людям – ценой, которая не может считаться приемлемой для благородного человека.
Он вступил в связь с этой темнокожей ведьмой, с Эшу Элекун, лишь бы безжалостные твари, во всём послушные ей, оставили нас в покое. Я проклинаю его за то, что он нас спас, за то, что я обречён влачить жалкое существование в ожидании неминуемой смерти. А расплата непременно настанет, я это ощущая буквально кожей. Наведя справки, я узнал, что все, кто вернулись в Рио, уже погибли – от когтей всё тех же загадочных леопардов – и сейчас остались лишь мы втроём: я, да Роха – и его новая жена.
Меня отвергли и презирают, отталкивают как труса и безумца. Никто и слушать не хочет правды о случившемся, а да Роха, преодолев первую волну презрения, даже неплохо устроился. Он уволился из армии, купил себе двухэтажный особняк. Он торгует кофе и слывёт либералом, прогрессивным человеком. Все чёрные чуть ли не молятся на него, в то время как среди них – я знаю – находятся те, кто по ночам превращается в жестоких хищных зверей.
Предчувствуя наступление последнего часа, я считаю необходимым оставить о постигших меня несчастьях хоть какую-нибудь память. Я решил сделать записи, чтобы правда о древнем зле, поселившемся в нашей столице, оказалась доступной тому, кто рано или поздно выступит против порождений тьмы…».
Алиса Тарсила отложила фотографию и посмотрела в глаза Хосе.
– Это всё, конечно, ужасно, но…
Взгляд Ортеги упёрся в стакан, словно скучающий по новой порции кашасы.
– Но что?..
– Ты же не веришь во всю эту чушь?
Перед взором Ортеги вновь возник образ сеньора Санторо, молчаливо шествующего по палубе лайнера. Он потянулся за спиртным, но Алиса Тарсила была быстрее и опередила его, переставив бутылку на холодильник.
– Эрнест верит. – По мнению Ортеги, то был исчерпывающий ответ. Он не хотел далее говорить с девушкой о том, чего она не видела и во что не верила. Теперь он хотел выпить.
– Эрнест то, Эрнест сё, – передразнила его кариока. – Когда я первый раз увидела вас вместе, то сразу поняла – вы с Галерия Аляска 4. Ты, правда, ещё подаёшь какие-то надежды…
Она поправила выбившуюся из причёски длинную оранжевую прядь.
– Ну, как можно в такое верить? Даже если рукопись действительно подлинная, она ведь не может…
Ортега, опытный в деле переговоров, решил сразу же согласиться с возражением – приём, который нередко давал результат и в споре с самыми несговорчивыми из клиентов.
– Подделка, фальсификация – как и рукопись 512. – Он пожал плечами. – Эрнест интересуется такими вещами.
Она сжала ладонями виски и застонала.
– О господи, ты можешь хоть минуту не пить и хотя бы десяток слов сказать, не упомянув Эрнеста?
Но Хосе выпил уже достаточно, чтобы позволять вить из себя верёвки. Он вспомнил о том, что он – мужчина.
– Нет, – с вызовом ответил он.
Какой бы реакции он ни ожидал, Алиса Тарсила обманула его ожидания. Вместо того, чтобы продолжать спор, она просто вскочила и швырнула бутылку в раковину умывальника. Стекло раскололось с неприятным звоном. Хосе, выругавшись сквозь зубы, наблюдал, как драгоценная влага поглощается отверстиями, прорезанным в листе жести.
– Хорошо, канализационные крысы сегодня славно угостятся. Что ещё?
В глазах её загорелся огонёк интереса.
– Ты близок к тому, чтобы выполнить мой запрос.
Он встал из-за стола и начал одеваться. Нужно было выйти за новой бутылкой, пока не стемнело окончательно. Уже находясь в прихожей, он столкнулся с Эрнестом.
– В чём дело? Кашаса кончилась?
Ортега был вынужден признать, что это правда.
– Ты убьёшь себя этим пойлом.
– У меня уже есть жена, Эрнест! Есть и девушка! Тебе зачем лезть в мою жизнь?
Пока ошеломлённый внезапной атакой венгр стоял, раскрыв рот от изумления, Ортега вышел и захлопнул за собой дверь.
Тут же появилась Алиса Тарсила. Ноздри её гневно раздувались, а глаза были презрительно сощурены. Она потянула воздух и скривилась, словно уловила запах помойки.
Эрнест удивлённо скосил глаза:
– Мне следует искать новую квартиру, сеньора Алиса?
Девушка чуть повела бёдрами, лишь до середины прикрытыми платьем.
– Ой нет, не нужно – пока. Мы тут немного поспорили с вашим другом…
В её озлобленном, усталом взгляде читалось нечто, сочетавшее в себе интерес хищницы со страстью коллекционерки… и с привычкой принимать заказы.
– Мне всего лишь фейжоаду 5, сеньора Алиса, – неожиданно для хозяйки заявил он. – Я жутко проголодался за день.
Она немедленно прошла на кухню.
– Со вчерашнего вечера ещё осталось, но на всех не хватит, – сказала она минуту спустя. – Я сделаю вам с фарофой.
Квартирант вошёл в кухню и уселся за стол под распятием.
– Позвольте, я поправлю, оно перекосилось.
– Оно изначально так выточено, зря стараетесь, – голос Алисы Тарсилы был бесцветным, как моющее средство. – Это один мой приятель сделал; он талантливый, но сумасшедший. Даже забыла, как его зовут – сто лет не виделись.
Эрнест с интересом посмотрел на покосившийся крест, основание которого обвила змея. Её раздвоенный язык касался раны в ногах Спасителя – там, где их пронзил гвоздь. Иисус, как всегда, бородатый и в терновом венце, вместе с тем глядел прямым, непривычно яростным взглядом революционера.
– На Че Гевару похож. Ваш приятель анархист – или сектант?
Алиса Тарсила вздохнула, не отрывая свой взгляд от сковороды.
– Он художник был, у них всё время какие-то причудливые идеи в голове. Я взяла – распятие красивое. В любом случае, такое лучше, чем никакого.
Эрнест промолчал, хотя слово «был» возбудило его любопытство. Он слышал, что Рио – весьма толерантный к религиозным взглядам город; католицизм здесь нередко вступает в своеобразный союз с африканскими культами. Люди поют и танцуют круглый год, обычно полупьяные – почему бы и богу не приобрести лёгкий неортодоксальный шарм?
– В Европе такого не встретишь.
Она натужно рассмеялась.
– Вам нужно поговорить с моей тёткой Паулой – ну, на самом деле мы в более отдалённом родстве, но я называю её тётей, – она-то вам уж точно поможет в ваших оккультных исследованиях.
– Вы сказали – оккультных? – спросил Эрнест, с благодарным кивком принимая дымящуюся тарелку. – Пахнет аппетитно…
– Конечно, аппетитно – это ведь фарофа, – Алиса Тарсила продемонстрировала искреннее изумление тем, что кто-то не знает элементарных вещей, и положила немного себе. – Да, я сказала – «оккультных». Ведь это и есть ваша подлинная цель – научиться магии?
Бледное лицо венгра озарилось улыбкой.
– Вы неожиданно проницательны, Алиса Тарсила.
– Тогда вам точно нужно познакомиться с моей
