Оракул - Алиса Макарова

— Итак, я выбираю желаемые параметры для девочек?

— А дальше вам остаётся лишь терпеливо дожидаться их совершеннолетия. Как только образцам исполнится восемнадцать, вы получите на каждую из них полнейшее досье и сможете выбрать наиболее устроивший вас вариант. Мы связываемся с опекунами и организуем вам случайную встречу. Вам нужно лишь подойти к девушке и заговорить с ней. Впрочем, вскружить ей голову не составит особого труда — она с самого детства будет запрограммирована на именно такого прекрасного принца.

— А если мне всё же не удастся её поразить?

— Поверьте моему опыту, Патрик, эти девушки взращены своим окружением так, что именно вы будете соответствовать всем её идеалам в мечтах о прекрасном принце из девичьих грёз.

— А если что-то пойдёт не так?

— Что ж, генетика хоть и весьма точная наука, всё же иногда даёт сбой. Мы выбраковываем некоторые образцы по объективным причинам. Если же вам просто не понравится девушка при общении вживую, вы всегда сможете выбрать из оставшихся экземпляров.

— А что происходит с остальными девушками?

— Ничего. Они живут дальше, терпеливо ожидая своего шанса.

— А отбракованные образцы?

— Мне не хотелось бы вдаваться в подробности.

— И всё же?

— Скажем так, при наличии объективной причины для отбраковки генетического материала в экстренной ситуации, образец подлежит терминации.

— Терминации.

— Не стоит думать об этом. Вы всё равно получите невесту своей мечты.

— Но как же мы познакомимся с ней? Ведь она поймёт, что это игра.

— Не беспокойтесь. Сколько вам сейчас лет?

— Двадцать два.

— Должен сказать, идеальный возраст. Положим, вы прямо сейчас готовы определиться с характеристиками идеальной невесты. Мы заключаем с вами договор и даём старт проекту «На вырост». Накинем полгода на отбор эмбрионов и девять месяцев на ведение беременности. Через двадцать лет, когда каждый экземпляр достигнет совершеннолетия и будет пригоден для женитьбы, вам будет сорок два. То самое время, когда мужчина чувствует, что нагулялся и стремится осесть в своем особняке с очаровательной хранительницей очага. А если учесть, что вашей жене к тому моменту едва исполнится восемнадцать, вы получаете совсем юный нежный бутон, который сможете использовать по своему усмотрению.

— Бутон?

— Что ж, по правде говоря, это одна из весомых причин, по которой к нам обращаются также и весьма зрелые мужчины. Не у каждого, согласитесь, есть возможность в солидном возрасте под семьдесят насладиться юным девичьим телом.

— Как же я пойму, которую выбрать?

— В течение всех двадцати лет, мы будем высылать вам ежегодный фотоотчёт о каждой девочке, и вы сможете выбраковывать неподходящие образцы уже на этапе взросления.

— Что если приёмные семьи откажутся выдавать девушку?

— Опекуны? О, не беспокойтесь, они получают весьма щедрое вознаграждение сразу после свадьбы. К тому же мы перечисляем им тридцать тысяч долларов, если терминация проекта происходит по объективным причинам, как то внезапно проявившиеся генетические дефекты вроде болезней. Пятьдесят тысяч долларов выплачивается в случае принудительной терминации по воле клиента, например, если ему не понравится один из параметров, к примеру, рост или цвет глаз.

— Но сами девушки? Что происходит с теми, кто не был выбран?

— О, не тревожьтесь! Все незабракованные экземпляры просто продолжать ждать своего часа. Скажем так, в качестве запасного варианта.

— Запасного?

— На случай если вдруг через пару лет у вас наступит пресыщение супругой, и вы захотите чего-то нового. Посвежей. Образно выражаясь, сорвать ещё один бутон. Вы вполне можете оформить бумаги на развод с официальной супругой и, уведомив нас, без каких-либо затруднений получить уже вторую по счёту юную прелестницу, чуть более взрослую, но, скажем, не менее сочную двадцатилетнюю нимфу.

— Стало быть, всего у меня будет десять вариантов?

— Вы же понимаете, Патрик, это классическая схема. Выражаясь деловым языком, стандартный пакет услуг. Всё зависит от располагаемых вами средств. Образцов может быть и дюжина, и две. Некий современный гарем, где все наложницы строятся одна за другой на вырост, ожидая своей очереди быть представленной султану.

— Дюжина, — прошептал Патрик, неверящими ушами вслушиваясь в невообразимый рассказ, столь цинично излагаемый этим седым джентльменом с жёстким безжалостным взглядом.

Отчего-то похолодевшими пальцами Патрик ещё сильнее сжал уже вспотевшую в руке золотую визитку.

— Что ж, мистер Патрик, настало время сыграть начистоту, — внезапно заявил лысый.

— Определяйтесь с выбором и подпишем договор, — зловеще усмехнувшись, протянул лысый.

— Полагаю, мне стоило бы взять пару дней для осмысления, — пробормотал Патрик, всеми фибрами души желая поскорее убраться из этого затемнённого кабинета, насквозь пропитанного запахом роскоши и отчего-то померещившийся Патрику крови. — Пожалуй, я позвоню вам позже, — поднялся он с кресла.

— Сядьте, — вдруг властно приказал лысый. — Патрик, вы умный человек и должны понимать, что подобные вопросы так не решаются. Не думаю, что у нас есть время на размышления.

Теряясь под проницательным взглядом отчего-то отливающих стальным блеском глаз, Патрик опустился обратно в кресло, неловко бормоча:

— Да, да, конечно, вы правы.

— Не поймите меня превратно, Патрик, нашей организации до сей поры удавалось оставаться тайной и столь успешной именно благодаря строгой конфиденциальности и безукоризненному соблюдению правил. Раз вы пришли сюда, полагаю, вы были готовы к тому, что возникнут подобные вопросы. Не думаю, что у нас есть время на размышления.

— Отчего же. А если я передумаю уже в процессе?

— Патрик, у нас солидная компания и серьёзный подход к делу. Мы с вами подписываем договор. Если вы передумаете, гонорар мы не возвращаем.

— А девушки?

— Будут утилизированы как забракованный материал.

— Хорошо, — ощущая всё нарастающую тревогу, заёрзал в кресле Патрик, согласно мотая головой. — Пожалуй, я готов подписать договор.

— Вот и отлично, — удовлетворённо улыбнулся лысый.

Подняв трубку телефона, он дождался ответа на той стороне и сообщил:

— Один 115 стандарт с возможностью расширенных полномочий.

Улыбнувшись, он с хитрым прищуром глянул на Патрика и, повесив трубку, приглашающим жестом развёл руками:

— Итак, может, теперь я смею предложить вам кофе, сигары, что-нибудь покрепче?

— Благодарю, не нужно, — уже жалея, что поддался на уговоры Матильды, главным аргументом в которых стали пятьсот долларов, и пришёл в это странное место, но надеясь отыграть роль до конца, пролепетал Патрик, стараясь сохранить на лице остатки былой уверенности.

Дверь распахнулась, и в проёме появился дворецкий, тот самый, что встретил Патрика у ворот. На золочёном подносе он держал стопку бумаг, по-видимому, юридических документов на подпись, и две серебряные ручки. Поставив на стол поднос, и почтительно кивнув Патрику, он повернулся к лысому и застыл в ожидании.

— Итак, нам