листок в паспорт вместе с картой.
– Всего вам хорошего, – я поднялась и направилась к выходу. Выйдя во двор, глубоко вдохнула. Весеннее солнышко обогревало окружающую среду. Немного постояв, греясь под тёплыми лучами, я уже собралась спуститься со ступеней и направиться к автомобилю.
– Подождите!
Я обернулась. Из парадного входа выбежал сын Елены.
– Феликс?
Он буквально врезался в меня, крепко обняв руками за талию, что привело меня к полному ступору.
– Я знаю, вы хорошая! – слова из его рта вылетали со скоростью пулемёта, – Вы хорошая и поэтому я хочу вас предупредить! Вас тоже… вас тоже… – он начал заикаться, и я поняла, что он захлёбывается слезами.
– Эй, что случилось? – первое, что пришло в голову, он плачет из-за беды, случившейся с его семьёй и с ним.
– Вас тоже обнимает тень, только она чёрная, – таких огромных серьёзных глаз я не видела никогда.
Слова застряли в моём горле, дыхание перехватило, а Феликс снова и снова повторял про чёрную тень, чуть ли, не заходясь в истеричном состоянии. Я подняла голову и увидела, что Елена стоит возле окна всё так же с дочерью на руках и смотрит на нас.
26
Три часа я корпела над статьёй в своём офисе. На какое-то время мне удалось выбросить из головы слова мальчика. Но начиная с того момента, как я села в автомобиль, я почти всё время мёрзла несмотря на то, что на улице почти конец весны. Но работа помогла мне сосредоточиться и не думать о плохом, а горячий кофе – согреться. На последнем абзаце я неожиданно вздрогнула и резко развернулась. Холод… вот что я ощутила кожей шеи – ледяной смертельный холод. Будто кто-то приложил к коже кусок льда. Но естественно никого кроме меня в кабинете не было.
Чёрная тень обнимает вас
Потирая шею, я поёжилась, вновь вспомнив слова мальчика, снова возвращаясь к статье. Но с каждой минутой мне всё меньше и меньше хотелось оставаться в этом кабинете. Допечатав последние строки, я перекинула материал на флешку, и поспешила к Сергею. Он поблагодарил за работу, и я с чистой совестью отправилась домой.
Заехав в магазин и прикупив немного продуктов, я приехала домой в пятом часу. Вову застала сидящим на заднем крыльце. Он конструировал ящик из небольших досок. Волосы его прилипли к потному лбу.
– Привет, – скинув надоедливые каблуки, я заговорила первой. – Мария с дочками уже ушли? – мне хотелось поскорей подняться наверх, и просто упасть в свою кровать и уснуть.
– Да, они закончили в четыре часа. – не поднимая глаз, без интереса ответил он.
– А Саша…?
– Нет, не звонил, – резко ответил он, как мне показалось даже раздражённо.
– Ладно, – ошарашенно промолвила я, собираясь уже уходить, но вновь заговорила, – Ты расписался в квитке?
– Ага.
– Ага, – уныло повторила я, возвращаясь в дом, и мысленно поражаясь, насколько они с Сашей не похожи. Лицо одно, но всё остальное; характер, речь, манера одевания и всё прочее. Если в своё время мне повстречался бы не Саша, а Вова, я просто не смогла бы полюбить. И это ещё раз доказывает, что дело не во внешности.
Как только я поднялась наверх и вылезла из тесной одежды первым делом снова начала попытки дозвониться до Саши, и вновь они не увенчались успехом. Поэтому снова напечатала смс:
“Саша, перезвони мне срочно. Я переживаю. И ужасно соскучилась. Перезвони мне, как только сможешь.”
Уже в кровати с ноутбуком на коленях, я потратила почти два часа на прочтение последних новостей. Не знаю, что я конкретно искала. Но, наверное, это и хорошо, что я ничего связанного с Сашей или рейсом, которым он летел, не случилось. Уснула я с телефоном в руках, надеясь, что всё-таки услышу заветный звонок.
Вокруг так тепло, словно теплым летним вечером. Я в своём любимом ситцевом белом платье иду босиком на цыпочках по зелёной молодой траве. Вдалеке слышится пение соловья. Мне так хорошо и спокойно, прямо как в детстве. Это сон. Я бегу вниз по холму, потом снова наверх. Ветер развивает волосы и подол платья. Но вскоре пейзаж сменяется. Меня обдувает леденящим холодом. Зелёная трава вянет и чернеет прямо на глазах. Мир вокруг превращается в чёрно-белое кино. Теперь вдалеке голосит не соловей, а каркают вороны. Впереди различаю тёмный силуэт и каким-то чудом догадываюсь, что это Саша. Но стоит он ко мне спиной, скукоженный, словно мёрзнет. Я пытаюсь бежать по направлению к нему. Выкрикиваю его имя. Но голос теряется, будто через водную преграду. Через некоторое время осознаю, что не приближаюсь и не на сантиметр. Будто нечто невидимое держит меня. Опускаю взгляд вниз и вижу что-то чёрное. Точнее сказать, это что-то напоминает шарф, связанных из толстых грубых нитей, но это вовсе не шарф… а руки. Чёрные руки, которые крепко ухватили меня за талию и не дают пошевелиться.
27
Когда я пробудилась, часы показывали половину двенадцатого ночи. Я сходила в туалет. Вова, похоже, спал, телевизор молчал. И вообще у меня создалось ощущение, будто я в доме одна. Юля перезвонила мне, после моего сообщения со словами «Ты спишь?». И я рассказала ей о сне, о Феликсе и о его видениях.
– Скорее всего тебе и приснился сон именно поэтому, – полусонно вымолвила подруга.
– Это понятно. Просто жутко как-то, – шёпотом призналась я.
– Ну, а Саша тебе снится, потому что ты по нему скучаешь…
– Просто всё это странно. Раньше он никогда так долго не молчал. Обычно день-два, а потом обязательно звонил. Понятное дело, перелёт, роуминг и так далее, но… Из-за этого застоя, я не знаю, что мне делать, переживать или…
– Да всё будет нормально. Ему же не пять лет. Если бы была авиакатастрофа, об этом бы уже трубили бы все СМИ.
– А если что-то случилось там, в Португалии. Не знаю, может на него напали, ограбили, – о самом худшем я просто не смогла сказать.
– Он бы обратился в Российское Посольство, правильно?
– Да, ты права, – согласилась я, хотя сомнения всё ещё оставались. – Как дела у твоей мамы?
– В норме. Как обычно…правда… – повисла пауза.
– Что-то случилось?
– Просто в последнее время она стала такой ворчливой и раздражительной, – после протяжного выдоха, объяснила Юля, – Знаешь, ей всё не нравиться. Она критикует меня по каждому поводу, – в её голосе я расслышала нотки отчаяния. До моих ушей донеслись звуки, которые я распознала интуитивно практически сразу; Юля вышла на балкон и закрыла за собой дверь, чтобы мать не могла слышать её слова. – То ей не нравится, чем я её кормлю. Ты же знаешь у неё диета. То я где-то что-то не домыла, или не доубирала. Я так устала от этих претензий.
– Понимаю. Моя бабушка тоже такой же стала после смерти дедушки. Мама водила её
