— Этот… этот… он мне, кажется, ребро сломал… боль жуткая… — морщась, пробормотал полуэльф.
— Чтобы придумать… чтобы такого… чтобы… — суетясь, начала быстро выговаривать Зара. — Даже не знаю… в общем, ты тут полежи, а я быстренько слетаю к Амаре или к Дорану… может у них какие-то лекарства есть. Ты лежи здесь, никуда не уходи! А я мигом, туда и обратно… — всё также быстро проговорила девушка и исчезла.
Геллаир отполз в угол на кожаный коврик и отдышался.
— Никуда не уходи… хех, — слегка улыбаясь, прошептал он. — Ох, эти айну, воздушный народ. Всегда в своем репертуаре.
Чтобы хоть как-то заглушить боль, он начал думать о своих друзьях. О том, как он знакомился с каждым… и каждой. О том, как был маленьким. Как его учил драться дедушка Дорсаил. И о том, что было ещё раньше: о своих родителях.
— «Как же давно я их не видел… Прошло уже столько лет… Я помню, как мне было весело и беззаботно жить, когда я был маленький. Помню, как играл с родителями… Какие же всё-таки они добрые. А какие мама вкусности делала…», — думал Геллаир, стараясь как можно четче вспомнить все блюда и все сладости, которые делала его мама, и почувствовать их вкус во рту. — «А как мы играли с отцом… Как он меня учил ловить рыбу… Да… золотое было времечко…».
Полуэльф уже не чувствовал боли, он полностью погрузился в детские воспоминания и сидел неподвижно уже несколько минут.
— Эй! — раздался шепот.
— А? — Геллаир вздрогнул.
— Фух… Я уж думала, что ты опять умер, — выдохнула в окно Зара.
— Да я просто замечтался… Что-то быстро ты слетала.
— Старалась, как могла! Вот, я тебе выпросила у Дорана несколько листьев лечебного дерева, и Амара из них тебе чай заварила, — она протянула кружку с чаем и листик в окно.
— Ого! — воскликнул полуэльф. — Листья с Лечебного дерева? Ты наверно очень сильно упрашивала, чтобы получить их. Они же такие редкие и стоят огромных денег. Как это Доран решил с ними расстаться?
— Да я просто сказала, что это для тебя, он поворчал немного, но потом всё равно согласился их отдать. Сказал, что теперь вы будете в расчете. Видимо, подействовали на него мои позавчерашние слова, — хихикнула айну.
— Ну, в таком случае огромное вам всем спасибо.
— Ой, да не за что. Ты же знаешь, что всегда можешь на нас положиться, — улыбаясь и сверкая своими глазками, ответила Зара.
Геллаир взял листок и приложил к разбитой брови. Листок медленно развернулся, обернул собой всю рану и намертво приклеился.
— Тсс… — прошипел полуэльф.
Потом он взял кружку с чаем.
— Ещё тёплый, — сказал Геллаир, сделав пару глотков.
— А ты думал! Ты бы видел, с какой скоростью я сюда неслась! Конечно, он не мог остыть, — заявила Зара.
Как только кружка опустела, полуэльф почувствовал, как тепло расходится по телу, как угасает боль в боку и над глазом. Он отдал кружку обратно, поблагодарив Зару ещё раз, а потом у него сразу начали слипаться глаза. Он сел на коврик, но сон начал его одолевать и он лег, слыша уже сквозь сон слова Зараланны.
— Ну ладно, ты тут пока спи, а я буду охранять твой сон. Спокойной… эм… спокойного дня, — Зара улыбнулась и растворилась в воздухе.
Больше Геллаир ничего не слышал. Он провалился в глубокий сон без сновидений…
Глава 2. Ребячество — лучшее качество
Геллаир открыл глаза. Потом сел, потянулся. Ощупал бок.
— Хм, не больно, и ребро, кажется, на месте.
Потом оторвал засохший листок от брови. Стал ощупывать рану.
— Да и рана, кажется, полностью затянулась… И всё-таки хорошие эти листочки! Жалко только, что они такие редкие.
Он поднялся на ноги, подошел к окну. Солнце было точно в зените и ярко отражалось от бегущих волн, слепя глаза.
— «Что ж, пару часиков проспал и хватит», — подумал Геллаир.
Потом он опять сел на коврик и продолжил вспоминать своё счастливое детство.
— Да-а… детство у меня было золотое… помню, как первый раз меня отец с собой на рыбалку взял… было очень интересно!
* * *
— Гелл, давай вставай уже! Подъем! — услышал маленький полуэльф сквозь сон.
— Сейчас-сейчас, только сон досмотрю, и сразу встану, — поворачиваясь на другой бок, ответил Гелл.
— Давай-давай! Или ты уже раздумал со мной на рыбалку идти?
— Вот и всё, досмотрел! — соскакивая с кровати, проговорил Геллаир. — Ты чего, пап? Это же будет моя первая рыбалка! Я ни каким образом не мог раздумать! Я вчера весь вечер мечтал, как наловлю большую кучу рыбы, — весело ответил мальчик и начал разводить руки, показывая эту большую кучу.
— Тише ты, тише. Маму разбудишь, — хихикая, ответил отец. — Давай одевайся, умывайся, и пошли завтракать. Надо же подкрепиться перед таким уловом! А то сил не хватит столько рыбы вытащить.
— Хватит, — махнул рукой Гелл и побежал одеваться.
Он махом натянул штаны, набросил рубашку и уже бежал умываться. Умылся он также в два счета и вприпрыжку побежал на кухню.
— Уже умылся? — удивленно спросил отец.
— Ага!
— И постель заправил?
— Ну… не совсем…
— Как это не совсем? Давай беги, заправляй. А то тогда у меня тоже ещё завтрак «не совсем» готов, — улыбаясь, ответил отец, хотя на столе уже всё было приготовлено.
Геллаир побежал заправлять постель, бубня себе под нос:
— Ну вот, опять постель заправлять… каждое утро одно и то же… зачем её каждый вечер расправлять, а потом каждое утро заправлять? Не понимаю…
Когда он разобрался с кроватью, то опять полетел на кухню.
— Ну всё, я заправил.
— Молодец! Садись за стол, — с гордостью ответил отец.
— И что мы сегодня будем кушать? — спросил мальчик, присаживаясь.
— А кушать мы будем вот этот хлеб вместе с рыбкой, которую я поймал позавчера. Ты пить что будешь? Чай или сок?
— А сок из той красной ягодки, которую мы тогда вместе собирали?
— Ага, из той самой.
— Ну, тогда я буду сок! Та ягодка была очень вкусная! — весело ответил Гелл.
— Хорошо, сейчас налью. Ты пока есть начинай.
— А она без косточек? — спросил Геллаир, взяв в руки кусочек рыбы и покрутив его в воздухе.
— Да не бойся ты. Без косточек конечно. Мама вчера специально для тебя все косточки убрала, — ответил отец, наливая сок в стакан.
— Какая же у нас мама молодец! — сказал Гелл, сунув кусочек в рот и заедая хлебом.
— Да, ты прав, она еще какая молодец. А теперь держи свой сок и давай поедим молча, чтобы маму не разбудить, пускай она отдохнет, — шепотом сказал отец мальчика.
— Хорошо, — также шепотом ответил и сам мальчик.
