Да, они оставили леса, но тогда им нужно было искать замену дереву. И люди отправились на запад, в горы, к гномам. Там они завязали с ними торговлю, выкупая небольшие шахты за бочонки хмельного пива, которое сразу очень понравилось гномам.
В шахтах люди добывали камень, уголь, железную руду и другие полезные для них ресурсы. Свои деревянные избушки они начали переделывать в каменные. А уголь использовали, чтобы поддерживать огонь в своих домах.
После, в уже огромных поселениях, называемых городами, стали строится каменные крепости, а вокруг самих городов появились высокие стены.
И, вроде бы, всё хорошо, снова наступил мир. Все жили спокойно, никому не мешая. Но и это продлилось недолго… А именно, до того момента, когда они наткнулись на золото в гномьих шахтах. Люди стали жадно его добывать. Они выкупали всё больше и больше шахт и добывали эти желтые блестяшки. Гномы-то сначала были рады такому нескончаемому количеству пива в их хранилищах, но потом вдруг поняли, что шахт у них осталось совсем чуть-чуть. И такая торговля прекратилась. Люди стали предлагать больше пива, предлагали и другие разные товары, но гномы отказывались. Всё-таки для гномов тяжелая работа в шахтах осталась более увлекательна, чем какое-то пиво! — рассмеялся Дорсаил.
— И всё же, как я уже говорил, нет ничего вечного, — вздохнул эльф, — вот и золото в шахтах начало заканчиваться. Люди рыли новые туннели, искали это проклятое золото, но всё безуспешно. И вот с этого момента всё и началось…
Люди объявили, что если гномы не сдадут им шахты добровольно, то они возьмут их силой. Но гномы только посмеялись им в ответ. На следующий же день войска людей вторглись в горы. Их рыцари были в толстых железных доспехах и вооруженные большими острыми мечами. Они начали вытеснять гномов из их шахт. Но, как ты знаешь, гномы — это очень крепкий, сильный и выносливый народ. Поэтому они держались долго. И этого времени хватило, чтобы мы, эльфы, дошли до Западных гор и помогли гномам. Да, мы помогли им, — грустно сказал Дорсаил, — и это была настоящая резня… Много погибло и людей, и эльфов, и гномов… Но мы победили, мы отбросили их обратно на их же земли.
А после мы праздновали эту победу с гномами. Пили хмельное пиво, танцевали… Мы думали, что теперь люди успокоятся и оставят нас всех, наконец, в покое. Как же мы были глупы! — взревел эльф. — Воспользовавшись тем, что эльфийские воины находятся в горах, люди напали на наш восточный лес. Они убивали женщин, детей, жгли деревья, дома… Тогда-то я и встретился первый раз с людьми.
Я был тогда еще совсем юн, мне было пятнадцать. В тот момент я охотился в лесу, когда услышал крики со стороны дома. Я побежал на крики. Навстречу пробежали два молодых оленя, и я увидел страх и ужас в их глазах. В небе пролетали птицы, громко и пронзительно крича. Они кричат так только в том случае, если их гнезда разрушают или разворовывают. Природа стонала.
Еще не добежав до дома, я увидел толпу людей. Их было человек тридцать. И они поджигали дерево, на котором находился мой дом, — Дорсаил замолчал на несколько мгновений.
— Я не знал, дома мои родители или нет. А что если дома? Я хотел было крикнуть, чтобы предупредить их, но не успел. Один человек из этой толпы заметил меня и бросился в мою сторону. Не помню, во что он был одет и что он кричал, кидаясь на меня, но отлично помню его глаза, его взгляд. Глаза были полны злобы и ненависти, а взгляд холоден, как сталь. Никогда не забуду этих глаз, — грустно вздохнул эльф. — Этот человек хотел меня убить просто за то, что я — эльф. И убил бы… Ему не хватило всего пары шагов. Стрела вонзилась ему в шею, и он свалился на землю замертво. Я повернул голову в ту сторону, откуда прилетела эта стрела, и увидел там отца. Он мне крикнул: «Беги! Уходи отсюда!». И я повиновался. Побежал вглубь нашего леса, в самую чащу, а люди, услышав крик, бросились за моим отцом.
Вот и всё, — сказал Дорсаил и слезы медленно покатились у него из глаз, — больше я не видел ни своего отца, ни матери. Вместе с другими убегающими эльфами мы переплыли реку, которая теперь отделяет наш лес от людского. Люди не стали больше нас преследовать, наверное, поняли, что эту реку они живыми никогда не переплывут.
Гномы, тем временем, завалили все свои шахты, которые успели, а сами ушли в свой подземный город.
На Южные пустоши люди даже не стали лезть. Потому, что это самая обычная пустыня, и жизни там нет. Ну, по крайней мере, я так думаю. Сам лично никогда там не бывал.
Прошла пара-другая столетий. Поколение людей сменилось. Все начали понемногу забывать эту войну. Но неприязнь друг к другу осталась. И время от времени на границах всё же вспыхивали кровопролитные стычки.
Люди считали нас рабами, а мы, в свою очередь, считали их дикими варварами. Но, тем не менее, у нас появлялись такие искатели приключений, которые уходили в людские города и оставались там жить.
Даже случалось и такое, что эльфы и люди влюблялись друг в друга и вступали в брак. Тогда их начинали презирать как те, так и другие. И им приходилось уходить куда-нибудь и жить в одиночестве.
— Как мои мама и папа? — спросил Геллаир.
— Да, — ответил эльф и замолчал ненадолго. — Твоя мама, моя дочурка, — улыбнулся он. — Она была такой красавицей и умницей, что прям завидно было, — засмеялся Дорсаил. — С самых ранних лет она уже во всем нам помогала: и убиралась, и сама ходила ягоды собирала, и даже мне с охотой помогала! Радовала нас каждый день! — усмехнулся эльф. — Мы даже и не заметили как она выросла… Вроде бы еще вчера малышкой бегала, а сегодня смотрим — она уже взрослая девушка!
Потом-то и началось это всё. Она начала поздно приходить домой. А иногда вообще целый день где-то пропадала. Мы с твоей бабушкой начали понемногу приспрашиваться, где это она пропадает, но она только отнекивалась и говорила, что просто гуляет. Но мы-то понимали, что гуляет она не просто так.
А потом, вдруг, мне пришло сообщение, что меня вызывает к себе наш Владыка для какого-то очень важного дела. Да такого, что мне надо было покинуть свой дом на очень долгий срок. В тот день я остро поставил вопрос, и она всё рассказала. Оказалась, что твоя мама влюбилась в парня, который был человеком, и теперь хочет уйти жить к нему. В какой же ярости я был, когда узнал! Моя прекрасная дочь связывает свою жизнь с человеком! Ты даже не представляешь, что я чувствовал в тот момент. Не помню, что именно я кричал на неё, но кричал я много и долго. А она просто забилась в угол и плакала. Потом помню, что пообещал убить этого человека, когда вернусь, и, превратившись в ворона, улетел к Владыке.
Какой же дурак я был тогда! — Дорсаил закрыл лицо руками. — До сих пор жалею и не могу простить себе то, что накричал на неё.
