где днём продавались билеты и всякий мерч: магнитики, открытки с изображением особняка, парка и жемчужин коллекции.
— В какие часы работает камера? — спросил Шекли, взяв в руки открытку с тем самым черепом.
— С восьми до семи. А я сменяю вечерних работниц и ухожу, когда появляются дневные.
— Кто уходит последним?
— Уборщик Билли, — ответил Рон и развернул экран компьютера так, чтобы его всем было видно.
На экране замерло шесть трансляций из камер, развешанных по музею. Рон увеличил одно изображение и запустил. На экране поползла комната, заснятая с потолка.
— Как видите, камера возвращается ко всем участкам. Здесь череп на месте. А если я прокручу запись к концу… Вот!
У леди Пэйн, наконец, появился повод драматически ахнуть, качнуться и уцепиться за Шекли.
— Ненавижу пранкеров! — воскликнула она со слезами в голосе, — этот музей, всё-таки, был гордостью моего мужа! Мистер Янг! Признавайся, это твоих рук дело?
— Никак нет, — ответил Рон.
— Леди Пэйн, это могли быть ночные проказы тех же школьников, — Шекли попытался успокоить хозяйку, — а все ваши работники в солидном возрасте, ну зачем им шутить? Череп не продашь, если только…
— В солидном? Офицер Шекли, этот сторож моложе вас.
Только теперь Шекли разглядел, что перед ним не седовласый пенсионер в твиде, а белобрысый парень с подгоревшим на солнце лицом и в ужасных очках. Это что? Очередной психологический трюк? Похоже, что Янг в тени гламурной леди растворил и экстероцептивные ощущения полицейского. «Да ты еще тот фрукт… Такой мог провернуть фокус с мячом… Я тебя, шутника, на завтрак сожру, за то, что дураком меня выставил!» — подумал Шекли, а вслух сказал:
— Простите, но других подозреваемых нет, — он повернулся к хозяйке, — всё указывает на глупую игру, которая не освобождает от ответственности.
Доброжелательность хозяйки тоже испарилась.
— Пусть череп вернёт!
— Постойте. Я действительно не знаю, что произошло. Дайте мне время изучить запись. Я возьму копию…
— Ещё чего! Я и так медлил по просьбе леди Пэйн. Вы арестованы, мистер Янг. Вы не обязаны отвечать, но это может…
— Констебль Шекли!
Офицера перебил не столько вдруг затвердевший голос сторожа, сколько его взгляд и осознание, что ошибся Шекли не только в возрасте.
— Если вы меня арестуете, то вам придется объяснить адвокату, почему сделали вы это не на основании официального свидетельства, а потому, что никого другого под рукой не оказалось.
Брови леди Пэйн взлетели от удивления, а Шекли решил повременить и повёл всех обратно в гостиную.
— Испортить запись я вам не дам. Леди Пэйн, присмотрите за ним, пока я с начальством свяжусь.
Он вышел, что-то бурча в свою рацию, а сторож и хозяйка остались одни.
4
Закурив, леди Пэйн принялась ходить по комнате и тереть висок. Рон сел на диван и достал телефон. Он позвонил матери, а потом, дав отбой, чётко, но негромко сказал по-русски:
— Ну-с, начнём, пожалуй… Сири?
— Приветствую тебя, Мирон, — ответил женский голос.
— Сири, открой приложение си-си-ти экс-два.
— С удовольствием.
Леди Пэйн остановилась и озадаченно оглянулась. Янг не обращал на неё внимания:
— Давай попробуем разобраться.
— Я не совсем поняла вопрос.
— Ничего. Сири, покажи список записей с экс-два на шестнадцатое сентября.
В телефоне что-то пикнуло, а с сигареты леди Пэйн на ковёр посыпался пепел.
— Покажи видеозапись камеры номер четыре. Начни с… Во сколько я завершил первый обход?
— Я не совсем поняла вопрос.
— С десяти тридцати. Увеличь скорость вдвое… ещё. Так. Стоп. Вернись назад на шесть минут… Вперёд на первой скорости… Стоп. Сделай скриншоты кадров два-пятнадцать и два-семнадцать. Сохрани в файле с датой, отправь на Канон TS и распечатай.
— С удовольствием.
— Ты с кем там разговариваешь?
Рон поднял глаза на Пэйн, которая стояла теперь перед ним.
— Приветствую тебя, землянин! — ответил голос по-английски.
— Что? Кто это? Подруга твоя? Пусть не грубит.
— Это Сири, миссис Пэйн. Компьютерная программа, которая выполняет голосовые команды. Сири, какая сегодня погода? — вернулся к обычной речи Рон.
— Сегодня плюс шестнадцать и солнечно. Ветер умеренный.
— Ах, это игрушка такая? — Леди Пэйн расслабилась.
— Так точно, миссис Пэйн.
— Ах, Ронни, зови меня Вивиен, — и леди Пэйн села рядом со сторожем на диван, — моя очень женская интуиция говорит мне, ты сделал нечто связанное с кражей. Что-то про си-си и про ти-ти я слышала от тебя раньше.
— Так точно. Офицер не разрешил мне смотреть записи наших си-си-ти-ви на мониторе, но он ничего не сказал про телефон. А у меня установлено приложение, которое даёт доступ к мониторам во время обхода и даже за пределами дома.
— И что же ты нашёл?
— Точное время, когда был похищен череп.
— Не знала, что ты такой умница. Если тебя сегодня не арестуют, я должна буду повысить твою зарплату.
— Спасибо, миссис Пэйн.
— Сказала же, зови меня по имени, как других. Мы здесь все в одной лодке: я, ты, Джой, Билл, Уэйн…
В комнату вошёл полицейский.
— Мистер Янг, вы готовы доказать свою непричастность? Предупреждаю, что вводить полицию в заблуждение наказуемо.
Рон был рад встать с дивана, который был явно маловат для двоих.
— Я осведомлён. Вы передумали?
— Я говорил с главным следователем. Он в принципе был со мной согласен, переспросил ваше имя, и сказал, что все заслуживают шанс, даже если он хрупкий как фарфор. Вы знакомы с МакГи?
— Никак нет. Давайте пройдём в офис. Я там распечатал для вас кое-что.
5
В бывшей дворецкой стояли стол и железные шкафы для бумажных папок. Тут же был новенький принтер, на чёрном языке которого лежали два листа бумаги. Янг взял их в руки и показал хозяйке с полицейским.
— Смотрите, здесь виден череп, потом камера отворачивается. На втором снимке мы видим мяч. Эти цифры — время. Между кадрами прошло две минуты.
Шекли пожевал губу, разглядывая снимки, и спросил:
— А мог вор всё время передвигаться «за спиной» камеры?
— Я бы не рискнул — слишком легко случайно попасть в кадр.
— Он мог спрятаться за шторами?
— Никак нет. Окна — часть анфилады и попадают в поле зрения другой камеры.
— Стол без скатерти, а другой мебели нет. Леди Пэйн, есть там в стенах коридоры для слуг?
— Нет, они только в столовой. А в этом зале давала балы ещё моя… ещё мать моей свекрови, — ответила Пэйн.
— Пожалуй, пора как следует оглядеться в вашем бальном зале, — сказал Шекли, и все трое вернулись в музей.
Шекли принялся приподнимать углы старого ковра, а Рон подошёл к столу.
Леди Пэйн, видимо, потеряла интерес к Шекли.
— Что не так? — спросила она
