Выполняла я и другое требование белокурого слуги Поднебесья. Не смела задавать вопросы об отправленном в капсулу забвения Филиппе. Хотя, признаться, было любопытно, за что он туда угодил. И какой отношение к казни имели Гала и Гром. Встречая в коридорах архивариуса Берта, язык так и чесался спросить. Наверняка, что-то слышал! Но я молчала. Хотя думала об уничтоженном ангеле часто. Этого ведь Тайрус не запрещал.
Вообще-то я сама не понимала, почему Филипп не желает покидать мыслей. Сначала объясняла это тем, что тоже рискую повторить его судьбу, разгуливая по краю пропасти. Но потом… Потом мне начало казаться, что между нами есть связь — едва уловимая, но вполне реальная. Даже его имя вызывало дрожь. Аж перья вставали дыбом. Разумеется, это была глупость, бьющая многие мои прежние рекорды. Однако молчащая обычно интуиция не унималась. Вдруг Филипп и был моим хранителем? Допустил, чтоб мне душу сломали, и за это был уничтожен? Эх, узнать бы, в какой Вселенной он работал…
…Словом, когда началась очередная заварушка, я пребывала в разобранном состоянии и думала о чём угодно, но только не о работе. И не о безопасности подопечных. Потому и прошляпила момент, как кнопка Эсмеральды из предупреждающей об опасности превратилась в кричащую о неминуемой беде. И когда на гадалкином пороге нарисовались незваные гости, в буквальном смысле свалилась с подоконника. К счастью, внутрь помещения.
Но обо всём по порядку.
В это утро Виола Доната была особенно деятельна. Сначала обложилась шарлатанскими принадлежностями и что-то шептала, закатывая глаза, будто вот-вот в обморок грохнется. Затем переместилась на кухню — готовить очередное зелье. Поверьте на слово, зрелище это было на любителя. Ибо в момент «готовки» Эсмеральда напоминала лесное чудище и некого мифическое божество одновременно. Пританцовывая и мыча под нос нечто монотонное и унылое, она суетилась у плиты, подкидывая в булькающий котелок всё новые и новые ингредиенты. Получая очередную щепотку сушеной травы, разноцветных порошков или (ну и мерзость!) человеческих волос и ногтей, жижа издавала неприятное шипение и плескалась через край, оставляя вокруг темно-коричные подтёки.
Пока же шедевр кулинарного искусства, издавая болотный «аромат», остывал на плите, подопечная вновь принялась шептаться с хрустальным шаром. Поглаживала его скрученными пальцами, клацая по хрупкой поверхности ногтями. А я лишь горестно вздыхала, понимая, что это нудное времяпрепровождение не самый худший вариант. Ведь, оставаясь с Матильдой я опять рисковала уснуть. А в компании Гая и вовсе можно было свихнуться от безысходности. Ох, будь моя воля, запихнула бы поросёнка под душ, чтоб хотя бы запах пота не нервировал. Но, увы. Не дай Небо, решит, что призраки атакуют, и кинется аккурат в объятия зловещей бабули и её соратников.
Вот я и сидела вынужденно на подоконнике Эсмеральды. Наблюдала за чудачествами шарлатанки, мечтая, что ситуация сдвинулась с мертвой точки. И, разумеется, накаркала. Правду в Поднебесье говорят: не подталкивай подопечных к действиям. Мол, чем тише их жизнь, тем и тебе спокойнее. И всем вокруг заодно.
…К моменту когда входная дверь слетела с петель и грохнулась на пыльный пол, я успела погрузиться глубоко в себя. Фантазировала, как мог выглядеть отправленный в забвение Филипп. В моем представлении он немного походил на Ллойда. Только без вечной надменности и глупого пафоса. Я почти воочию видела черты стертого с лица Поднебесья ангела, поэтому появление неприятелей вогнало в первый миг в абсолютнейший ступор.
Впрочем, и во второй тоже. Ибо следом за тремя вооруженными мужиками, каждый из которых полностью закрывал дверной проём, и рыжего парня, двигающегося не торопясь позади, в гадалкино убежище ворвался Торр. Причём, выглядел мой собрат чересчур воинственно: сжимал кулаки, скалился в не обещающей добра улыбке, и грозно махал крыльями. Того гляди, взлетит и приложится белобрысой макушкой о потолок. Как я, когда вызволяла негодника Гая из петли.
— Держи ведьму! — приказал рыжий парень, и стало ясно, что именно он тут главный.
Трое вояк ринулись на Эсмеральду, замершую посреди комнаты. Туда же вознамерился отправиться и сын Мира Войны. Однако с меня было довольно. Истинной фурией (какая уж там грация!) я взмыла к потолку, преграждая Торру дорогу. Перья встали дыбом. Злость накрыла с головой.
— Даже не думай! — зашипела я взбешенной кошкой.
Воин опешил, смешно отвесив челюсть. Принялся топтаться на месте. Он явно не ожидал встречи со мной.
— А ты чего? — голубые глаза изумленно прищурились.
— Того! — я продолжала парить в воздухе и теперь зависала над собратом настоящим проклятьем, боковым зрением наблюдая за подопечной. Эсмеральда успела выйти из внепланового транса и закрутилась волчком, подвывая что-то угрожающее. — Что ты забыл у моей гадалки?
— У гадалки…. э-э-э… Дык это… — Торр ткнул полным пальцем в сторону рыжего парня. — Клиент!
О! Это было более чем неожиданно. Я аж крыльями работать перестала! И сразу же приземлилась. Слава Небу, на ноги, а не на другую часть тела.
— Ну, знаешь! — выпалила я, отворачиваясь от воина.
Он перестал быть мне интересен, потому что основное действие разворачивалось сейчас вокруг Виолы Донаты. Старушенция вновь сумела сыграть с противником злую шутку, вероятно, распылив очередную мерзость из многочисленных запасов. Ибо все три мужика, минуту назад надвигающиеся на гадалку плотным кольцом, теперь стояли на коленях и отчаянно чихали, не в силах остановиться.
Все три мужика? Стоп! Я обернулась в поисках рыжего и обомлела.
Главарь и не думал присоединяться к свите. Эсмеральдины штучки его отчего-то не брали. Злокозненно улыбаясь он шёл на гадалку, на ходу закатывая рукава. Мне сразу стало дурно. Уж не придушить ли собрался мою неуёмную бабулю? Не дам! Сама всю душу из мерзавца вытрясу!
— Стой, Ларо! — заголосил Торр, с легкостью просчитав намерения. И, поняв, что слова не действуют, попытался перехватить поперек туловища. Но не рассчитал, вцепился в крыло, выдрав пару дюжин перьев. — Я сказал: стой!
— Ух! — выдохнула я, испытав самую настоящую ярость от «подаренного» собратом ощущения. По крыльям прошёл жар и переместился к затылку. В голове загудело от боли и обиды. Кулаки замолотили по широкой груди воина.
— Прекрати! — возмутился Торр, перехватывая мои руки. — Клиенты ж это… друг друга того… укокошат! Чего делать-то?!
Отчаяние, прозвучавшее в голосе вояки, отрезвило меня. Или, как минимум, заставило сделать паузу в попытке поколотить собрата. Я испуганно глянула на подопечных, обнаружив, что они перешли к рукопашной и вовсю катались по полу. Мерзкий рыжий заводила, действительно, пытался задушить мою бабку. Но та не сдавалась. Раз не работали лжемагические штучки, в ход пошли ногти.
