узнавать о злодее, и он сразу же выпиливается, ещё и максимально тупо зачастую. Да и я героем определённо не был. Всё что я сделал – это выбил открытую дверь. Тут надо бросаться на шею Тане, хотя она преследовала совершенно не связанные с Машей цели. В первую очередь, Таня хотела минимизировать время моего контакта с художником, чтобы тот меня ненароком не угробил.
***
– Теперь даже смерть не разлучит нас! Ведь я люблю тебя!
Блять! Я… обескуражен… ладно, я в ахуе!
– Маша, свет моих кровоточащих очей, почему у меня из спины торчит нож?
– Потому что мы теперь будем навеки вместе, любимый! – с жаром ответила мне моя бывшая жена, обнимая меня как ни в чем не бывало. Я уже такому повороту не очень сильно удивился, ведь какой-то бред постоянно происходит сплошь и рядом. Гораздо больше меня удивляло то, что мне было больно от ножа в спине. Хотя нет, я был и немало удивлён. Если бы Маша замахнулась на меня ножом, да даже если бы она просто его в руке держала, я бы давно это заметил и принял соответствующие меры. Но этот нож просто материализовался в моей спине где-то на уровне сердца. Я растерянно посмотрел на Таню и Сильвер… но не увидел их там, где они стояли секунду назад. Хотя нет, они может и остались стоять на пороге Машиной квартиры, вот только я и Маша сейчас находились в совершенно другом месте. Моя жёнушка отпустила меня, и я почему-то упал на колени, а Мария тем временем обошла меня и села на корточки, чтобы посмотреть мне в глаза. Её серые глаза пылали ярким серебристым светом.
– Маш, ты чего? Мы же спасли тебя от Кровавого художника, – от спины по всему телу наказывала слабость, от которой даже язык заплетался. Глаза хотели закрыться, мысли вяло ползли по черепной коробке, а личико Маши растягивалось всё больше в отвратительной улыбке.
– Спасибо вам за это огромное, а то этот влюблённый нытик меня почти в гроб затолкал своими романтическими закидонами. Как же сложно отшить влюблённого вампира, ты бы знал, – глаза Марии лукаво блестели, пока я пытался хоть немного собраться с мыслями. – Не утруждайся, любимый, я своей телепатией достала нож, напитанный вашей тёмной энергией, а уж управлять твоими мыслями мне вообще легче лёгкого.
– Видимо, пришёл тот момент, когда главный злодей торжественно посвящает в свой гениальный план главного героя? – бросил я, почувствовав наконец тот самый последний кусочек пазла.
– Жил-был такой персонаж, как Консельмо Малк. Был он из рода безумцев, но каким-то образом относился также к роду художников-романтиков Теродам. Целыми днями он сидел в своей комнатке и рисовал свои безумно-романтичные картиночки, думая об одной девушке, которой, увы, был абсолютно безразличен. Ведь та девушка вздыхала по другому мужчине, с которым однажды её связала судьба, и она же внезапно отобрала её любимого человека. Девушка прошла огромный путь сквозь множество мучений, но боялась предстать перед своим любимым в том образе, в котором находилась в тот момент. Она следила через других девушек за своим мужчиной и случайно влюбляла их в него, отчего её отчаяние всё росло и росло. Однажды Консельмо пришёл к ней и спросил, что её тревожит. Девушка от отчаяния и раздражения рассказала ему про своего любимого, и Малк предложил помощь в надежде, что девушка обратит внимание на его отзывчивость. Так родилась я – Кровавая Мэри, а дурачок-художник согласился её прикрывать, взяв свой псевдоним – Кровавый художник. Первые несколько убийств совершал Малк, чтобы я могла оценить твои способности, но сегодня я повеселилась на славу. Ты хоть представляешь, что происходит в голове у людей, которые не могут управлять своими телами? – Мария мечтательно закатила глаза. – Но твои мысли – это высшая похвала мне.
– Ты психопатка! И зачем ты притащила меня сюда? – я вскочил, выдернув нож из спины и сделав рывок к Марии. Хотел просто поймать её рукой, но поймал лишь затхлый воздух. Внутри меня началось то, чего я отчаянно не хотел.
– Нет, пока рано, – спокойно сказала Маша откуда-то сбоку, и я ощутил, как на мой мозг упал железнодорожный состав. Мысли сбивались в лютейшее месиво, эдакую смесь из одержимых мыслей моей жены, моих полуматерных мыслей и желания порвать Мэри здесь и сейчас Телисы. Причём последнее явно лидировало, подпитывалось Машей и пыталось отпихнуть меня куда-то внутрь подсознания. В такой агонии я мотался по просторному помещению в попытках то ли обнять Машу, то ли насадить её на когти, то ли повалить и овладеть ей. Сама Маша в руки не давалась и постоянно телепортировалась куда подальше, при этом удалённо проводя мне лоботомию. В какой-то момент я практически коснулся её когтями, и моя рука с шипением растворилась по середину плеча. Для Маши это не прошло бесследно: её маечка окрасилась в кровавые цвета по контуру нескольких параллельных линий, а из такого очаровательного носика с не менее очаровательным шрамом брызнула кровь, распаляя желания Телисы. Неаккуратно телепортировавшись прямо под мой следующий удар, Маша в отчаянии раскинула руки в стороны, и моя лапа прошила её левую грудь насквозь.
– Теперь мы всегда будем вместе, – только и сказала она и обняла меня. Я машинально подхватил её и положил на свои колени. И что, это всё? Тело начало рвать на части, видимо пора перерождаться…
А я поставил чекпоинт?
Ответом мне была резкая боль.
Что такое для вас смерть? Конец вашей жизни? Некое промежуточное состояние? Небольшой эпизод после красочного финала? Я довольно поздно задался этим вопросом, но я и не мог знать, что сидя в теле почти бессмертного школьника, смогу убить себя за такой короткий промежуток времени. Что будет впереди? Что от меня останется? Ну, кроме холодного трупа, разумеется. Полетит ли моя душа в следующее тело? Или, быть может, растворится в нигде?
Читал я однажды историю, в которой главный герой случайно стёр личность человека, сделав его безвольной куклой. Сожалея о своём поступке, герой приказал телу вернуть исходную личность, приказал думать и решать самостоятельно, без указки. Человек тот действительно пришёл в
