Я покраснела еще сильнее, только в этот момент заметив, что ученик мага все это время был без рубашки. Хвала небу, хоть штаны он додумался не снять на ночь! Как представлю, что Фабион лежал на мне почти обнаженный, – так жить от стыда не хочется! Пусть это и длилось всего несколько мгновений, но все же. Боюсь, если данный факт моей биографии станет известным, то придется отбросить всякую надежду на замужество.
– Катарина? – окликнул меня Фабион, когда пауза после его вопроса чрезмерно затянулась. – Ты меня слышишь?
– Ты не мог бы одеться? – невпопад буркнула я, опасаясь лишний раз взглянуть на него.
Изысканная вязь татуировок помимо воли привлекала к себе внимание. И мне стоило огромного труда смотреть чуть повыше Фабиона, не глазея на рисунок, который, казалось, оживал под моим взглядом. Правда, вот беда, мне никак не удавалось понять, что же именно изображено на груди и руках юноши.
– Одеться? – удивленно переспросил он, вряд ли ожидая подобной просьбы. Встал и медленно подошел ко мне. – Катарина, ты меня стесняешься?
– Немного, – пискнула я, хотя от стыда и непонятного волнения стало жарко дышать.
Больше всего на свете мне сейчас хотелось прикоснуться к нему, провести пальцем по переплетениям багровых линий на его коже. Небо, да что со мной творится? Я никогда раньше не испытывала подобного.
– Забавная реакция, – без тени улыбки произнес Фабион, пристально наблюдая за выражением моего лица. – Очень забавная.
Однако без малейших возражений взял рубашку, валявшуюся около кровати, и накинул ее на себя. Я с заметным облегчением перевела дыхание, когда татуировка скрылась из моего поля зрения. Чудно, право слово. И что я так взволновалась из-за какого-то непонятного рисунка?
– Что такое транс? – поспешила я сменить тему и осторожно обошла вокруг застывшей Ольгетты. – Она меня видит?
– Пока нет, – ответил Фабион, наблюдая за каждым моим движением с явным интересом, отчего мне было не по себе. Неожиданно сказал: – А ты молодец. Я думал, что ты не выдержишь, когда она начала всякие небылицы плести.
– Небылицы? – Я резко остановилась и бросила на ученика мага быстрый взгляд. – Так ты ей не поверил?
– Она не ты. – Фабион позволил себе краткую усмешку. – Слишком громко думает. Поэтому я знал, что она собирается солгать, еще до начала беседы.
– Но зачем ей это? – Я застыла напротив Ольгетты, пристально изучая ее спокойное, бесстрастное лицо. – Право слово, я считала, что мы подруги. Мне было очень, очень обидно и больно, когда она начала говорить обо мне эти гадости.
Фабион ничего не ответил. Лишь с лживым сочувствием пожал плечами и внезапно прищелкнул пальцами. И в тот же миг Ольгетта ожила.
– В общем, как вы теперь знаете, Катарина – исчадие зла! – выпалила она, еще не понимая, что смотрит мне прямо в глаза. Затем осеклась, осознав, кто именно стоит напротив нее.
В комнате повисла столь мертвая тишина, что у меня зазвенело в ушах.
– Почему? – наконец, когда желание оборвать паузу криком стало невыносимым, тихо спросила я. – Ольгетта, за что ты так со мной? Что я тебе сделала?
Служанка стремительно покраснела. Ее уши и щеки запылали предательским огнем стыда, только мне от этого было ничуть не легче.
– Как?.. – чуть слышно выдохнула она, дважды проведя раскрытой ладонью перед лицом, словно силясь отогнать наваждение. – Катарина, как ты здесь оказалась?
– Я все слышала, – просто ответила я. – Все твои слова насчет меня. Значит, ты действительно считаешь меня чудовищем? По-твоему, это я убила Ималию и, возможно, Ельгию?
Ольгетта покраснела еще сильнее, хотя это казалось невозможным. Уставилась себе под ноги, пристально изучая половицы.
– На вопросы принято отвечать, – вдруг подал голос Фабион, который все это время провел развалившись на кровати и, по-моему, искренне наслаждаясь сложившейся ситуацией. Поднялся и встал рядом со мной, хозяйским жестом положив руку мне на плечо. – Ольгетта, ну что же ты молчишь?
Я едва удержалась, чтобы не отпрянуть от Фабиона. Нет, его прикосновение не было мне неприятно, но почему-то стало не по себе. Опять нахлынули непрошеные воспоминания об извивающихся линиях на его коже. Интересно, какие они на ощупь? Бугристые или гладкие? О небо, о чем я только думаю! И – самое главное – рядом с кем?! Я же со стыда умру, если этот несносный ученик мага прочитает мои мысли! А он может, в этом я уже имела несчастье убедиться.
– Она уже успела вас околдовать? – тихо спросила Ольгетта, поняв, что не сумеет избежать допроса. С притворной жалостью всхлипнула. – Правда, она хорошенькая? Ради такой можно и убить, не так ли, достопочтенный саэр? И я уже вижу, что вы сделали свой выбор – кому верить.
– Лгунья! – прошипела я, сжав кулаки. – Как ты смеешь!..
– Спокойно, моя хорошая. – Фабион лишь чуть сильнее сжал пальцы, впиваясь мне в кожу, и ярость схлынула, словно ее и не было.
Ольгетта презрительно усмехнулась, по-видимому восприняв это как знак особого расположения ко мне ученика мага. Смерила меня откровенно изучающим взглядом с головы до ног и прошипела с нескрываемой ненавистью:
– Считаешь, что тебе все позволено, Катарина? Считаешь, что можешь убивать, кого только пожелаешь, и тебе ничего за это не будет? Ошибаешься! Когда-нибудь тебе за все придется держать ответ! И, будь уверена, это случится уже совсем скоро!
– А ведь ты действительно веришь в то, о чем говоришь, – с немалым удивлением произнес Фабион.
Напоследок ободряюще потрепал меня по плечу и шагнул к служанке. Та мгновенно напряглась, но вряд ли могла предвидеть то, что произошло в следующую секунду. Даже для меня это стало неожиданностью. Фабион вдруг мягко приподнял ее подбородок, заставляя смотреть себе в глаза. А затем нежно прильнул к ее губам. Ольгетта замерла, не смея, а возможно, просто не желая отстраниться.
Я отвернулась. В глубине души поднималась метель мутной ярости. Да как он посмел?.. Нет, я не имею ничего против, если ему так нравится Ольгетта. Но пусть бы миловался с ней не на моих глазах. В конце концов, это неприлично!
«Ревнуешь? – с ехидным смешком осведомился внутренний голос. – Конечно, очень неприятно, когда парень, который понравился тебе, на твоих же глазах целует другую».
Пока я была занята придумыванием гневного ответа на столь глупый вопрос, Ольгетта вдруг закатила глаза и обмякла в объятиях Фабиона. Тот легко подхватил ее на руки, словно нисколько не удивившись подобному повороту событий, и уложил на кровать.
– Может быть, мне выйти? – неприязненно спросила я, даже не желая думать, что последует дальше.
