– Утрируешь, – одернула подругу Клер.
– Пускай! – отмахнулась та. – Сути это не меняет. Сделал гадость – получи общественное порицание.
– Но Эмьюз против. – Последний довод несколько потушил пламенную решимость обличать и клеймить.
– Да ну вас, – расстроилась Урд.
Робин широко зевнула, прикрывая рот ладошкой.
– Лучше озвучь вторую идею, эта должна понравиться, – посоветовала она.
– После того, как первую забраковали, нет никакого желания, – призналась Йонсон.
– А ты попробуй, – не отставала Би.
– Ладно, – пожала плечами та. – Здесь в замке вести из города – на вес золота. А у тебя, Варлоу, есть там друг. Почему бы ему не стать нашим специальным корреспондентом?
– Неувязочка, – виновато покачала головой Эмьюз. – Гримм носит черную повязку на глазах и передвигается с помощью собаки-поводыря.
– Ты нарочно? – фыркнула Йонсон. – Он же не идиот! Может купить свежий номер газеты или подслушать, о чем на улицах болтают. И вообще, Мэйсон сказал, что тот парень – смотрящий в ночь, а значит, видит не хуже меня. Всей разницы, что там, где у меня группа обычных здоровых людей, у бедолаги кучка мерзких разложенцев. Даже если… как, ты сказала, его зовут?.. Неважно… Даже если тип не сможет выйти за пределы аббатства, проблемы нет. Монахи тоже газеты читают. Так еще проще будет.
– Отличная в целом мысль. – Эмьюз понимала, что Урд взорвется, если не получит одобрения.
– Хоть что-то! – Она картинно воздела руки к небу. – Осталось написать соответствующее письмо.
Какими глазами смотрели на девочку подружки, когда она описывала способ, которым раздобыла писчие принадлежности в пустом Госпитальном корпусе среди ночи.
– Шустрая, как голодная блоха! – усмехнулась Урд. – Отослала она ответ! Хоть не «исчезни из моей жизни навсегда», я надеюсь?
– Нет, – заверила Эмьюз. – Мне жаль его.
– Балда ты, Варлоу. Ой, балда! – Она с чувством треснула себя по лбу. – В некоторых вещах жалость унизительна, тем более для парня. Наверняка в его письме вторая часть была про любовь-морковь.
– А вот и нет, – спокойно возразила Тень. – Гримму очень нужен друг.
– Угу, – Урд прищурилась. – Или он из той породы, которую я не переношу. Клиническая «жертва», старающаяся выдавить из окружающих слезу, чтобы его любили хотя бы сердобольные, потому что остальных привлечь нечем.
– Хватит! – не выдержала Эмьюз. – Каким бы ни был Гримм, это его личное дело. Если хотите помощи – уважайте! А нет – так нет.
В неожиданно наставшей звенящей тишине робкая дробь мелкого дождя казалась градом.
– Я не враг, просто имею дурную привычку говорить, что думаю – прямо и теми словами, какие знаю. – Сейчас Урд Йонсон не выглядела ни грозной, ни грубой. – Встречу этого Гримма, скажу ему все то же самое. Почти уверена, что он нормальный парень, только раскис немного. Такого не жалеть, а встряхнуть нужно.
Тут дверь в палату открылась, и рыжая пятикурсница в круглых очках впустила полосатого кота.
– Робин Хаулинг? – как бы извиняясь за вторжение, позвала она.
– Да, это я. – Би ненавидящим взглядом сверлила Мэйсона.
– А я Линда О’Лэйн, так приятно наконец-то познакомиться поближе. – Линда приветливо улыбалась. – Если поторопимся, еще успеем пообедать.
– Да, девочки, – серый кот ловко запрыгнул на кровать, – идите. Мисс Гейл обещает отпустить больную отсюда уже завтра.
– Если бы меня так шарахнули, я бы умерла на месте, – прошептала Урд, в надежде, что совершенно никто не может ее услышать.
Мэйсон вытянулся и поддел мокрым носом руку Эмьюз. Оставалось удивляться его артистичности. Если бы серый в полосочку кот помалкивал, от обычного зверька его было бы не отличить!
– У тебя разве нет занятий? – Девочка рассеянно почесала друга за ухом.
– Прости, что отпустил тебя одну, – без предисловий начал Мэйсон. – Если бы я пошел с тобой…
– Зачем гадать? – Эмьюз сжала зверьку челюсти. – Ничего ведь страшного со мной не случилось. Танглу вот тоже досталось.
– И еще достанется, когда он вернется, – высвободившись из слабых пальчиков, добавил кот.
– Что значит, «когда вернется»? – переспросила мисс Варлоу.
– Я как раз бегал в деканат по делам газеты, – чуть не лопаясь от важности, пояснил Мэйсон, – когда к ним спустился ректор. Он принципиально не повышает голос, но от этого только страшнее. Даже стены тряслись от ужаса! Иногда кажется, что лучше бы Финн кричал.
– Ну так что там Тангл? – поторопила рассказчика девочка.
– Сбежал он ночью, – зверек зевнул. – Выпорхнул в окошко – и только его и видели. Горгульи донесли, что он отправился в город. За это ректор и отчитал профессора Дарроу, как мальчика.
– Неужели любой может войти и выйти, если сумеет преодолеть стену? – Мысль выглядела чудовищной.
Мэйсон сел и лапкой разгладил усы. Его короткая шерстка блестела даже в бледном свете, пробивавшемся сквозь свинцовые тучи за окном.
– Горгульи не вправе останавливать Рыцаря Призмы, – ответил он. – Но когда этот Тангл вернется, его встретят серьезные неприятности. В библиотеке есть книга «Правда и Вымысел в истории Шейдивейл». Это на тот случай, если тебе интересно побольше узнать о месте, в котором учишься. Вообще подобных книг пруд пруди, но эта считается самой полной.
Эмьюз мысленно приплюсовала к необходимой литературе «Правду и Вымысел», но где-то в хвосте. Помимо всего прочего, подружки принесли задания, от количества и срочности которых просто дух захватывало.
– Так у тебя нет занятий? – Девочка настойчиво повторила самый первый вопрос.
– У меня практика. – Мэйсон перекатился на бок. – Я давно зарекомендовал себя как образцовый кот. Вот поэтому пока одни тренируются, другие приятно проводят время.
– А ты только котом можешь быть? – чтобы отвлечься от непрекращающегося зуда, продолжила она.
– Вообще-то нет, – как-то сразу признался тот. – Но есть одна неувязочка. Очень забавная.
Мэйсон поднялся и серьезно посмотрел Эмьюз в лицо. Тут он начал стремительно меняться: серый мех уступил место рыжему в черную полоску; мордочка, лапки и хвост также изменились непостижимым образом – а вскоре на одеяле уже стоял самый настоящий тигр! С той лишь разницей, что рост зверька остался прежним.
Низкий звук вибрировал в груди миниатюрного зверя, заставляя сердце девочки замирать от восторга.
– Порычи еще! – попросила она.
– У меня идея получше! – Мэйсон сверкнул глазами. – Подожми ноги. Дай простор покуражиться.
Тигр, мягко ступая, прошел к противоположному краю кровати и, неожиданно метнувшись в сторону, легко и грациозно перемахнул на соседнюю! А приземлившись, выпустил когти и позволил инерции развернуть свое тело. Мэйсон ожесточенно хлестал себя хвостом по бокам и прижимал уши.
– Красиво? – осведомился он.
– Еще как! – Эмьюз захлопала в ладоши. – Только ты порвал простыню.
– Ерунда, – фыркнул тот. – Поправлю, плевое дело. Ничего из меня тигр, а?
– Замечательный, – честно призналась девочка, – только маленький.
– В том-то и фокус. – Мэйсон завалился на бок. – Если я попробую изобразить, к примеру, слона, он легко поместится в почтовый ящик! Я уже говорил, что у каждого из аниморфов есть свой зверь, накладывающий отпечаток на все остальное.
– Забавно, – улыбнулась Тень. – Но почему когда ты человек, то становишься довольно большим…
– …и толстым? – Тигр хитро прищурился.
– Я не это имела в виду, – смутилась девочка.
Мэйсон облизнул нос и глубоко вдохнул.
– Видишь ли, – после паузы начал он, – я сам думаю, что причина в моем желании стать незаметным. Хрупким-то я никогда не был. Не спрашивай, «куда деваюсь весь я».
– Почему? – Эмьюз снова вытянула ноги.
– Как-то раз я серьезно задумался над этим с точки зрения допризменной науки, – скучным тоном лектора продолжил тигр. – Потом неделю не мог принять человеческую форму. Тогда бы подобное назвали «чудом». Так может быть стоит некоторые вещи принимать, как есть? В школе я ненавидел алхимию только за то, что учительница рассказала нам, «как горит огонь». Что на самом деле завораживающие языки пламени не больше чем реакция соединения, сопровождающаяся выделением тепла и света. А уж когда мне (тогдашнему студенту-новичку) старшекурсник-реконструктор заявил, что любовь просто сочетание нужных гормонов, я… первый и единственный раз полез в драку.
Тигр поднялся, а на пол скользнул уже серый в полоску кот.
– Как, должно быть, тяжело Очевидцу. – Мэйсон забрался подруге на руки. – Он-то знает ответы на все наши «почему и как». В мире, где фантазия становится реальностью, – умирает сказка. Я согласен жить без энергии Призмы, только бы забыть о препарированных чудесах, разложенных по полочкам. Хорошо, что науке так и не удалось докопаться, куда все-таки девается лишняя масса или откуда появляется недостающая у таких, как я. Иметь свой кусочек сказки – великое счастье…
