— Зачатие прошло по всем правилам, — продолжила Баньши. — И младенец совершил первое чудо, издав первый крик, но об этом вы, вероятно, знаете.
Уоллес знаком показал, что хочет подержать ребенка. Баньши неохотно передала ему девочку. Маг уставился в глубину черных глаз, которые, не мигая, вперились в него. Их цвет напоминал о мраке подводных глубин южных морей.
— Дочь Дьявола… Где уверенность, что твоя приемная мать не плетет нам небылицы?
— Проверьте ее, — предложила колдунья.
— Проверить… Просто необходимо. Леди Винчестер, не хотите начать?
Вдова без особой нежности подхватила ребенка, но держала его на вытянутых руках, словно нечто дурно пахнущее.
— Младенец, — в ярости прошипела она. — Проделать весь этот путь ради какого-то младенца!
Ее вуаль поднялась, открыв облик королевы Виктории. Лицо Сары Винчестер, хозяйки призраков, умершей несколько веков назад, внезапно растрескалось, покрылось червями и мгновенно рассыпалось в прах. Младенец прокомментировал кошмарное видение звучным «Га!» — этим все закончилось.
— То же, что пугать гремучую змею, — прохрипела вдова, опуская вуаль.
И передала девочку Тагуку. Но пигмей тут же перебросил ее на руки Уоллеса, сказав:
— Тапу! Ребенок many!
— Под защитой? — перевел Уоллес. — Попробуем другое.
Положил девочку к ногам, а рядом поставил свой цилиндр. Ребенок схватил его, обследовал и вывернул, продолжая осмотр. Из цилиндра выпрыгнул кролик. Еще один. Третий.
— Из девочки получится превосходная ассистентка, — признал Уоллес, хватая цилиндр. Постучал по нему, чтобы избавиться от кучи удивленных крольчат. — Леди Винчестер ее не пугает, а наш друг Тагуку боится. Пусть. Но разве это подтверждает, что она дочь Дьявола?
— Быть может, Гарнье поможет разрешить сей деликатный вопрос, — предложила колдунья.
Уоллес кивнул, поглядел на младенца, сидящего среди десятка белых кроликов. Гарнье, стоя в отдалении, шумно дышал, жадно разглядывая человечье рагу.
— Что вы делаете? — забеспокоился Фулд, видя, что Винчестер, Тагуку и Уоллес отошли в сторону, оставив бельведер в распоряжении девочки и оборотня.
— Только шевельните пальцем, и он сожрет вас на второе, — прошипела Баньши на ухо Фулду.
Гарнье кружился вокруг ребенка. Шнурки одежды развязались, и шкуры упали к его ногам. Нос вытянулся, превратившись в морду. Уши встали торчком, а клыки заострились. Огромный серый волк упал на четыре лапы, взвыл на невидимую луну и приблизился к аппетитной крошке, которая вдруг замолчала.
Они оставили празднество за спиной. Плюшевый мишка попросился на пол и побежал к подножию лестницы. Роберта присоединилась к нему под укрытием зеленых растений. Мишка порылся в горшке и извлек из земли плоский длинный предмет. Арбалет, догадалась колдунья. Вместе с оружием были спрятаны болт и моток веревки.
Мишка привязал веревку к болту, зарядил им арбалет, взвел и направил к вершине винтовой лестницы. Болт со свистом сорвался с тетивы и пятьюдесятью метрами выше вонзился в балку. Мишка обвязал веревку вокруг талии Роберты и затянул ее. Потом начал подъем по веревке. Колдунья удивилась, с какой невероятной скоростью он исчез в вышине, держа ноги уголком, как заправский гимнаст.
— Этому плюшевому супермишке энергии не занимать, — проворчала она. — Но если он рассчитывает, что я стану карабкаться, как альпинист, он попадет лапой в…
Веревка внезапно натянулась, прервав ее монолог. Роберту подняли вверх несколькими резкими рывками под невозмутимым и немигающим взглядом лат-часовых. Кармилла Баньши поручила им наблюдать за ступеньками. А не за тем, что происходит вне их.
Гарнье не смог ничего сделать. Ему достаточно было один раз щелкнуть челюстями, но их словно свело. Такое фиаско случилось с ним впервые. Он завязал шкуры — его лицо выражало отчаяние. Баньши подняла ребенка, не обращая внимания на разъяренные взгляды Фулда. Уоллес, Винчестер и Тагуку застыли в свете факелов и размышляли.
— Гарнье смог по достоинству оценить истинное могущество Морганы, — усмехнулась Баньши. — Она больше, чем дочь Дьявола. Она способна воплощать в реальность наши мечты, призвать к порядку того, кто нас покинул.
И как бы иллюстрируя свои слова, Баньши подошла к балюстраде, крепко прижимая к себе ребенка. Прищурившись, она впитала в себя энергию девочки и царственным жестом обрушила на лагуну полярный холод. Следуя движению ее руки, поверхность воды покрывалась коркой льда. Треск был нереальным. Находившиеся на террасе гости, спасаясь от внезапного и необъяснимого холода, ринулись внутрь помещения.
— Что вы хотите? — спросил Уоллес, когда демонстрация могущества закончилась.
— Хочу полного и окончательного присоединения к моим планам. Хочу восстановить черную магию в ее античном великолепии.
Заинтересованная вдова подошла ближе.
— С какой целью? — продолжал настаивать маг Уоллес.
— Я вызову отца этого ребенка на будущую Вальпургиеву ночь. Чем сильнее мы будем, тем с большим уважением он отнесется к нам.
— А если мы не последуем за вами?
Баньши улыбнулась. Она знала, что убедить мага будет труднее всего. Ребенок расплакался и забился в ее руках. Фулд принюхался.
— Малышка обкакалась, Арчи? Отправляйтесь и быстро переоденьте ее, а мы пока поговорим, как взрослые.
Муницип покинул бельведер с девочкой на руках, пытаясь успокоить ее. Хранители молчали. Гарнье в отдалении оправлялся от неудачи, дожирая последнего кролика, выпущенного из цилиндра. Он не утолил его голода, как и предыдущие зверьки.
— Лилит! — воскликнул Тагуку. Все вздрогнули от его вопля.
— Что? — спросила Баньши.
— Ребенок сказать — мое имя есть Лилит, а не Моргана.
Праздник превратился в буйное сборище. Северная группа, которую посоветовала использовать Роберта, сделала нужное дело. А поскольку от внезапного мороза пришлось закрыть все двери и окна, бальный зал быстро превратился в пекло. Слуги отступили к запасным выходам, подальше от сборища демонов. Но Грегуар Роземонд уже успел наложить крохотные соломоновы печати на все выходы, кроме одного. Сегодня вечером из зала смогут выбраться лишь посвященные.
Он стоял у громадного окна и наблюдал через анфиладу распахнутых дверей за зеленым растением у подножия винтовой лестницы. Его часы показывали без пяти минут полночь. Вскоре на сцене появятся пираты.
— Что она делает? — вслух произнес он.
Он не боялся, что его услышат: группа на сцене заиграла яростное «Ватерлоо».
Арчибальд Фулд не раз оборачивался на лестнице, испытывая неприятное ощущение, что за ним наблюдают. Ему удалось добраться до ванной в детской, где он и заперся. Он включил дополнительный обогрев и дождался, пока помещение согреется. Потом расстегнул костюмчик Лилит и снял его.
