– Но ты ведь и раньше знал, что они живые, – укоризненно сказала Эльза и, посмотрев на растерянного друга, успокаивающе погладила его большой палец. Помнишь, тот красный цветок, который мы спасли?
– Ага, – Алекс тяжело вздохнул. Его выдох поднял ветер, отшвырнувший бабочек от феи.
Они обиженно запищали.
– Извините его, – Эльза снова сделала книксен. – Он только сегодня начал преображаться. Великан не хотел ничего плохого и обязательно научится себя вести.
– Я теперь великан?! – Алекс вздрогнул. Он вспомнил уроки истории, рассказывающие о героической войне поселенцев. Там приводились красочные картинки, на которых злобные великаны зажаривали на кострах плачущих детей и женщин. – Нет, только не это! Я не хочу есть людей!
Мир снова качнулся и стал вращаться вокруг него с безумной скоростью. Он закрыл глаза, чтобы справиться с подступившей тошнотой.
– Алекс, прекрати паниковать! Из-за этого ты начинаешь слишком быстро расти! – крылышки Эльзы звенели где-то рядом с его щекой.
– Я не хочу есть людей! – повторил он отчаянно, чувствуя как по щекам катятся слезы.
– И не придется. Великаны не едят людей. Они вообще животных не едят, – Эльза удобно устроилась на кудряшке рядом с ухом парня. Она сидела там как в удобном кресле, продолжая нашептывать успокаивающие и ласковые слова. – Это все вранье. Великаны самые добрые существа на свете. А ты самый добрый из великанов. Ты меня спас.
– Ты так закричала, что я испугался. За тебя испугался…А тут еще дядя Ральф… – Алекс открыл глаза. Теперь он был ростом почти с говорящее старое дерево. Лес вокруг не казался уже таким дремучим. Скорее парнишка чувствовал себя ребенком, заблудившимся в высокой траве. Он помнил такую траву, когда гулял с мамой в детстве. – А что едят великаны? – парень, вдруг, почувствовал, как в животе заурчало.
– Поляна с ягодами сразу за горой, – подключилось к разговору дерево. – Вы ведь любите элинои?
– Он их просто обожает, – ответила за Алекса Эльза.
– Заодно пошлю с ним ткачей, – удовлетворено взмахнуло ветвями дерево. – А вы, уважаемая, не могли бы помочь решить нам несколько вопросов.
– Разумеется, – Эльза вспорхнула с волос друга и полетела к исполину. Она легко приземлилась на крону, подставившую сплетенные ветви.
– Алекс, иди на поляну и не беспокойся обо мне. Я сама к тебе прилечу, – помахала она парню рукой.
– Ты уверена, что это безопасно? – нахмурился парень. Перед глазами снова всплыли картинки со школьных уроков. Он вспомнил рычащего военрука, объясняющего как обрубать ветви нападающих деревьев.
– Абсолютно, – девушка так хитро улыбнулась, что он смутился, вспомнив о пропавшей одежде, и поспешил спрятаться за деревьями. Тем более что указанный исполином путь к поляне был в той стороне.
– Если, что – зови, – крикнул он уходя.
– Совсем юный великан, – констатировало дерево, формируя из тонких ветвей удобную спинку кресла для феи. – Вы тоже юны, – дерево вежливо кашлянуло, – но кажетесь мне посвященной в знания.
– Еще сегодня утром я считала себя человеком, – кивнула Эльза и облокотилась на удобную плетеную спинку, – но до этого я несколько раз была за периметром и видела настоящих фей. Так что я прошла обряд посвящения.
– Сами солнца послали вас к нам! – дерево обрадованно зашелестело листьями. – У нас нарушилась связь с дальним массивом за старой горой. Сейчас мы проверяем корневую систему. Но не могли бы вы по своим каналам…
– Разумеется, – девушка ласково улыбнулась и расправила крылья.
Она взлетела над деревом, и замерла в воздухе, раскинув руки. Крылья, едва вздрагивая, позволяли ей парить над лесом. Сиренево-зеленое марево под ней было восхитительно прекрасным. Но Эльза не смотрела вниз. Она сосредоточенно прощупывала пространство в поисках других фей и полезной информации.
Оксана пила на кухне чай, когда в дверь позвонили. Она, вздохнув, посмотрела на недоеденный бутерброд. Не иначе как пришла говорливая бабушкина подружка Марья Ульяновна. Самой ей в больницу ходить тяжело. Теперь вот два часа будет выспрашивать подробности.
– Кто там? – на всякий случай спросила девушка.
– Милиция, открывайте! – мужской голос прозвучал настойчиво.
Ксюша посмотрела в глазок, но не увидела ничего кроме размытого силуэта человека в полутемном подъезде. Мужчина настойчиво застучал снова. Было очевидно, что он не боится произведённого шума.
– Девушка, открывайте, мы опрашиваем всех по поводу убийства вашей соседки.
– Бабы Маши? – Ксюша распахнула дверь.
Она бросила взгляд на сурового мужчину в форме охранника и застыла. В раскрытой двери соседней квартиры лежала соседка с проломленной головой.
– Как же это? Что с ней случилось? – прошептала девушка, понимая, что мир перед глазами начинает кружиться.
– Тебя не хотела звать, дура старая, – из-за спины человека в форме вышел напугавший ее в метро сухонький мужичок.
Человек в форме придвинулся ближе и поднес к ее лицу Оксаны плохо пахнущую серую тряпку.
– Не надо, – девушка попыталась оттолкнуть сильную руку и провалилась в темноту.
Арнольд в недоумении посмотрел на телефон. Он не мог понять, что случилось с отцом. Немногословный и серьезный он преимущественно общался с сыном, вбивая в голову разнообразную информацию: от управления фирмой, до сведений об активах и партнерах.
Со стороны казалось, что у них очень теплые отношения. Они без конца звонили друг другу. И в принципе, Арнольд, был в курсе всего, что происходит в корпорации. Правда, порой самому парню казалось, что для отца он просто надежный деловой партнер. А неусыпный контроль с его стороны скорее раздражал, чем радовал. Ведь ему уже за двадцать. Разве должен он отчитываться как маленький о каждом своем шаге?
И вот теперь отец сказал, что его любит. Никак у папика что-то приключилось. Арни надавил на газ, внезапно осознав, что он тоже очень любит Сильвестра и очень за него переживает.
Его беспокойство усилилось еще больше, когда подъехав, он увидел у дома машину скорой помощи. Арнольд бросился в дом, игнорируя лифт, взлетел вверх по лестнице на третий этаж. Ему не нравилась эта тишина в доме. И пугала прислуга, отводящая глаза.
– Что случилось? – ворвался он в кабинет отца.
И сразу все понял. Человек, сидящий в отцовском кресле, меньше всего походил на энергичного Сильвестра. Скорее на плохую восковую копию отца. Врач что-то записывал в блокнот, задавая вопросы телохранителю. На диване какая-то растрепанная женщина билась в истерике, пока другой врач старался ее уговорить сделать успокоительный укол.
