говорим? Я даже не знаю твоего настоящего имени!
— Диана.
Не Дарси, как я ее назвал. Я даже немного разочарован.
— Надо же, почти угадал. Ладно, так почему тебе понадобилось пять лет, чтобы заговорить со мной? Я пытался, знаешь ли. И не раз.
Она поворачивает ко мне свои глазницы, и моя кровь леденеет на несколько градусов. Эти безглазые ямы словно пригвоздили меня к креслу. Они видят все, я в этом уверен.
Аналитическая часть моего мозга борется за то, чтобы выйти на поверхность, пока я изучаю Диану. С ее отсутствующими глазами и черной кожей, теперь серой, вымытой, как у всех призраков, трудно определить возраст, но я бы предположил, что ей не больше шестнадцати. Максимум. Ее длинные волосы, собранные в косичку, спускаются до талии, на ней полосатое цельнокроеное платье длиной чуть выше колен. Не из этого десятилетия. 1960-е годы, если комментарий о «пластинках Битлз» — хоть какой-то показатель. Я откинулся в кресле, ожидая ее ответа.
Если не ошибаюсь, то она могла бы простоять в этом углу и шестьдесят лет. Пожизненное заключение для жертвы.
Диана только пожимает плечами.
— Я не знаю… Часть меня заметила вас, но это как дымка. Ваше имя, то, чем вы занимаетесь, люди, которые вас посещают. — Ее рот искривляется в намеке на улыбку. — Разговоры, которые вы ведете с Розой. Ваша музыка. Все это омывает меня, но кое-что остается. Большую часть времени все, о чем я могу думать, это его лицо. Человека, который убил меня, смотрящего как я борюсь за воздух. Когда он забирает мои глаза. Память душит меня, но какое-то время я видела больше. Слышала больше, как… Я знала, когда вы были здесь, и когда уходили. Кто навещал вас. Только сейчас это прояснилось. Я не могу объяснить почему.
— Да, странные выдались дни, — шепчу я, потирая глаза.
Это преуменьшение года. Мое последнее дело — черт, неужели это произошло только вчера? — вернуло меня в ночь моей смерти. Ночь, когда все это началось.
Его звали Дин Уилер, мошенник, у которого хватало врагов, чтобы нанять частного детектива для слежки за ним, и достаточно паранойи, чтобы заманить хвост в темный переулок. Вот так я и оказался с тремя пулями в груди и способностью видеть мертвых.
Затем его жена появилась в моем офисе, изуродованная и испуганная, и сказала, что ее преследует Дин. Призрак Дина. Нет нужды говорить, что я бросился в драку. В следующий момент на моих глазах убили одного из моих лучших друзей, и я ворвался на виллу Уилера, желая крови. Только вот кровь пролилась из меня, я стал жертвой в ритуале Мишель Уилер, призвавшей Люцифера и мстящей всему миру.
Не могу сказать, что виню ее, но будь я проклят — буквально — если стану чьей-то жертвой. Видите ли, ее заклинания могли удержать меня, но они не могли удержать пулю. Два Уилера оказались именно тем подношением, которое могло привлечь Дьявола, и я оказался на крючке у самого могущественного существа в Аду.
Я удивил его, когда не стал умолять о собственной жизни. Только попросил воссоединить две души на небесах. Наверное, я произвел впечатление. Ведь я мог просить, о чем угодно, поэтому думаю, он спас меня за оказанную ему услугу, но эти весы как будто потеряли равновесие. Почти уверен, что мы еще увидимся.
Диана наблюдает за мной — по крайней мере, мне так кажется, — и я понимаю, что слишком долго сижу в тишине. Последние пару дней выдались чертовски длинными.
Я наполняю бокал виски и почти спрашиваю, хочет ли она выпить. Не уверен, из-за ее возраста или из-за того, что она — чертов призрак, вопрос так и не срывается с моих губ.
— Ты умерла в этой комнате.
Она кивает, распознав утверждение в моем тоне. Мне не нужно спрашивать. Призраки, не прошедшие Укрепление, проживают духовные петли своей жизни, обычно последние мгновения. Иначе почему она оказалась здесь, из всех мест?
— Он привел меня сюда, когда…
Ее голова опускается. Я жалею, что заговорила об этом, но…
Я берусь за ее дело. Я уже знаю это.
Допив виски, поднимаюсь на ноги. Она всего лишь ребенок, убитый в моем офисе, и я не хочу допрашивать ее здесь. Сам до сих пор избегал переулка, в котором умер, и не уверен, что хочу там снова оказаться. Мне он часто снится.
— Хочешь подышать свежим воздухом? Прости, фигура речи. Давай выйдем на улицу. Смена обстановки может пойти тебе на пользу.
Хватаю свой запасной плащ — не самый любимый, но тот я вчера поджег, пытаясь отпугнуть двух гребаных амароков — и иду к двери. Ее отражение в стекле колеблется, она сомневается.
Как только я распахиваю дверь, Диана следует за мной медленными, неуверенными шагами. Похоже, она давно не выходила на улицу.
***
— Ты знаешь, что Курт Кобейн любил Битлз.
— Кто такой Курт Кобейн? — спрашивает Диана, идя рядом со мной.
Я вздыхаю. Итак, мои навыки светской беседы сейчас слабоваты. Меня немного трясет. После событий в особняке Уилеров прошлой ночью, мне следовало пойти домой, успокоиться и дать произошедшему остыть. Черт, я должен был лечь спать, по крайней мере, на ночь или две.
Вчера Мэв и Гарри ушли на небеса, но для меня это все равно потеря. Утешает, что они вместе, и за это я в долгу перед Люцифером. Мишель Уилер, будь ее воля, оставила бы Мэв в аду.
Насколько я знаю, причина в ней. Она свалила все на Дина, использовала мою ярость и месть для своего ритуала. Боже, как пела моя душа, когда я изгнал этого сукина сына, но в процессе я запечатал свою судьбу. Даже если Дьявол сжалился и спас меня от удара Жнеца, месть — это грех. Думаю, что бы я ни сделал, Небеса для меня теперь закрыты навсегда.
Не то чтобы я сдался. Я слишком упрям или просто глуп. Моя старая матушка всегда говорила, что я боролся за все, благослови ее душу, и да, эта фраза содержит здоровую долю сарказма. С момента возвращения
