— Что значит, не обнаружено известных веществ? — спросил Саммерс, прочитав протокол.
— Это значит, — ответила Кристина, — что наука сейчас развивается сумасшедшими темпами, и постоянно разрабатываются все новые вещества, способные влиять на психику человека. Угнаться за подобным прогрессом очень сложно. Тем более, в нашей лаборатории, с нашим оборудованием… Но для тебя, Пит, я постараюсь сделать даже невозможное.
— Что ты имеешь в виду? — спросил удивленный Саммерс.
— У меня есть одна хорошая подруга, — продолжала Кристина, — она работает в лаборатории федерального центра, под Вашингтоном. В ее распоряжении самое совершенное оборудование, самая большая база данных. Я взяла дополнительные анализы, крови, частиц тканей тела охранника, и даже кусочек его одежды, и уже выслала их на ее адрес. Но придется подождать: пока анализы дойдут, пока будут проведены всесторонние исследования, пока станут известными результаты, пройдет время.
— Хорошо, большое спасибо, Кристина.
— Не за что, — тихо ответила она.
— Я возьму с собой акт экспертизы… Всегда рад тебя видеть, Кристина.
— Тогда заходи почаще.
Саммерс вышел из криминалистической лаборатории в приподнятом настроении. Более того, он был просто окрылен. Окрылен, не результатами экспертиз, а результатами своего поведения в присутствии Кристины. Он держался молодцом, просто героически. Не всегда Саммерсу, сильному и уверенному в себе мужчине, удавалось так уверенно выглядеть в ее присутствии. И пока Саммерс шел по коридорам в свой кабинет, его настроение все улучшалось. В результате, в момент открывания двери своего кабинета, его лицо просто светилось от удовольствия. Хаппел сразу же обратил внимание на внешний вид своего начальника. Его обрадовал бодрый вид шефа, и он спросил с надеждой в голосе:
— Ну что, удалось что-то найти?
— Что ты имеешь в виду? — спросил удивленный Саммерс.
— Результаты экспертиз, конечно.
— Нет, ничего пока не обнаружено, — ответил лейтенант, постепенно понимая неловкость возникшей ситуации. Нужно было срочно что-то придумать и достойно выйти из нее. В этот момент он неожиданно вспомнил слова руководителя технической группы о возможности оказания постороннего воздействия на охранника банка посредством звука, и очень обрадовался этому.
— Нет, ничего не обнаружено, — повторил он, — не обнаружено никаких веществ, способных оказать влияние на психику человека, не отмечено также подключений к системе видеонаблюдения. Но что-то все же действовало на охранника, причем, действовало снаружи. В помещении банка никого из посторонних не было. Данное обстоятельство существенно сужает поле поиска и облегчает нашу задачу. Поэтому у нас остается только одно направление для серьезной работы. И что же это за направление? Что по этому поводу думает молодой и талантливый сыщик, сержант полиции, Трент Хаппел?
— Я даже не знаю, — совсем растерялся сержант.
— Как же так, Хаппел? — начал рассуждать Саммерс, чувствуя душевный подъем. — Все достаточно просто. На охранника было оказано очень сильное действие, это первый пункт. Второй пункт, в помещении банка никого из посторонних не было: в подтверждение тому отсутствие посторонних отпечатков пальцев на оружии, и вещах охранника, а также анализ видеозаписей. Третий пункт, не обнаружено никаких химических веществ, способных повлиять на психику охранника, и вынудивших его совершить убийство. Исходя из всего сказанного, пора делать вывод.
Хаппел недоуменно пожал плечами. Причем, трудно было даже предположить, чем больше вызвано его замешательство. То ли неспособностью быстро провести анализ обстоятельств самоубийства охранника банка, то ли крайним удивлением, связанным с необычным поведением своего начальника.
— Ну, как же, мой юный друг, — продолжал в прежнем тоне Саммерс, — все очень просто… Все это значит, что на охранника было оказано влияние снаружи, на определенном расстоянии от банка. И способ такого влияния только один. Итак, я вас спрашиваю, сержант Хаппел. Каким образом преступники оказали влияние на психику охранника?
Хаппел сидел молча, внимательно глядя на своего начальника. Саммерс продолжал ходить по кабинету. Сделав многозначительную паузу, он стал рассуждать дальше:
— Ну, конечно же, вы правы, сержант Хаппел… Такое влияние можно оказать только посредством звука, например, через радиоприемник, который стоял на столе перед охранником. Ведь в помещении банка фиксировалось только видеоизображение, а звук не записывался. На это преступники надеялись, и расчет их оказался правильным. А теперь я снова вас спрашиваю, сержант Хаппел. Где тот самый радиоприемник, и на какую радиостанцию он был настроен?
Сержант беспомощно развел руками. Саммерс многозначительно закачал головой, и нарочито грозным голосом сказал:
— Естественно, приемник вначале был обследован на наличие отпечатков пальцев, а затем сдан в склад вещественных доказательств. И теперь про его существование все благополучно забыли. Разве можно так раскрыть серьезное преступление? Я вас спрашиваю, сержант Хаппел!
— Конечно, нет, сэр, — бойко ответил сержант.
— Ладно, — засмеялся Саммерс, — бегом на склад и неси сюда этот приемник.
Хаппел бросился выполнять задание, находясь в полном недоумении о причинах подобного поведения Саммерса. Больше всего его поразила перемена в поведении своего шефа. Почти мгновенный переход от состояния полного душевного уныния до состояния подъема. И не просто подъема, а, можно сказать, до состояния душевного взлета. Ведь лицо Саммерса просто светилось. Редко в жизни можно встретить такое изменение. Во всяком случае, Хаппел не встречал. Тем более, он не замечал таких переходов за своим шефом, который последнее время чаще всего находился в состоянии депрессии, и вывести его из такого состояния было исключительно трудно. Интересно, с чем связано подобное изменение душевного состояния лейтенанта? Неужели, только с ходом расследования самоубийства охранника банка? Вариант применения наркотиков Хаппел решительно отвергал — он достаточно хорошо знал своего шефа.
Саммерс, оставшись один, решил успокоить свои нервы и привести мысли в порядок. Он начал прохаживаться по кабинету и выполнять несложные упражнения, стараясь понять причины излишнего возбуждения. В какой-то степени он начал даже стыдится своего поведения.
«Вот дела, — думал Саммерс, — чего это я так распетушился? Хожу тут, распустив хвост, как петух голландский! Хаппела задергал, а сам и понятия не имею, что делать, как распутывать самоубийство охранника. В чем дело, Саммерс? Я тебя спрашиваю. В чем дело? Неужели все из-за Кристины? Ну и ну, дожил… А вообще, держался я молодцом! Это хорошо, но зачем же летать над землей? Надо как-то успокаиваться, а то Хаппел и так, наверно, недоумевает: «Что это шеф так разошелся?» И все-таки здорово, что пришла ко мне мысль о возможности влияния на охранника через звук. В этом что-то есть. Возможно, эта ниточка приведет нас к удаче… Только надо успокоиться и настроиться, думать о деле, а не о Кристине».
