— Куда вы с ним отправились? — спросил я чуть резче, чем намеревался.
Девочка с тревогой взглянула на меня.
— В дом, — очень тихо ответила она. — В большую комнату.
Теперь надо попросить, чтобы она описала комнату. Но как это сделать, не подсказывая ответов и не лишая их тем самым самомалейшей ценности?
— Ты ехала туда в коляске? — начал я.
Она посмотрела на меня так, словно хотела сказать «да», а потом передумала.
— В чем-то другом? — предположил я.
— Да. В маленькой коляске, не такой как наша. Там было холодно.
— Вы уехали очень далеко?
— Нет.
Едва задав вопрос, я понял, насколько он нелеп. Что такое «далеко» с точки зрения ребенка? Холмс бы разнес меня в пух и прах за пустую трату времени.
— В той комнате было тепло? Там горел огонь?
— Нет.
— Кто там еще находился, кроме профессора? Тебе давали поесть?
— Да. Кексы и много масла.
При этих словах она улыбнулась — видимо, воспоминания не были неприятными. Но как вытянуть из нее хоть малейший намек на то место, куда ее возили? Хоть малейший намек на способ разрушить зловещий план Мориарти?
— Ты поднималась наверх? — попробовал я.
Девочка кивнула.
— Очень высоко, — ответила она, серьезно глядя на меня. — Из окна было видно на несколько миль вокруг.
— Вот как? — Мне даже не пришлось изображать интерес. — И что ты видела?
Она живо описала всю картину, и у меня не осталось никаких сомнений относительно того места, где ее держали. Это был высокий дом — судя по лестницам, по которым ей пришлось подниматься, как минимум трехэтажный, — расположенный чуть к западу от соседнего села Хэмпден. Я искренне поблагодарил ее, сказав, что она очень умная, и, похоже, доставил ей этим немалое удовольствие. После чего поспешил прочь, чтобы рассказать Ханту о полученных сведениях. Однако я не упомянул, что, по моему мнению, нашим врагом оказался печально известный Мориарти.
— У меня есть основания полагать, что дело крайне серьезное, — сказал я, когда мы сели в кабинете.
Лицо Ханта все еще было пепельно-серым, он судорожно вертел в пальцах сперва нож для бумаг, затем перо, царапая им по столу, словно в нем были чернила, но лишь повреждая кончик.
— Чего он хочет?! — в отчаянии воскликнул Хант. — Я не могу даже выполнить его требования! Он ни о чем не просит!
— Прошу вашего разрешения отправиться на почту и послать телеграмму моему другу Шерлоку Холмсу, — ответил я. — Думаю, он охотно займется этим делом. Нет лучшей возможности раскрыть любую загадку, как прибегнуть к его помощи.
Лицо Ханта озарилось надеждой.
— В самом деле? Такая простая история — ребенок похищен, а потом возвращен без требования о выкупе? Вряд ли это большое преступление.
— Причинение страданий — само по себе серьезное преступление, — почти искренне сказал я. — И то, что злоумышленник не потребовал платы, но угрожал повторить содеянное, наверняка заинтересует Холмса.
— Тогда зовите его, Ватсон, умоляю! Я подам двуколку ко входу, чтобы вас немедленно отвезли. Попросите его приехать как можно быстрее. В награду я ничего не пожалею.
Я знал: одного имени Мориарти будет достаточно, чтобы Холмс приехал. Так и вышло. Несколько часов спустя пришла ответная телеграмма, она сообщала, что мой друг приедет вечерним поездом и будет неплохо, если его встретят на станции. Я провел остаток дня, обшаривая Хэмпден, пока не нашел дом, который описала Дженни. Однако благоразумно сделал вид, что иду мимо по своим делам; если кто и видел меня, то ничего не заподозрил.
Вечером я встречал поезд. Едва тот подъехал и остановился в облаках пара, распахнулась дверь и я увидел знакомый худой силуэт — миг спустя Холмс уже шагал по платформе навстречу мне. Он был совершенно не похож на несчастного, которого я оставил на Бейкер-стрит. Подойдя, Холмс произнес единственное слово, как магическое заклинание, и его глаза вспыхнули:
— Мориарти!
Внезапно я испугался, что неправильно оценил ситуацию, возможно сделав чересчур поспешные выводы. Холмс часто обвинял меня в подобных ошибках.
— Полагаю, да, — осторожно ответил я.
Он впился в меня взглядом.
— Вы не уверены. В чем причина сомнений, Ватсон? Что случилось с тех пор, как вы послали мне телеграмму?
— Ничего! — поспешил ответить я. — Ничего особенного. То, что именно он похитил ребенка, — мое умозаключение, а не установленный факт.
— Пока никаких требований? — В голосе друга все еще слышался интерес, но мне показалось, что появились и нотки разочарования.
— Пока нет, — ответил я, когда мы подошли к воротам, за которыми стояла двуколка. Холмс забрался в нее, и мы поехали по извилистым дорогам с крутыми насыпями, уже тонувшими в вечерних тенях. Я поведал ему о своем разговоре с Дженни, а также о том, что нашел дом из рассказа девочки. Он слушал, никак не комментируя. Я отнюдь не собирался просить прощения у друга за то, что вызвал его по делу, в котором мог и не быть замешан его заклятый враг. Речь шла о похищении ребенка, что мне казалось не менее важным.
Нас отделяло от поместья четверть мили, когда мы увидели в сумерках садовника — отчаянно размахивая руками, он бежал навстречу. Я остановился, чтобы лошадь не испугалась и не понесла.
— Спокойнее! — воскликнул я. — Что случилось?
— Дженни! — закричал он с расстояния в несколько ярдов, судорожно всхлипывая. — Она опять пропала!
Холмс тотчас соскочил с двуколки и направился к перепуганному работнику.
— Я Шерлок Холмс. Расскажите, что произошло. Не упускайте никаких подробностей, но говорите лишь о том, что видели сами, или, если вам кто-то что-то рассказал, передавайте слово в слово.
Садовник очень старался взять себя в руки, но не мог скрыть отчаяния, излагая факты.
— Няня Джозефина была с Дженни наверху, в детской. Девочка бегала туда-сюда и больно ушибла палец на ноге. Пошла кровь, и Джозефина пошла в спальню — там в шкафу хранятся бинты и все такое. А когда она вернулась, Дженни исчезла. Сперва няня не придала этому значения, поскольку слышала тележку мороженщика за воротами, а Дженни обожает мороженое, — наверное, сбежала вниз, к кухарке, чтобы та нашла продавца. — Его смятение было так велико, что слова перемежались рыданиями. — Но девочки там не оказалось, а кухарка заявила, что вообще ее не видела. Мы искали повсюду, наверху и внизу…
— Но не нашли, — мрачно закончил за него Холмс.
— Именно! Пожалуйста, сэр, ради всего святого, если можете нам помочь, помогите! Найдите ее! Я знаю, хозяин отдаст этому дьяволу все, что тот пожелает, лишь бы вернуть назад Дженни целой и невредимой.
