— И перешла к вам, зная, что вы женаты?
— Да. И тем не менее, перешла. Однажды я вернулся в офис довольно поздно, часов в семь, после обеда с венграми. Они привезли свою знаменитую настойку, и мы несколько перебрали. В общем, как обычно бывает… Посидели, выпили, поговорили. А в офисе у меня остались важные бумаги, которые я должен был подписать. Пришлось вернуться в свой кабинет. А Юлия осталась меня ждать. Сейчас я думаю, что специально осталась, хотя могла оставить бумаги дежурному. В общем, знаете как это бывает…
Я вошел навеселе, начал шутить. Она подошла ко мне с документами, и я почувствовал аромат ее духов. Довольно смутно помню как все получилось. Кажется, я шутливо ткнул ее в плечо. В общем, мы неожиданно оказались на полу. Об остальном вы, конечно догадываетесь…
— Неужели вы об этом потом пожалели?
— Что? — он поправил очки и улыбнулся.
— Конечно нет! Наоборот, даже обрадовался. У нее большие потенциальные возможности. Несколько раз мы встречались. Но я чувствовал, что не слишком много для нее значу. Вернее, ей было интересно узнавать новости о наших планах, перспективах, мои суждения о партнерах и сотрудниках фирмы. Есть такие женщины… Мелочи вроде подарков и разных знаков внимания их не прельщают. Им нужны более весомые доказательства собственной значимости. И собственной власти. Ей хотелось быть больше чем секретаршей. Наверное, одним из ее прежних воплощений была мадам Помпадур, — пошутил он. Ей хотелось быть явной «фавориткой короля», а меня такое положение дел не устраивало.
— И поэтому вы расстались?
— Не только. В одну из встреч она потребовала… В общем, я стараюсь предохраняться. В мои годы смешно подцепить какую-нибудь глупую болезнь. Но ей это явно не нравилось. Она требовала, чтобы я отказался от подобных методов. Вы меня понимаете? А я боялся, что она хочет совсем другого. В общем, я перестал с ней встречаться и думаю, что сделал правильно. Хотя отношения у нас оставались хорошими. До вчерашнего дня.
— Не думаю, что вы поступили правильно, — сказал Дронго.
— Поэтому вы боитесь появляться у себя в офисе?
— Я ничего не боюсь, — вспыхнул Борис Алексеевич.
— Но сегодня она соберет свои вещи и перейдет в другой отдел. В другое здание.
— Вы еще много раз будете с ней видеться, — возразил Дронго.
— Ее будут вызывать как свидетеля в прокуратуру, и, возможно, вам предстоит очная ставка.
— Придется встречаться, — кивнул Ратушинский. В конце концов, я не утверждаю, что то сделала именно она.
— Все понятно. В офис мы с вами не поедем, и хотя я не одобряю ваших кадровых перемещений, тем не менее, пытаюсь понять ваши мотивы. Мне нужно поговорить с Майей Александровной.
— Исключено, — нахмурился Борис Алексеевич. Она себя очень плохо чувствует.
— Мне кажется, что вы не хотите, чтобы я проводил расследование, — сказал Дронго. Вы все время пытаетесь мне мешать.
— Хочу, — упрямо сказал Ратушинский.
— Если это Юлия, я сотру ее в порошок.
— А если нет?
— Не знаю. Я всю ночь не спал, думал. Уж не знаю, на кого грешить…
— Вы разрешите мне вечером приехать к вам на дачу?
— Только не сегодня. Вечером у нас будут сотрудники прокуратуры и милиции. Они будут проводить осмотр помещения и беседовать с Майей Александровной.
— Вы только, что сказали, что она не может разговаривать.
— Действительно, не может, — кивнул Ратушинский.
— Но вам я могу отказать, а им нет.
— Убедили, — сказал Дронго.
— Тогда я приеду завтра днем. Завтра суббота, выходной день.
— Хорошо, — с видимым неудовольствием согласился Борис Алексеевич. — Жду вас завтра в два часа дня. Только не надолго.
— До свидания, — Дронго кивнул хозяину дома и вышел, не подав руки.
Спускаясь по лестнице, он обратил внимание на зеркала внизу. Он подумал, что человек поднимавшийся по лестнице, рисковал, что его зеркальное отражение заметят сидевшие в гостиной люди.
Выйдя из дома, он позвонил Вейдеманису.
— Есть что-нибудь новое?
— Да, — сообщил Эдгар, — много интересного, но ничего конкретного.
— Тогда приезжай ко мне. Я буду вас ждать — тебя и Кружкова. Итак, через час у меня дома. Надеюсь, Кружков к тому времени закончит свои изыскания.
Через час оба помощника Дронго стояли у дверей его квартиры. Когда они вошли, хозяин пригласил их на кухню. Кружков любил чай, а Вейдеманис кофе. Усевшись за столик, они принялись рассказывать, что удалось установить каждому.
— Инна Денисенко работает в Институте мировой литературы уже девять лет, — начал Кружков — она по мужу Денисенко. Это ее второй супруг. С первым она развелась через три года после замужества. Он известный гитарист из модной рок-группы. Детей не было. Можешь себе представить: она ездила с ним в качестве редактора их группы и правила им тексты. У нее высшее филологическое образование, а у него среднее. Бросил, не доучившись, музыкальную школу.
— У нее были странные предпочтения, — задумчиво заметил Дронго.
— Потом она перешла на работу в какой-то журнал, — продолжал Эдгар, а затем в Институт мировой литературы. Познакомилась со своим вторым мужем. Выйдя за него замуж, сразу сменила фамилию. Михаил был тогда многообещающим режиссером. Он оставил первую жену с двумя детьми, чтобы уйти к Инне.
— Тогда все были многообещающими режиссерами, — глубокомысленно заметил Кружков.
— В конце восьмидесятых все казались такими глубокими и умными. Помните, как мы радовались выступлениям политиков, откровениям историков, смелости публицистов. А потом оказалось, что все это пшик. Политики были продажные и глупые, историки оказались обманщиками и проходимцами, а публицисты — трусливым сбродом, который легко покупался.
— Тебе нужно ходить на митинги оппозиции, — с характерным акцентом произнес Вейдеманис.
— При чем тут оппозиция? Я правду говорю. Помните, сколько писателей и актеров вылезли на поверхность, сколько режиссеров обещали нам создавать гениальные произведения, если уберут цензуру, сколько писателей обещали опубликовать гениальные романы… А оказалось, что все они «пустышки». Им просто нечего сказать людям.
— Денисенко был не таким, — убежденно сказал Эдгар. — У него, может быть, многое не получалось, но он никогда не был демагогом. Я видел его ранние работы. Они очень интересные.
Дронго решил вернуть своих помощников к более конкретному разговору.
— Она действительно дружит с Майей Александровной? — спросил он.
— Да. Инна работает в ее отделе. Моя знаковая вспомнила, что они даже ездили вместе вдыхать. В Испанию. Женщины очень дружат, часто ходят вместе на выставки, концерты. Чаще их мужей. Супруга Ратушинского тоже очень интересная женщина, — неожиданно добавил Вайдеманис.
