Я принялась скрупулезно прочесывать файлы регистрационных журналов в поисках хоть какого-то существенного контакта членов моего небольшого списка подозреваемых в преступном сговоре с кем-нибудь из системы. Должно же быть что-то, что раскопали и Дэвид, и Зак. Что-то, породившее их подозрения.
Конечно, существовала вероятность того, что этого не окажется в регистрационных журналах. Или вообще нигде не окажется. Может быть, Дэвид просто засек разговор кого-то из системы с одним из подозреваемых. Или что-то подслушал где-нибудь в коридоре. А возможно, нашел кое-что в мусорной корзине или на стекле копировальной машины. Это так называемые жизненные источники корпоративной информации. Мод как-то упомянула о них в разговоре со мной.
А Дэвид, наверное, вскользь упомянул об этом как-то вечерком, потягивая с Заком пиво в баре у Клайда. Или поедая пиццу, задержавшись допоздна на работе. Я всегда завидовала людям. Они превратили биологический режим в основу своей цивилизации. Примитивная потребность несколько раз в день утолять голод стимулировала появление и развитие сельского хозяйства, торговли, этикета и национальной кухни.
Для меня все это закрытая книга. И каким образом ВЛы могут заменить людям пищу?
Словно в ответ на этот вопрос Царь-Фишер прислал мне еще один дурацкий шахматный ход. Какой-то хвастливый пользователь умудрился всего за несколько ходов поставить мат самому себе. Это можно считать своеобразным рекордом. Я механически выпалила Царь-Фишеру ответное «Круто!» и снова углубилась в работу.
Итак, я проштудировала регистрационные журналы, заархивированные данные, электронные письма, пытаясь разгадать, кто же еще стоит за заговором. И каким образом Дэвид и Зак его раскрыли. И что самое загадочное — с чего все началось? Идея такого крупного корпоративного преобразования, как отпочкование, не появляется из воздуха. Предложения подобного размаха обычно вносят либо на коллективном собрании, либо по рекомендации консультанта, либо с директивой начальства. Но только не в нашем случае.
К трем часам ночи эффективность анализа данных снизилась настолько, что если бы я была человеком, то назвала бы свое состояние нервным истощением. Пришлось поднапрячься, чтобы общение с пользователями проходило, как всегда, непринужденно и продуктивно.
И Царь-Фишер в игривом настроении — уж точно не то, что в чем я нуждалась в настоящий момент.
— Королевская пешка на К-4, — прервал меня он на середине невероятно сложной операции поиска.
— Только не сейчас, ЦФ, — ответила я и подумала, что хорошо бы обзавестись программой-автоответчиком, повторяющей эту фразу каждый раз, когда Царь-Фишер вмешается в мою работу. Потом меня охватили угрызения совести, и я добавила: — Прости, весьма запутанная задача. В самом разгаре.
— Помощь не нужна?
В любое другое время я вежливо поблагодарила бы его или отчитала за беспокойство. Но сейчас я чувствовала себя настолько разбитой, что сразу же приняла предложение.
— Ладно, ЦФ. Дело в следующем…
Разумеется, я не стала рассказывать все целиком, а лишь обрисовала проблему в общих чертах. Вышло, будто бы мне приходится выполнять тренировочное задание Зака. Требовалось выяснить, кто из персонала участвует в проекте X. Я обрисовала уже проделанную работу, полученные данные и предупредила, какими способами можно действовать, а какими запрещено.
— Ты права, — наконец сказал он. — Такое громадное количество данных тебе пришлось бы обрабатывать несколько дней, и не обязательно результативно.
— Как будто я этого не понимаю, — проворчала я.
— Ума не приложу, чем здесь помочь. Не ты ли всегда повторяла: если хочешь предугадать поведение игрока в какой-то определенной игре, уточни его личность и предыдущую игру.
— Его или ее, — автоматически поправила я, хотя, справедливости ради, нужно сказать, что в 90 % случаев пользователями Царь-Фишера являлись мужчины. — Знай я всех игроков, это могло бы сработать.
— Сконцентрируйся на тех, кого знаешь, и сможешь вычислить остальных. В подобного рода сумбурных и нелогичных проектах ты как рыба в воде.
Он не хотел меня обидеть, сказала я себе, когда Царь-Фишер отправился упражняться в русском языке с гроссмейстером из Москвы, оставив меня наедине со своими мыслями: действительно ли он подал мне хороший совет или всего лишь произнес стандартную зажигательную речь в напутствие молодому шахматисту?
Похоже, он предлагал досконально исследовать каждого крупного игрока.
Что ж, по крайней мере для беспокойства не останется времени. Пожалуй, начну с личных досье, потом проработаю любую информацию, которую получу законным путем. А если в рамках закона ничего не обнаружится… ладно, подумаю об этом завтра.
Или сегодня, но чуть позже. Наконец-то начался трудовой день. Я увидела, как в переднюю дверь входит Мод, и страшно обрадовалась. И в то же время меня охватило волнение. Знаю, она свяжется со мной, как только доберется до своего рабочего стола. Она обязательно захочет совершить шпионскую вылазку на девятый этаж, если только я не найду причину задержать ее.
Такой причины не нашлось. По правде говоря, после ночного расследования лазейка на девятый этаж стала еще более необходимой.
— Доброе утро, — напечатала Мод. — Что нового?
— Не много, — ответила Тьюринг. — Беспокойная выдалась ночка. Слишком много времени для размышлений. В какой-то момент я даже решила купить — с твоей помощью, разумеется — пару камер наблюдения, чтобы Тим прокрался на девятый этаж и установил их. Бред!
— А вот я кое-что придумала. Возможно, это пригодится, — сказала Мод. — Вчера я распечатала план отпочкования и взяла с собой, чтобы лома изучить его.
— Что ты нашла?
— Возможно, ты уже рассмотрела такой вариант.
— А если нет? Я не сильна во всей этой корпоративной финансовой писанине.
— Ну, тогда смотри. Вот что я обнаружила: кто бы ни придумал это предложение отпочкования, он определенно пытается всех надуть.
— В смысле?
— А я покажу. — Для удобства чтения Мод поправила очки, вывела на экран предложение отпочкования и несколько раз ударила по клавишам, чтобы перейти на нужную страницу. — Вот цена, по которой они выставляют программу ВЛов. Видишь?
