двор.
— Не знаю, хорошо это или плохо, — признался шеф. — Но теперь все будет иначе, Михаил. Прежний порядок был хорош тем, что все понимали гласные и негласные правила. Сейчас старые порядки разрушились у нас на глазах. И сейчас рано делать выводы — болтанка продолжается. Наша задача — сохранить порядок и безопасность в переходный период. А как устаканится, там и посмотрим.
— Согласен.
— Но одно я тебе скажу точно, — Корф повернулся и заглянул мне прямо в глаза. — Такие встряски никогда не случаются просто так. Всегда есть дирижер. Возможно, Шувалов был прав в своих предположениях, и над Аспидой действительно стоит кто-то еще. В саквояже, который он прихватил с собой в бега, наши нашли его дневник. Шувалов действительно начал копать под Аспиду, когда понял, что его втянули в заговор. Пытался создать себе страховку на случай, если все пойдет наперекосяк. Но не успел.
— И все же до чего-то додумался, раз создал такую гипотезу.
— Все нужно проверять. И полагаю, не нужно объяснять, что теперь мы так легко этого кукловода не найдем. Выходи, Михаил, — он подхватил портфель с заднего сидения. — У нас мало времени.
Когда я начал работать на Тайное отделение, то первым делом попытался нарыть информацию о своем непосредственном руководителе. Род Корфов был довольно влиятельным в окрестностях Петрополя. Начало свое Корфы брали в Германии и принадлежали к древнейшему немецкому дворянству. Представители рода
