Женщина приносит еду в гостиную и направляется к дивану. Она ставит тарелку на кофейный столик, стоящий между диваном и телевизором, зажигает торшер и устремляет взгляд на экран.
В телестудии на тахте яркого цвета сидит какой-то мужчина, он раскачивается взад-вперед. Он потеет, его рот широко раскрыт в вялой улыбке — улыбке злобного идиота, намекающей на надвигающийся акт неповиновения. У него под глазами, за слоями телевизионного грима, видны черные мешки, говорящие или о хроническом недостатке сна, или об умственном заболевании. Телеведущая озабоченно смотрит на него — несколько секунд неловкого телевизионного молчания.
«Она мертва, — говорит больной мужчина в телевизоре. — Ее убил мужчина, — вдруг добавляет он. — Артур Пенруди. Его адрес: Лондон, район Некингер, Пилмер-Хаус, 38. Она все еще там. Он все еще там».
Затем женщина, сидящая на диване и собирающаяся начать есть салат и лазанью из супермаркета «Уэйтроуз», становится свидетельницей того, как вдруг перестают соблюдаться все правила телевидения. Длится это около четырех секунд. Картинка несколько раз меняется в быстрой последовательности: ошеломленная телеведущая; безумное лицо ее гостя, Мартина Мартина; быстрая, размазанная панорама зрительного зала в студии, причем некоторые зрители в ужасе; вновь лицо ведущей, озадаченно смотрящей мимо камеры. Звук идет с помехами, будто звукорежиссер за пультом студии Би-би-си наугад нажимает кнопки и двигает ползунки микшера. Раздаются какие-то крики. Потом изображение пропадает. Проходит несколько секунд, и вдруг пустоту заполняет чей-то бессмысленно веселый голос.
«По всей видимости, трансляция программы «Ток-шоу Барбары Джеймс» оборвалась по техническим причинам, — говорит он. — Но не переключайтесь. Буквально через несколько секунд начнется передача «В кругу семьи».
— Ой! — восклицает хозяйка квартиры. Потом пожимает плечами и приступает к еде, ожидая, когда начнется шоу «В кругу семьи».
Ночью женщина вдруг просыпается. Ей снился сон. Ей снился сон о странном мужчине, которого она видела по телевизору. Его бледное, болезненное лицо, покрытое потом, то появлялось, то пропадало в ее мозгу, как отражение в кривом зеркале.
— Она мертва, — не переставая, говорило это лицо.
Женщина бредит. Окончательно проснувшись, она вдруг понимает, что заболела, отравилась. Может быть, лазаньей, но, скорее всего, сандвичем с лангустом, который она наспех проглотила во время обеденного перерыва днем. Она чувствует его вкус в горле. Она потихоньку отрыгивает, прикрыв рот рукой. Осознавая, что ее вот-вот вырвет, она отбрасывает одеяло и со всех ног мчится в ванную. Остаток ночи она проводит над унитазом. Ее беспрестанно рвет, рвет до тех пор, пока она не слабеет, истерзанная рвотными спазмами, которые сотрясают ее тело даже после того, как в желудке уже ничего не остается. Наконец, слишком измученная, чтобы даже держаться за края унитаза, она остается в кровати, свесившись над тазом и хрипя в него, когда уже больше не может сдерживать волны тошноты и желудочных спазмов, выдавая лишь слюну и несколько капель черной желчи. В конце концов она засыпает.
Проснувшись вновь, женщина плохо соображает и не может понять, который час. Ее тошнило почти всю ночь, поэтому она проспала почти до вечера. Голова болит, и она чувствует сильную слабость, но все равно рада до слез, что тошнота прекратилась.
Однажды на какой-то вечеринке один знакомый студент-медик рассказал ей, что лучшим средством против приступа пищевого отравления являются шипучие напитки — предпочтительнее всего «Севен-Ап». Чувствуя мучительную жажду, женщина поднимается с кровати, умывается, набрасывает на себя кое-какую одежду и направляется из квартиры, чтобы предпринять четырехминутную прогулку в газетный магазин.
На улицах царит странная атмосфера. Она чувствует в воздухе запах гари, но этот факт не регистрируется в ее голове, мутной от бессонной ночи. Если бы она была более внимательна, если бы у нее не болели так сильно голова и желудок, если бы она не испытывала такую отчаянную жажду, она бы поняла, что чувствует не здоровый запах дров в костре для пикника, а едкую вонь горящих предметов, которые созданы руками человека и которые теперь распространяют ядовитые пары и клубящиеся облака черного дыма. Это запах автомобилей, горящих где-то по соседству, смешанный с запахом сильного пожара, разбушевавшегося не без помощи бензина в квартире, занимаемой человеком, которого многие местные жители считают извращенцем. Если бы не шум автомобильного потока на Ямайка-роуд, она бы услышала крики, смех и звон бьющегося стекла.
Звуки полицейских сирен совершенно не кажутся ей чем-то необычным, как и грохот вертолета над головой. Для нее они так же привычны, как постоянный транспортный шум Лондона — часть повседневного звукового фона ее жизни.
До того как она подходит к магазину, чтобы купить «Севен-Ап», начинает звонить ее мобильный телефон. Засуетившись, она роется в карманах в поисках телефона, но не успевает ответить на звонок. Расстроенная, она сует телефон обратно в карман, решив сначала вернуться домой и немного успокоиться, а потом прослушать сообщение, если оно, конечно, там есть. Она продолжает путь к магазину. Когда она открывает дверь, какой-то мужчина проскакивает мимо нее, почти сбивая ее с ног. Она слишком шокирована, чтобы что-то предпринять. Она входит в магазин. Но, доставая с полки банку «Севен-Ап», она замечает, что ее руки дрожат, и ее мозг вдруг осознает, что только что произошло.
— Черт побери! Вы видели?.. — говорит она хозяину магазина, но того нет на его привычном месте за прилавком. Он лежит без сознания с разбитой головой на полу позади прилавка. Это сделал человек, только что выскочивший из магазина. Без всякого повода этот человек схватил фонарик в металлическом корпусе и, ударив владельца магазина в висок, вытащил деньги из кассы. Его добыча составила 320 фунтов десятками и двадцатками, а также горсть лотерейных билетов, которые он, убегая, схватил с прилавка.
Женщина, будучи разумным и практичным человеком, вызывает полицию и «скорую помощь», а потом, усадив владельца магазина у стены, ждет, когда они приедут, совсем забыв о своей болезни. «Скорая» увозит владельца магазина в больницу, где он проведет одну ночь под наблюдением врачей. На следующий день его отпустят домой, порекомендовав неделю полежать в постели. Женщина рассказывает полицейским, прибывшим на ее вызов, о том, что она видела (хотя видела она совсем немногое и даже не может сказать им, какого цвета была кожа у грабителя), дает им свой адрес и примерно через час возвращается домой. Человек, совершивший ограбление, так и не будет пойман.
