гоняющуюся с зонтом за инспектором.
– Однако должна предупредить вас, что вы успели обзавестись не только друзьями, но и врагами, – продолжила миссис Пампкин, вмиг став серьезной. – Похоже, Элизабет Блювенгейз не простит вам интереса инспектора.
– Мы с ним общаемся исключительно по работе, – возмутилась Джейн. – Я не делала ничего, чтобы привлечь его внимание.
– Тем обиднее для нее, – пожала плечами миссис Пампкин. – Будьте начеку.
Томас ждал их у перекрестка, и черный конь недовольно фыркал, косясь в сторону рощи.
– Что до вервольфов, то этой версии есть простое объяснение, – сказала миссис Пампкин, останавливаясь у экипажа. – Поглядите на семейный герб Олдброков.
Джейн уставилась на дверь экипажа, где виднелись вытертые линии, но они никак не хотели складываться в общую картину.
– Вот морда, – провела миссис Пампкин пальцем по рисунку, – вот острые уши, вот зубы. Волчья голова, насаженная на копье. Олдброки ведут свой род от того самого Эдварда, который поразил чудовище. Однако со временем это забылось, и осталась лишь ассоциация: Олдброк – волк.
Джейн понятливо кивнула, чувствуя странное облегчение.
– Что ж, всего доброго, Джейн, – сказала миссис Пампкин, толкая калитку, и в небольшом домике в глубине двора гостеприимно распахнулась дверь. – Еще увидимся. Берегите ее, Томас.
Слуга ничего не ответил, лишь дождался, пока Джейн снова сядет в экипаж, и подхлестнул коня. Подпрыгивая на ухабах неровной дороги, Джейн крепко сжимала в руках сумочку, в которой теперь помимо пистолета лежал портрет Максимилиана, думая о том, что отдаст его Сильвии при первой же возможности. Он беспокоил ее, этот мужчина с хищным лицом, и отчего-то не верилось, что он не справился бы с обычным волком.
Взбежав по ступенькам в дом, Джейн направилась в гостиную, где горел огонь, и открыла сумочку, чтобы сразу расстаться с портретом, однако миссис Олдброк была не одна.
– Джейн, дорогая, у нас гости, – возвестила Сильвия, сияя улыбкой. – Позволь представить тебе мистера Грэгори Эдверсона. Он мэр Вуденкерса и мой давний друг.
С кресла поднялся высокий статный мужчина с седой гривой волос и, шагнув к Джейн, склонился к ее руке.
– Очарован, мисс Уокер, – пророкотал он, и поцелуй, так не похожий на официальное приветствие, обжег ее кожу.
– Мисс Уокер заходила? – спросил Ральф, едва открыв дверь участка.
– И вам добрый вечер, мистер Ррр, – поприветствовала его миссис Пампкин, откладывая в сторону вязание.
– Я уже сто раз просил не называть меня так, – поморщился он.
– А я просила объясниться наконец с мисс Блювенгейз; и что, вы послушали меня? – парировала она.
– При чем тут это?
– При том, что вы зря даете ей надежду, – проворчала миссис Пампкин, пригрозив вязальной спицей, так что Ральф на всякий случай попятился.
– Я не проявляю никакой заинтересованности вот уже третий год, разве этого не достаточно, чтобы понять, что я не испытываю к ней нежных чувств?
– Конечно, нет! – воскликнула секретарша, всплеснув руками, и даже ее рыжеватые букли, побитые сединой, подпрыгнули от возмущения. – Можно найти тысячи причин тому, что вы столь вопиюще безынициативны, и той простой причины, что девушка вам не нравится, среди них не будет. Возможно, вы не имеете опыта в делах сердечных и попросту стесняетесь, или робеете в ее присутствии от восхищения, или считаете, что недостойны такой совершенной во всех отношениях красотки…
– Какой ужас, – вздохнул Ральф. – К слову, у меня есть опыт в сердечных делах.
– Не сомневаюсь, – проворчала миссис Пампкин, успокаиваясь и возвращаясь к вязанию. – А мисс Уокер отправилась в поместье Олдброков. У нее все хорошо. Она не отравилась имбирным чаем и с печеньем тоже была осторожна.
– Прекрасно.
– Вы выяснили что-нибудь об отправителе писем? Бьюсь об заклад, что нет. Уж слишком складно он пишет, чтобы попасться так легко.
– Вы их читали… – ахнул он. – Я вас уволю!
– Да прям-таки, – отмахнулась миссис Пампкин, считая петли. Вязаное нечто было зеленым и с белым орнаментом. – Кто еще запечет вам утку с картофелем в холодный вечер? Кто заварит душистый чай?
– Утку? – переспросил он.
– С брусничным соусом и розмарином. Ждет на столе в вашей кухне. Хрустящая корочка, а мясо просто тает во рту. Так что с отправителем?
– Пусто. Никаких следов. Письма забирал мужчина, у него был документ на имя Максимилиана Олдброка.
– Уже что-то, – кивнула женщина. Ральф нетерпеливо переступил с ноги на ногу, и она предложила: – Поднимемся наверх? Вы будете ужинать, а я расскажу свои предположения.
Он с радостью кивнул и, перепрыгивая ступеньки, вскоре оказался на кухне. Развернув полотенца, укутывающие блюдо, приподнял крышку и с наслаждением втянул запах.
– Я бы лучше женился на вас, – искренне выдохнул он.
Миссис Пампкин игриво шлепнула его по плечу и устроилась на табуретке около серванта.
– Я специально пригласила Джейн на собрание клуба, чтобы понаблюдать за остальными участницами, – призналась она, с умилением глядя, как он уплетает ужин.
– Думаете, это кто-то из дам Вуденкерса?
– Почему бы и нет. Я предполагала, что это дело рук Кэтрин.
– Кэтрин? – промычал Ральф с набитым ртом. – Такая пухленькая милашка с бантиками?
– Подколодная змея, – кивнула миссис Пампкин. – Ох, как она измывалась над бедняжкой Элизабет сегодня…
– Они ведь лучшие подруги.
– Вроде того, – не стала спорить женщина. – Отчего бы не пригласить в Вуденкерс яркую привлекательную девушку, не подсунуть ей фотографию инспектора и тем самым устроить их неизбежную встречу…
– Зачем? – удивился Ральф.
– Чтобы насолить лучшей подруге, конечно. Которая богаче, популярнее и, главное, красивее.
– Откуда она могла знать, что мисс Уокер такая… Ну, вы ее сами видели.
– Отец Кэтрин занимается торговлей. Может, какие-то связи в Америке… Кто из нас инспектор, в конце концов?
Ральф задумался, жуя мясо. Готовила секретарша прекрасно, и он уже простил ей и чрезмерное любопытство, и игнорирование личных границ. К тому же он давно понял, что за внешностью безобидного одуванчика скрывается острый ум и наблюдательность. Миссис Пампкин и сама могла бы стать полицейским, если бы, конечно, не верила так наивно в боггартов, фейри и прочую ерунду и не родилась женщиной.
– Да, сложно. Да, запутанно, – покивала она, как бы заранее соглашаясь с его возражениями. – Но почему бы и нет? Кэтрин предпочитает детективы любовным романам, у нее изворотливый ум, а здесь, в Вуденкерсе, ей совершенно нечем заняться. Вам повезло, кстати, что Кэтрин по какой-то причине не положила на вас глаз. Уверена, она бы действовала куда хитрее, чем мисс Блювенгейз с ее пирожками. Больно признавать, но, кажется, вы ей не нравитесь.
– Я переживу.
– К тому же в этой версии мне нравится одна деталь.
– Какая же?
– Ваше фото. Подумайте сами. Зачем преступнику
