Юг Франции 30 августа
Дело было к вечеру, где-то в половине седьмого. Жара наконец-то начала ослабевать, но солнце еще палило, и казавшееся утром таким прекрасным бескрайнее синее небо, теперь уже просто раздражало. На площади перед церковью Святого Мартина стало значительно меньше народу. Туристы разъехались прочь на своих ярких и неуклюжих автобусах.
На одной из широких лавочек, примостившихся в тени деревьев, прямо напротив веранды летнего кафе сидела молодая женщина в легком воздушном шелковом платье цвета молодой травы с расшитой явно вручную юбкой. Ее золотисто- медные волосы были убраны в тяжелый низкий узел на затылке, верхнюю часть лица скрывали так необходимые здесь и сейчас солнцезащитные очки. Женщина лениво оглядывала площадь, рассматривала проходящих мимо людей, и лишь изредка аккуратно проверяла прислоненную к ее бедру матерчатую сумку из мягкой серой замши.
В какой-то момент, когда женщина изучала, правда, без особого интереса, столики кафе напротив, на нее упала тень. Рядом с лавочкой, будто ниоткуда появился мужчина. Он был одет в легкие льняные брюки, кожаные мокасины и белую обычную рубашку с коротким рукавом. На вид мужчине было чуть больше сорока. Белобрысые волосы коротко острижены, кожа покрыта почти оливковым загаром. Глаза так же скрывали очки. На запястье у него красовался массивный браслет из чистого золота с несколькими довольно крупными топазами. Это украшение так блестело на солнце, что больно было смотреть. А в руках мужчина держал нечто прямоугольное, завернутое в черный пакет.
— Здравствуйте, Георгий Сергеевич, — чуть иронично поздоровалась женщина. — Вы слегка опоздали.
Он сел на лавочку на некотором расстоянии от нее, смотрел куда-то через площадь.
— Почему не в Тулузе? — коротко и не слишком довольно задал вопрос.
— Там сейчас, знаете ли, слишком многолюдно, — в том же тоне ответила ему женщина. — А нам это надо?
— Жарко, — несколько апатично отреагировал он.
— В Тулузе сейчас еще жарче, — певуче отозвалась его собеседница. — Да и я как-то устала нынче. После ночных гуляний. Порте-сюр-Гаронн был мне ближе.
— Значит, у вас что-то есть для меня, — он впервые за разговор мельком глянул на женщину.
— Естественно, — ирония стала веселой.
Если бы тут был хоть кто-то из ее знакомых, они могли бы только по этому тону понять, насколько эта женщина не уважает своего собеседника. Но совершенно чужой человек слышал лишь эти чуть задорные нотки. Женщина в очередной раз чуть коснулась своей сумки.
— Вот, — все так же не глядя, мужчина вынул из кармана брюк небольшой предмет круглой формы. Женщина взяла эту вещь в руки. Нажала почти незаметную кнопку. Из металлического футляра выскочило лезвие. Не более полутора сантиметров в длину. Но явно отлично заточенное.
— Какая прелесть! — восхитилась женщина.
— Это стропорез, милочка, — нравоучительно и чуть раздраженно пояснил мужчина. — Им, при желании можно перерезать горло одним движением. Он отлично заточен.
— Да, — как-то довольно подтвердила женщина и продемонстрировала порез на пальце, где набухала кровь.
Вот теперь мужчина обратил на нее все внимание. Вернее, на этот самый порез. А женщина аккуратно открыла сумку другой рукой, неторопливо достала оттуда некий предмет, завернутый в какую-то мягкую, ворсистую, но плотную ткань. Потом поднесла к предмету раненую руку. Мужчина неотрывно следил за ее действиями.
— Как легко можно избавиться от последствий такого обращения с колюще-режущими предметами, — проворковала женщина и показала собеседнику раненую руку. Недавний порез затягивался на глазах.
Мужчина кивнул, встал, оставив странный пакет на лавочке. Протянул руку. Женщина вложила в нее странный предмет, залечивший ее рану. Она в последний момент отняла тряпку, в которую ранее была завернута эта вещь. Ее странный собеседник сжал в ладони очень старый большой гвоздь с чуть загнутым концом. Весь этот металлический предмет покрывал толстый слой ржавчины. А на загнутом крае виднелись бурые пятна неизвестного происхождения.
— Прощайте, — кинул на прощание мужчина и поспешил прочь.
— Не буду врать, что рада была знакомству, — безмятежно проговорила женщина себе под нос, забирая пакет. Она убрала его в сумку, встала и неторопливо побрела через площадь к кафе.
За крайним столиком, накрытым кипельно белой скатертью, в удобном кресле из ротанга сидел другой мужчина. На вид это был стопроцентный итальянец. Вьющиеся черные волосы в некотором живописном беспорядке. Небольшая курчавая бородка, высокие скулы, карие, темные, почти черные глаза. На нем была белая рубаха с закатанными рукавами и простые синие джинсы. На запястье мужчины висел кожаный браслет из шнурков, соединенных какими-то замысловатыми узелками и парой простых деревянных бусин.
— Отлично смотритесь, — заявила ему женщина, присаживаясь на кресло напротив. — Хотя ваш обычный облик нравится мне больше. Доброго дня, Даниил Нарышкин, старший дознаватель Тайной Стражи Москвы.
— Ева Куракина, — мужчина чуть улыбнулся. — Одна из вечных нарушителей спокойствия древней фамилии. Как вы меня узнали?
Женщина улыбнулась. На этот раз искренне и даже тепло.
— Во-первых, вы слишком похожи на итальянца, — сказала она со смехом. — Во-вторых, этот обманчиво ленивый вид, в-третьих, слишком серьезный и зоркий взгляд. И последнее, только магам Стражи дозволено ходить с оружием.
Она указала на его браслет.
— Вы узнали Стража, — с некоторым азартом, ничуть не рассердившись, возразил он. — Но как вы узнали именно меня, Ева?
— У вас уникальный дар хамелеона, — уже серьезнее продолжала объяснять женщина. — И я помню об этом, Даниил.
— Дан, — поправил он ее.
— Хорошо, Дан, — покладисто согласилась Ева. — Я знаю, что вы можете менять свою внешность без всякой косметики или так модных у смертных пластических операций. Но и у меня свой дар, Дан. Очень нужный мне, как магу-артефактору. Я всегда вижу суть. Вещей, сущностей или людей. Так что вас я смогла бы узнать в любом обличие. Но это конечно с учетом того, что мы были знакомы раньше.
— Свадьба вашего кузена и моего непосредственного начальника, Михаила Куракина, Главы Тайной стражи Москвы, — легко вспомнил Дан. — Пять лет назад.
— Да, — подтвердила Ева. — Мы с вами тогда много разговаривали.
— И танцевали, — он улыбнулся.
— Как мило, — Ева рассмеялась. — Ну, вернемся к делам. Вы, надеюсь, все видели.
— Покажите
