Позвоночник может быть поврежден. Переворачивать нельзя. Вначале надо лечь рядом, убедиться, что тело дышит, функционирует…
О н о функционировало.
И стонало.
— Ой, ой… Жюли, моя Жюли…
СЛАВА БОГУ!!! Стилист упоминал жену, тихонько охал, ПОВОРАЧИВАЛСЯ!
Завьялов схватил тело в охапку, прижал. В пожилой прокуренной груди клокотали рыдания! Слезы заволакивали слеподырые глаза!
— Кеша, Кеша, твою мать…, придурок ненормальный…
— Я не придурок, — вяло отпихнулось тело.
"Еще какой!!"
Завьялов бережно ощупал, отползающие к обочине телеса. Не найдя серьезных повреждений — отбитый правый локоть при подобных обстоятельствах не в счет! — поволок Иннокентия к Порше:
— Вставай, вставай, Кешастый… Мы должны нагнать микроавтобус…
Минут тридцать Порше метался по дорогам. Вначале долетел до МКАДа. Затем исследовал укромные и тихие дворы, искал, где похитители могли оставить засветившийся автомобиль и поменять машину. Дважды выбегал из Порше, заметив прикорнувшие на домовых парковках похожие автомобили…
Заброшенный на заднее сиденье Кеша, тем временем переживал за жизнь Капустиной Жюли:
— О, Боже, Боже! Ее могли раздавить колесами! Она такая ма-а-аленькая!! Борис, вы там не видели…
"Крошечной лепешки с лапками" едва не уточнил Завьялов.
— Нет, я ее не видел.
— Она осталась — т а м! Нам нужно ехать, возвращаться!
— Куда мы денемся, — мрачно бросил Завянь. Оставил бесполезное занятие по розыску микроавтобуса, повел машину к "Золотой ладье". Борис Завьялов прожил тридцать лет, но никогда ранее не испытывал умопомрачительно первобытно и страстного, дикого желания кого-то изувечить! Он даже не предполагал в себе подобного неандертальца! Ведь кулаки чесались и зудели, пальцы стискивали руль до ломоты-окостенения, Борис боялся, что сорвется — накостыляет собственному телу! отметелит, выбьет дурь и зубы!
Едва сумел оправиться и продышаться. Напомнил сам себе, что выступает в связке с брадобреем.
— А ты чего, Капустин, мне раньше не сказал, что у похитителей первоначально был другой сценарий? — голос звучал глухо, как будто Боря разговаривал из бочки.
— А смысл? — проскулил, точнее прочирикал сзади воробей-придурок. — Зачем? когда Жюли все сделает-поможет. Мне надо было только намекнуть ей на нештатность ситуации…
Завьялов резко остановил автомобиль. Вслух досчитал до десяти — стилист испуганно напрягся, поскольку был неглуп, — и только после этого, всем корпусом развернулся к телу-Кеше:
— Послушай сюда, Капустин. В реалиях нашего времени ты…
— Да какие реалии, Борис Михайлович! — перебивая, взвизгнул брадобрей. — Моя жена смогла бы создать у Зои соответствующий настрой на флирт! Эмоциональная сфера подвластна путешественнику, мы за эмоциями и прибываем, мы конкретно к ним подключены!!
— Послушай сюда, — не поддался увещеванию Завьялов. — Если ты, Кеша, продолжишь играть в секретного агента, мы оба — в жопе. Понял?
— Угу, — скукожил чужие телеса стилист. — Позволите добавить? обьясниться, так сказать.
— Валяй.
— Борис Михайлович, — горделиво выпрямляясь, заговорил Капустин, — чтобы вы не говорили — я не могу быть с вами откровенен до конца. Я ограничен рамками навязанных нам обстоятельств, могу приоткрывать вам будущее лишь по мере существенной необходимости.
— За поражение в правах переживаешь? — нахмурился Завьялов.
— В том числе, — выгнул грудь Иннокентий. — В том, что должно было произойти в "Золотой ладье", я не видел повода для полной откровенности. Жюли…
— Проехали, — перебил Завьялов и повернулся к рулю. Угрюмо поглядел в разряженную огоньками темноту. Несколько раз стиснул и разжал кулаки…
"Стилист, как ни крути — банкует. Вся информация у этого ушлепка…"
— Кеш, ты говорил, что когда я и Карпова должны были вернуться с Кипра, у ментов уже была вся информация по похитителям?
— Угу, была.
— Получается…, ты знаешь — кто заказал похищение Карповой?
— Это знает Жюли. — В голосе идущем сзади, Завьялову послышалась насмешка. — Я не был страстным поклонником вашей истории, Борис Михайлович. — Это прозвучало уже жестко.
Но впрочем, стойкости и резкости хватило не надолго. Через секунду с заднего сиденья уже звучали истерические всхлипывания:
— Моя Жюли, моя Жюли… Борис Михайлович вы вправду не заметили…
"Лепешки из собаки в юбочке".
Завьялов плохо представлял, как Кеша собирается беседовать с с о б а к о й. Но кто этих засланцев знает. Помимо словарей-энциклопедий в них могли забить знакомство с азбукой Морзе. Авось, Жюли сумеет отбить лапками чечетку-морзянку, а Кеша правильно поймет и расшифрует.
Зою Павловну Карпову похитили чуть больше сорока минут назад, а у "Ладьи" уже не протолкнуться от скопища машин полицейского и телевизионного назначения. Наиболее шустрые репортеры уже наладили освещение — вещают о происшествии. Мелкие полицейские чины шныряют по толпе и собирают информацию (хотя было заметно, что свидетели всем скопом рвутся засветиться отнюдь не в протоколах, а очень даже перед камерами).
Завьялов сумел припарковать Порше метров за двести от въезда на территорию развлекательного комплекса. Пошел к компании чинов, стоящих на крыльце со значительными генеральскими минами — Зоя Карпова это вам не Маня Тютькина из захудалой деревеньки, тут можно и лицом поторговать; собрался доложить генералитету приметы микроавтобуса похитителей, назвать примерные цифры, забрызганного грязью автомобильного номера.
Кеша плелся сзади. Пригибаясь, под ноги толпы глядел, и звал жену: "Жюли, Жюли, я здесь!"
Едва Завьялов миновал плотные задние ряды зевак, в голове взорвался приказом страшенный рык: "СТОЯТЬ!!!"
Завянь опешил. Даже оглянулся разыскивая Кешу…Это что — он так разродился?!
Навряд ли. Стилист, во-первых не умеет так рычать, а во-вторых не наблюдается в обозримой близости…
Тогда, откуда приказание?
Внутреннее "Я" проснулось?
"Стоять и слушать", — вновь, уже более спокойно прозвучало в голове.
Сплющенный и замерший в толпе Завьялов ощутил, как его до пяток и мурашек пронзила жуткая догадка. Пронзила, нанизала, как жука на булавку, и пригвоздила к тротуару.
"Циклоп…?" — Борис отправил внутрь себя дрожащий вопрос.
Молчание. Возникший в мозгу голос исчез так же необыкновенно, как и появился. Если бы Завьялов был уверен, что будет толк — он начал бы ощупывать доставшуюся ему голову…, крутиться на месте, как играющий с хвостом щенок! И даже заорал бы, завопил от ужаса!!
