покинул помещение вместе со своим спутником. Хозяин сундука ласково кивнул Заре и указал рукой в направлении маленького окошка со вставленным в него мутным стеклом. Зара проследила взглядом за его рукой, но ничего примечательного, на что мог указывать мужчина, не заметила. В этот момент она почувствовала, как что-то больно кольнуло ее в руку. Повернув голову девочка увидела женщину в белом платье надетом задом наперед. В руке женщина держала небольшой предмет с длинным острым наконечником, похожим на шип. Она дружелюбно улыбнулась Заре и кивнула. После этого она приложила к красной точке на руке Зары белый пушистый комочек и взяв другую руку девочки в свою приложила ее к комочку и снова кивнула. Зара догадалась, что нужно держать комочек рукой. Женщина что-то сказала. Ее речь тоже была рычащей, но не такой грубой.
Потом хозяин сундука отнес Зару в странную повозку, которая доставила их к большому строению, где было много мужчин и женщин одетых в короткие белые платья «задом наперед» или рубахи со штанами белого, бирюзового или темно синего цвета. Все они были добры. Всем им нравилось прикладывать к груди и спинам Зары и других детей, которые тут были кругляшки с трубочками, заглядывать в рот, и совершать много других странных и непонятных действий.
Спустя несколько дней Зару снова посадили в повозку. Место куда ее привезли, было еще большей постройкой. Здесь были просторные залы и был сад, где можно было гулять перед обедом и после еды, подаваемой между обедом и ужином. И тут тоже были плоские кругляши, прикладываемые к телу, неприятное заглядывание в рот и еще много все тех же странных и непонятных вещей, которые почему-то очень нравилось проделывать людям в белых, бирюзовых и темно-синих одеждах. Еще здесь были взрослые, одетые как и прочие, но они не совершали никаких странных действий, они просто пытались разговаривать. Больше всего Заре нравился старик. Он приходил много раз. Сначала он пытался разговаривать с нею. Потом он стал приходить с книгами и показывал Заре красивые картинки. Ей нравились яркие картинки, но она не понимала старика как и всех остальных. Но он был очень добрым. И грустным. Зара видела голубое облачко возле его головы. Старик все время улыбался, но облачко почти никогда не исчезало.
Зара потеряла счет времени сколько она уже провела в этом последнем месте. Она переживала, что не нашла брата и даже не знает где и как его искать. Она боялась, что он уже попал в беду. О родителях Зара старалась не думать. Она не знала что собирались сделать с ними страшные люди приехавшие в замок, но она знала, что эти люди разлучили их. Возможно навсегда… В словах отца и матери, обращенных к ней в день ее побега звучало прощание.
Если бы Зару спросили, каким представляется ей ее будущее, она бы не смогла ответить. И не потому, что она еще малышка, не способная думать о столь сложных вещах. Находясь в этом месте, в этом мире она жила словно во сне. Она была здесь чужой. А этот мир был чужим для нее. Она не понимала речь тех кто жил в этом мире. И не могла научиться ее понимать. Ее мозг, ее слух не в состоянии были воспринимать ее. Она сливалась в лишенную смысла массу звуков, перемешанных между собой, не разделенную на отдельные звуки и слова. Зара могла лишь время от времени угадать интонацию. Сама она не произнесла ни слова с тех пор как оказалась здесь. Потому что также как ей непонятна и чужда здешняя речь, также и ее речь будет чуждой и непонятной окружающим.
Зара хотела домой. Больше всего на свете. Даже сейчас, когда ее собственный привычный мир изменился, стал совсем не таким прекрасным как был, Зара хотела вернуться. Это был ее мир. Здесь она погибала, растворялась, превращалась в бледный образ девочки, которой была еще совсем недавно…
А потом, в один из неотличимых один от другого, пустых и бессмысленных дней, добрый грустный старик привел вместе с собой женщину. Они были похожи. Скорее всего женщина была его дочерью. И она тоже была доброй, как старик. И печальной. Только ее печаль была другой. Ее печаль словно срослась с ней, превратившись в неотьемлемую часть. Зара ничего не знала ни о старике, ни о женщине. Но она почувствовала родственную душу. Еще не умея продумывать и осознавать такие сложные мысли она На подсознательном уровне ощутила, что их боль похожа. Женщина тоже погибала, задыхалась, с каждым днем исчезая все больше, растворяясь, бледнея. Ее оставалось все меньше и она об этом знала… И если и мог кто-то в этом чужом мире спасти Зару от гибели, пусть не физической но духовной, то только кто-то похожий на нее саму, как эта женщина.
– Ну, вот, это твоя комната! – Лена сделала приглашающий жест рукой и улыбнулась. Девочка оглядывала светлое просторное помещение , как показалось Лене с заинтересованностью.
– Надеюсь тебе здесь понравится. Я старалась как можно скорее все здесь закончить. Потом мы можем вместе придумать и добавить какие-то симпатичные мелочи. Думаю, будет здорово.
Лена присела на корточки, чтобы ее глаза были на уровне глаз девочки.
– Я знаю, что ты меня не понимаешь. По крайней мере, не понимаешь слов которые я тебе говорю. Но я уверена, мы найдем с тобой возможность понимать друг друга. Можно придумать свой особый способ общения. И в любом случае, я буду с тобой говорить, так словно ты самая обычная девочка. – Лена засмеялась. – Может быть ты инопланетянка, не знаю. Но я буду с тобой разговаривать, потому что нам обеим это нужно. Это связывает людей. Мне так кажется. А нам обеим нужна связь, точка опоры… Знаешь, возможно, не слишком хорошо так говорить, но это даже здорово когда можно сказать кому-то обо всем. Вообще обо всем. Зная, что тебя не осудят, не сочтут сумасшедшей, смешной… И с тобой я могу говорить обо всем. Папа был прав. Ты мое спасение… надеюсь и я смогу тебе помочь, малышка. Мне бы этого очень хотелось.
Девочка протянула руку и дотронулась до Лениного плеча. Некоторое время она стояла и просто смотрела в ее глаза своими огромными голубыми, как летнее небо. А потом губы девочки слегка дрогнули и она улыбнулась. Впервые. Впервые с с того момента когда Лена только ее увидела. И впервые с тех пор кода ее нашли на стройке. Лена
