— Кто переключил силу тяжести на земной уровень? — спросил Гардома.
Наступило молчание.
Кук негромко сказал:
— Может быть, короткое…
— Вздор! — ответил Верзила. — Рубильник был поднят. Он не мог подняться сам.
Новое молчание, на этот раз тревожное.
Один из техников откашлялся и сказал:
— Может, в возбуждении кто-то задел его плечом и сам не заметил.
Остальные энергично поддержали его. Один из них воскликнув:
— Космос! Просто несчастный, случай.
Кук сказал:
— Мне придется доложить о происшествии. Верзила…
— Да? — спокойно спросил маленький марсианин. — Я арестован за убийство?
— Н… нет, — неуверенно ответил Кук. — Я вас не арестую, но должен доложить, и, возможно, вас потом арестуют.
— Ну, спасибо за предупреждение.
— Впервые после возвращения из шахт Верзила подумал о Лаки. Как будто не хватит Лаки неприятностей, когда он вернется.
Но маленький марсианин испытывал возбуждение, он был уверен, что сумеет справиться с этими неприятностями… и при этом кое-что покажет Лаки.
Послышался новый голос:
— Верзила!
Все оглянулись. Доктор Певерейл спускался по рампе, ведущей с верхних уровней.
— Великий космос, Верзила, что вы тут делаете? И Кук? — Потом почти обидчиво: — Что происходит?
Никто не смог ничего сказать. Взгляд старого астронома упал на распростертое тело Эртейла, и он с легким удивлением спросил:
— Он мертв?
К удивлению Верзилы, Певерейл, казалось, тут же утратил к этому интерес. Он не стал ждать ответа и снова обратился к Верзиле.
Он спросил:
— Где Лаки Старр?
Верзила раскрыл рот, но ничего не сказал. Наконец он умудрился проговорить:
— А почему вы спрашиваете?
— Он по-прежнему в шахтах?
— Ну…
— Или на солнечной стороне?
— Ну…
— Великий космос, он на солнечной стороне?
Верзила сказал:
— Я хочу знать, почему вы спрашиваете.
— Майндс в своем флиттере патрулирует область кабелей, — нетерпеливо ответил Певерейл. — Он часто это делает.
— Ну и что?
— Либо он спятил, либо действительно видел там Лаки Старра.
— Где? — немедленно спросил Верзила.
Доктор Певерейл неодобрительно сморщился.
— Значит, он действительно там. Это совершенно ясно. Что ж, у вашего друга, очевидно, какие-то неприятности с механическим человеком, роботом…
— Роботом!
— По словам Майндса, который не стал высаживаться, а ждет прибытия группы, Лаки Старр мертв!
Глава четырнадцатая
Предисловие к суду
Лежа в неумолимых объятиях робота, Лаки ждал мгновенной смерти; когда она не наступила, он почувствовал слабую надежду.
Неужели робот, решивший убить человека, все-таки обнаружил, что не может этого сделать?
Не может быть. Давление рук робота плавно нарастало.
Лаки изо всех сил воскликнул:
— Выпусти меня! — и поднял свободную руку, вымазанную черной пылью. Есть еще один шанс, последний и очень слабый.
Он поднес руку к голове робота. Сам он голову повергнуть не мог, она была плотно прижата к груди робота. Рука его скользнула по гладкой поверхности головы робота, дважды, трижды, четырежды. И бессильно опустилась.
Больше он ничего не мог сделать.
И тут… Показалось ему, или хватка робота действительно ослабла? Неужели большое Солнце Меркурия все-таки оказалось на его стороне?
— Робот! — воскликнул он.
Робот издал слабый звук, словно движущиеся части терлись друг о друга.
Да, его хватка слабела. Пора было вводить в действие то, что еще сохранилось от Трех законов.
Лаки выдохнул:
— Ты не должен причинять вред человеку.
Робот ответил:
— Я… не могу… — и без всякого предупреждения упал.
Он продолжал удерживать Лаки, будто застыв.
Лаки сказал:
— Робот! Отпусти меня!
Робот рывками поднял голову. Не полностью, но Лаки высвободился и смог действовать.
Он спросил:
— Кто приказал тебе уничтожать оборудование?
Он больше не боялся неконтролируемой реакции робота на этот вопрос. Он знал, что сам привел позитронный мозг на грань гибели. Но, возможно, перед гибелью сработают остатки Второго закона. Лаки повторил:
— Кто приказал тебе уничтожать оборудование?
Робот неразборчиво проговорил:
— Эр… Эр…
И тут радиосвязь прервалась, робот дважды раскрыл и закрыл рот, как будто пытался общаться при помощи обычных звуков.
И все.
Робот был мертв.
Теперь, когда непосредственная опасность гибели миновала, мозг самого Лаки слегка помутился. Лаки не хватало сил, чтобы полностью высвободиться. Управление радиосвязью было повреждено рукой робота.
Лаки знал, что должен вначале восстановить силы. Нужно как можно быстрее уйти из-под прямых лучей большого Солнца Меркурия. Добраться до ближайшей тени, куда он не смог попасть во время дуэли с роботом.
Он с трудом согнул ноги. С трудом потащил тело к тени, потащил вместе с собой и робота. И еще. И еще раз. Движение продолжалось вечно, вселенная вокруг переставала существовать.
Еще. И еще.
У него не оставалось сил, он не чувствовал своих ног, а робот весил тысячи фунтов.
Даже при слабой силе тяжести Меркурия задача казалась непосильной для слабеющих мышц, и двигала им только сила воли.
Вначале в тени оказалась его голова. Свет исчез. Лаки ждал, тяжело дыша, потом с усилием, от которого затрещали мышцы, снова потащил себя по поверхности.
Он в тени. Одна из ног робота была еще на солнце, она во все стороны отбрасывала отражения. Лаки взглянул через плечо и смутно отметил это. И благодарно погрузился в беспамятство.
* * *
После большого интервала времени чувства начали к нему возвращаться.
Еще довольно долго он спокойно лежал, сознавая, что под ним мягкая постель; он пытался восстановить события. В памяти мелькали обрывочные видения приближающихся людей, слабое воспоминание о ракетном корабле, резкий и беспокойный голос Верзилы. Потом, немного отчетливее, врачебные процедуры.
После этого снова тьма, только перед этим как будто доктор Певерейл вежливо задавал какие-то вопросы. Лаки помнил, что отвечал связно, значит худшее тогда было уже позади. Он раскрыл глаза.
На него серьезно глядел доктор Гардома, держа в руке шприц.
— Как вы себя чувствуете? — спросил он.
Лаки улыбнулся.
— А как я себя должен чувствовать?
— После всего пережитого вы должны быть мертвы. Но у вас удивительный организм, так что вы выжили.
