Вот такие пироги.
Дальнейшее мы уже знаем.
Было начало одиннадцатого, в открытое настежь окно врывался монотонный гул нескончаемых автомобилей, тянуло освежающим ветерком, черное ночное небо было подсвечено многочисленными огнями, что создавало иллюзию праздника. Может, так и должно быть в зажиточной столице нищей страны?
Новиков включил торшер, вырубил люстру, плюхнулся в кресло и принялся изучать записи Лопатина.
Собственно, это были не записи, а черновики, бросовая бумага, на которой выполнялись промежуточные расчеты. Итоговые результаты вносились в какой-то документ, здесь же имели место зачеркнутые и не зачеркнутые цифры, а также никак не связанные между собой отдельные слова либо коротенькие словосочетания. Никакой системы в цифрах и словах не было, но из всего этого можно было предположить, что Лопатин набирал на компьютере некий текст, а на лежащий перед ним листок для памяти набрасывал какие-то цифры и одновременно шлифовал набранный текст, подбирая наиболее подходящие слова.
Любопытно, кто-нибудь этот текст видел? Не на домашнем ли он компьютере Лопатина? Уханов про это промолчал.
Последний лист был наиболее информативным и именовался с претензией: "Черные дыры". Заполнен он был лишь на четверть. В нем были перечислены пятнадцать фирм с банальными названиями: "Гермес", "Стандарт", "Новая Русь", "Фокус" и тому подобное. А против каждого названия стояла двухзначная цифра, самая маленькая напротив "Фокуса" - 22, самая большая напротив "Стандарта" - 86.
Об этих фирмах Уханов, как коллега Лопатина, наверняка должен был что-то знать. Спрашивается, почему промолчал? Почему не приколол листочек со своими комментариями?
Список Уханова содержал восемь фамилий с указанием места жительства и телефонов, в основном домашних. Вот эти фамилии: Арабесков, Баранов, Гордеева, Дударев, Лисов, Моллюсков, Рубинов, Шмака. Формально этих восьмерых можно было опросить за день, фактически же, в зависимости от всплывающих фактов, на это мог уйти целый месяц...
В среду в девять утра Новиков начал обзванивать клиентов. Назывался следователем Сергеевым, расследующим обстоятельства смерти депутата Лопатина, деликатно настаивал на аудиенции. Троих, а именно Арабескова, Моллюскова и Гордееву поймал на работе, двое согласились принять его вечером, Гордеева сказала, что ей некогда и повесила трубку. Трое, сидящих дома - Дударев, Лисов и Шмака, попросили приехать в любое время, причем Дударев велел предварительно позвонить. Телефон Рубинова не отвечал, а Баранов, оказавшийся крайне упертым и подозрительным типом, мало того, что учинил Новикову допрос, так еще наотрез отказался встречаться. Андрей обвел его кружочком и поехал к одному из домоседов, живущему на Чистых Прудах.
Человек этот, оказавшийся бывшим прокурором, был весьма доверчив, не попросил даже предъявить удостоверение. Звали его Иван Георгиевич Лисов, было ему 72, жил он один в миниатюрной чистенькой двухкомнатной квартире.
Поставив на конфорку чайник, он вернулся в комнату, где, сидя за столом с блокнотом и ручкой, его ожидал Андрей Новиков. Опустился на диван, спросил стандартно:
- Так что вас интересует, э-э, Владимир Андреевич?
- Вы, Иван Георгиевич, были хорошо знакомы с Валерием Викторовичем Лопатиным?
- К сожалению, знал я его недолго, - ответил Лисов. - Он пришел ко мне месяца полтора назад по рекомендации Венечки Романова.
- Простите, а кто такой этот Венечка Романов?
- Чувствую хватку, - улыбнулся Лисов. У него не было трех верхних передних зубов, но он даже не шепелявил. Странное дело - у бывшего прокурора не было денег на дантиста.
- Чувствую хватку, - повторил Лисов, - и заметил ваш взгляд. Да, денег на зубы у меня нет, не скопил. А цены кусаются, у них клыки волчьи, стальные.
- Это верно. Так что с Венечкой Романовым?
- Он мой ученик. Очень способный парень, однако Лопатинского вопроса поднять не смог.
- Так, так, так, - сказал Новиков, делая в блокноте пометку. - И что за вопрос?
- Как предъявить иск к фирме-должнику?
- Это даже я знаю, - усмехнулся Новиков.
- А если она уже ликвидирована? - осведомился Лисов, наивно глядя на него выцветшими глазками.
Он был под стать своей квартирке - такой же миниатюрный, чистенький, пахнущий земляничным мылом.
- Ну, есть, наверное, какая-то процедура, - промямлил Новиков, ловя себя на мысли, что не может представить, как этот уютный человечек подписывает кому-то убийственный приговор. А ведь наверняка что-то подобное подписывал.
- Что же вы не спросите - какой долг? - мягко осведомился Лисов.
- Какой же?
- У этой фирмы долг перед государством пятьдесят три миллиарда долларов, - победно провозгласил Лисов. - Каково? Что вы потеряли, дружок?
А дружок Новиков уже вовсю рылся в дипломате, отыскивая "Черные дыры". Ага, вот.
- Фирма "Композит"? - спросил он.
- Да, - удивленно ответил Лисов.
- Ну-ну, продолжайте, - нетерпеливо сказал Новиков. - Что же вы посоветовали Лопатину?
- А что тут посоветуешь? - вздохнул Лисов. - Фирма-однодневка, создана жителем Израиля, зарегистрирована в Калмыкии. Деньги выделены на освоение вновь открытых алмазных приисков в подотчетной Абрамовичу Чукотке. Но сам Абрамович, как оказалось, к этой белиберде не причастен ни с одного боку. Типичное казнокрадство на правительственном уровне. Естественно, под маркой закупки оборудования деньги со счетов фирмы были немедленно переведены на зарубежные счета, а сама фирма в одночасье прекратила строе существование.
Вот, вот оно, - подумал Новиков, в котором проснулся азарт охотника.
- И что же - никого в правительстве прижучить нельзя? - спросил он. - Ведь это, простите, Иван Георгиевич, государственная измена. Я понял, почему ваш Венечка Романов отказался от этого дела.
- А как прижучишь, если закона нет? - простодушно сказал Лисов и махнул рукой. - А почему закона нет, как вы думаете?
- Да, да, - согласился Новиков, закрывая блокнот. - Любопытно, почему вы, прокурор со стажем, не попросили меня предъявить удостоверение?
- Да потому, что у вас на лбу написано, что вы наш человек, - Лисов беззубо улыбнулся. - Ясно, как день, что никакой вы не следователь, а сотрудник ФСБ. И, судя по возрасту, в чине капитана.
- Майора, - поправил Новиков на тот случай, если вдруг придется раскрыть липовое удостоверение. - И последний вопрос, Иван Георгиевич. Не могли Лопатина убрать из-за того, что он пытался притянуть члена правительства к ответственности? Того самого члена...
