— Извините. Мне не доводилось слышать об этом парне.
— Что ж… весьма досадно. Мне крайне необходимо его найти.
Фицпатрик медленно встал и потянулся за пальто и шляпой. Либо это был отточенный блеф, либо он умел проигрывать с честью. Так или иначе, Фицпатрик курил кубинские сигары. И, судя по его словам, нуждался в помощи. А я, просидев с ним рядом пять минут, отчаянно нуждался в одной из его сигар. Поэтому я решил предложить свои услуги.
— Послушайте, мистер Фицпатрик, я частный детектив, имею лицензию. Вдобавок живу в отеле «Ритц». Если вам нужна помощь, то, быть может, я попробую найти доктора Мэллоя?
Держа в руках пальто и шляпу, Фицпатрик опустился на скамью. И засиял как стоваттная лампочка.
— Частный детектив?! Потрясающе! А я и не подозревал, что в двадцать первом веке можно работать частным сыщиком и не протянуть ноги от голода.
— А разве я сказал, что это — мой хлеб? Просто у меня есть лицензия.
— Ага, ищейка на полставки. А чем еще вы занимаетесь?
— Гм-м… Пью. Это отнимает довольно много времени. Прячусь от кредиторов и сборщиков налогов — они тоже скучать не дают.
Казалось, мои слова привели Фицпатрика в восторг.
— Что ж, мистер Мерфи, похоже, мы с вами нашли друг друга. Мне нужна помощь, а вам, очевидно, заработок. Пожалуй, можно ударить по рукам… Или вы предпочтете сначала обговорить условия?
Это выглядело слишком хорошо, чтобы походить на правду, потому я счел это правдой. А Фицпатрика, видимо, переполняло желание избавить меня хотя бы от части финансовых проблем. Я сунул руку во внутренний карман пальто и достал визитную карточку с кофейными кляксами и разлохмаченными краями. Состроил виноватую мину и вручил визитку моему будущему клиенту.
— Делами я предпочитаю заниматься в офисе. Почему бы не встретиться там завтра утром? Возьмите все, что, на ваш взгляд, может пригодиться для розыска. Еще придется обсудить оплату, но, думаю, мой тариф вам не покажется завышенным. Если захватите с собой несколько кубинских сигар, я гарантирую «особую скидку для друзей Тэкса».
Какая прелесть! — Старик озирал мою берлогу точь-в-точь как ребенок зоопарк с домашними животными. — Такое чувство, будто я попал в детективный фильм. В детстве я их обожал.
Я кивнул, стараясь вести себя как можно общительнее. В дверь моего офиса Фицпатрик постучал во время ценного медленного сна, и я еще не успел очухаться. Но, к счастью, он принес коробку кубинских сигар, и качественный никотин вместе с чашкой крепкого кофе на завтрак быстро привели меня в чувство. Мой будущий клиент бодростью и оживленностью не уступал игроку в покер, который держит флеш-рояль.
— Честно говоря, я бы не удивился, обнаружив на двери табличку «Сэмюэль Спэйд»[2].
— Я всегда считал, что для привлечения желанной клиентуры необходим соответствующий антураж.
— Несомненно. — Фицпатрик отряхнул шляпу от пыли.
По-видимому, моей философией «film noir»[3] он наслаждался ничуть не меньше, чем я — его сигарами.
Я выпустил очередное облачко дыма.
— Не знаю, как вы, мистер Фицпатрик, а я живу не в свое время. Мне всегда казалось, что моя эпоха — тридцатые годы. Двадцатого века, конечно. Когда другие дети пытались взломать пароль «Сезам-стрит интерэктив», я запоем читал Хэммета и Чендлера. Настоящие бумажные книги, естественно.
— Естественно.
— И вот… я — частный сыщик.
Казалось, Фицпатрик даже слегка завидует.
— Наверное, это страшно увлекательно!
Я снова затянулся дымом кубинской сигары.
Гм-м… Скажем так: хорошо, когда работа — в охотку. Это так же бесспорно, как и то, что лучше быть богатым и здоровым…
Деликатный Фицпатрик понимающе кивнул и полез во внутренний карман пальто.
— Надо полагать, сейчас мой ход. — Его рука вынырнула с чековой книжкой в чехле из телячьей кожи. У меня затрепетало сердце, и я постарался дышать не слишком часто.
— Я прошу пятьсот долларов в день плюс компенсацию расходов. Разумеется, только на тот срок, пока буду заниматься вашим делом.
Фицпатрик не колебался.
— Думаю, мне это вполне подходит. Вам, наверное, требуются кое-какие подробности?
Я откинулся на спинку кресла и выпустил идеальное колечко дыма.
— Если вас не затруднит.
Фицпатрик сделал серьезное лицо, и я впервые заметил, до чего же он все-таки стар. Глубокие морщины прорезали лоб, окружили глаза и рот. Кожа напоминала вощеную бумагу, хотя комплекция для человека такого возраста (и, вероятно, не самого умеренного образа жизни) была вполне, я бы сказал, сносная. На его лице только глаза не казались старческими — необычайно ясные и внимательные, они не нуждались в очках или контактных линзах. Возможно, он подвергался радиальной кератотомии или косметической хирургии, но это не объясняло чего-то неопределимого в выражении его глаз, некой притягательной отчужденности. Я отвел взгляд.
— Как я уже говорил вчера вечером, мне нужен человек по имени Томас Мэллой. До ухода на пенсию я занимался научными исследованиями и некоторое время работал в весьма тесном контакте с доктором Мэллоем. Но лет двадцать назад наши пути разошлись, и с тех пор мы не поддерживали связи друг с другом. Однако не так давно в местной газете «Бей-сити миррор» я увидел фотографию моего старого знакомого. Он стоял на заднем плане. Фотоснимок был сделан в Беркли. Я решил навестить друга, но в университете мне сообщили, что среди сотрудников никакой Мэллой не числится. Я поговорил с некоторыми людьми, даже показал фотографию из газеты… Никто его не узнал. Или не пожелал сказать, что узнал. Я уже был готов оставить свою затею, но тут одна молодая женщина выразила желание помочь. Она представилась Сандрой и сообщила, что с человеком, которого я называю доктором Мэллоем, она работала, но знает его как Тайсона Мэтьюса. Беседуя со мной, Сандра вела себя весьма обеспокоенно, поэтому мы договорились встретиться позже. — Фицпатрик выдержал драматическую паузу и наклонился ко мне. — Но в назначенное время она не пришла.
Я, как и полагалось, приподнял брови.
И больше вы с ней не разговаривали?
— У меня было самое что ни на есть твердое намерение поговорить. Но, когда я наведался в университет, Мне сказали, что Сандра уволилась с работы и прекратила занятия в аспирантуре. Дальнейшие попытки обнаружить ее оказались тщетны.
Я начал испытывать интерес. Фицпатрик вежливо кашлянул и указал на водоохладитель.
— Вы позволите?
— Конечно.
Он до середины наполнил бумажный стаканчик, вернулся в кресло и глотнул.
