Ламп в кабинете не было: электросеть может питать подслушивающую аппаратуру. Освещался он керосинкой — гордостью шефа, купленной на аукционе. Посетители кабинета не только заполняли листки пропусков, но даже отрывали их — на специальной бумаге оставались отпечатки пальцев… Ни один документ не выбрасывался. Все бумаги шли в электрокамин и в специальные вентиляторы. Такая тщательность оправдывала себя — утечки информации у нас не случалось.
Самое интересное в тот день я увидел в демонстрационном зале.
Покопавшись в переключателях, шеф запустил камеру, и на белом экране в центре зала возникло изображение очень самоуверенного человека с высоким лбом, с темными, зачесанными на левую сторону волосами — наверное, он был левша. Рот человека ни на секунду не закрывался, но я не видел собеседника — камера была фиксирована на говорящем.
— Можно дать звук? — спросил я.
— Не стоит, — ухмыльнулся шеф. — С меня достаточно! — В голосе его скользнуло неподдельное изумление: — Я годами упражнял свою способность выслушивать бесконечные разглагольствования болтунов, но это — феноменальный случай! Одно меня утешает: человек, которого ты видишь, не просто болтун. Он гений! Самый настоящий гений!
— А конкретно, кто он?
— Главный эксперт фирмы “Счет”. Крупнейший специалист по компьютерам. Человек, способный решать задачи, не зная метода их решения. Человек, способный ставить неочевидные проблемы. Человек, способный давать заключения, опуская второстепенные детали. Человек, умеющий предсказывать будущие состояния исследуемого объекта. Наконец, он из тех, кто умеет противопоставлять массовым предупреждениям свое собственное, именно свое, мнение!
— Достойная черта, — польстил я противнику.
Тучное, подчеркнутое тремя подбородками, лицо шефа расцвело. Он понимал, из каких соображений я льщу нашему противнику.
— Голова Эксперта, — сказал он, — стоит миллионы. Это будет наша голова, Эл!
Даже прожженные циники восхищались шефом.
Его имя никогда не встречалось в отчетах, он не провел ни одной акции сам, он не похитил ни одного, даже самого мелкого проекта. Но разве мысль о том, что по заказу можно украсть все (а именно этим мы и занимались), не важнее самого хищения? Старая пословица гласит: поймавший рыбу сыт весь день, научившийся ловить рыбу — сыт всегда. Шеф научил нас ловить рыбу. Наше заведение, прячущееся под скромной вывеской “Консультация”, кормило его не хуже, чем Форда автомобили.
— Эл, я знаю немного, но с этого тоже можно начать… Несколько лет назад фирма “Счет” переманила из Европы Эксперта.
— Помнишь шумиху об утечке мозгов?.. Уже тогда Эксперт котировался как крупный изобретатель. А что такое изобретатель, Эл? Изобретатель — это бич бизнеса. Появление нового вещества или нового процесса, как правило, ведет к неприятным последствиям — к изменению надежно налаженного производства. Не каждый промышленник на это пойдет. А вот фирма “Счет” пошла. С появлением Эксперта, пойдя на большие, я бы сказал, рискованные потери, фирма “Счет” перестроила свое производство, и уже через год начала пожинать плоды. Все только рты разевают, следя за тем, как фирма “Счет” продает патенты тех изобретений, что лежат еще в сейфах их конкурентов. И их никто ни в чем не обвинит: они не имеют промышленной агентуры, они не воруют чужих секретов, но зато… зато они моментально доводят до воплощения в жизнь те идеи, что витают в воздухе! Я немало поломал голову — в чем тут дело? И, кажется, выяснил: в компьютере, созданном для фирмы “Счет” нашим дорогим гостем — Экспертом. Достаточно случайного разговора, одной неловкой фразы в проспекте, слишком четкого рисунка в журнале, чтобы Эксперт с помощью своей сверхумной машины в считанные дни дал не только теорию исследуемого объекта, но и его технологию. Это ли не переворот в промышленности?!
— И это возможно?
— Спроси об этом наших друзей… Машина Эксперта обирает не только их, она убивает и Консультацию. Если дело пойдет так и дальше, дружественные нам фирмы полностью прогорят, а мы останемся без работы.
— Но ведь Эксперт, насколько я понял, в наших руках…
— Эксперт — да. Но его компьютер работает. Наверное, Эл, это очень дорогая и очень сложная машина. И ее, наверное, так же сложно и дорого… восстановить.
— Она что, сломалась?
— Еще нет…
— Ее сломает Джек?
— Джек занят.
— Лендел?.. Когда-то он работал там, в фирме “Счет”…
— …А потому непригоден для внедрения! — закончил за меня шеф. — С этим делом справишься только ты! После дела фармацевтов я в тебя верю.
— А что будет с Экспертом?
Шеф уклончиво улыбнулся:
— Это будет зависеть от того, чью сторону примет он в вашей маленькой операции.
Я вспомнил все это, слушая хрип Реда.
Путешествие наше, наконец, закончилось. С меня в последний раз сорвали повязку и втолкнули в лифт.
После темного лифта свет в коридоре ослеплял, Я зажмурился, Ред поддержал меня.
— Держись, — сказал он без всякого выражения. — Пройдем обработку, выспишься.
Видимо, будущее мое не было столь уж страшным. Иначе мне не развязали бы руки. А Ред это сделал, даже растер их и длинным, омерзительно голым и пустым коридором повел меня к далеким дверям.
Мы вошли в самый настоящий бассейн. Купол его, украшенный фальшивым витражом, поднимался высоко вверх, и явно должен был торчать над каким-то зданием, но ничего подобного в городском пейзаже мне не вспомнилось.
По приказу Реда я разделся догола. Белье мое, вместе с драгоценными нитями, выдранными из шерстяного одеяла, уплыло по транспортеру, и в будущем я уже никогда его не встречал.
Обработка была настоящая.
Струи воды мощно хлестали меня со всех сторон, как наждаком обдирая тело. Спустившись в бассейн, Ред сильными короткими пальцами промассировал мою кожу — искал вшитую аппаратуру. Но на этом обработка не кончилась… Волосы! — прекрасное место для миниатюрной кинокамеры! Ред постриг меня… Ногти! — разве нельзя под ними спрятать микрофон? Ред аккуратно подрезал ногти…
Переодевшись в доставленную по тому же транспортеру одежду — мятые джинсы, короткую куртку, — я попросил у Реда сигарету.
— Кури! — разрешил он и выдал целую пачку.
В коридоре было все так же пусто. Только раз мелькнула под ногами мраморная плитка с фирменным знаком строительной компании да зашуршала под ногой обертка, сорванная с шоколадки фирмы “Херши” — отпечаток красивых губ шоколадного цвета. “Не привязка, — подумал я. — Строители и кондитеры — не привязка…”
