В этот момент к финишу подъехал черный «мерседес».
Шусс еще раз поклонился и сел в автомобиль. Вместе с ним сели двое каких-то людей.
Диктор объявил: «Дэн Шусс приносит свои извинения за то, что так быстро покидает трассу. В пять часов пополудни в конференц-зале отеля «Хилтон» он с удовольствием ответит на вопросы любителей автомобильного спорта».
В толпе зевак Чифи заметил одного из механиков фирмы «Климакс» и подошел к нему.
— «Фейерверк» никогда не покидает своих союзников, — забормотал он.
— Чего вы хотите? — мрачно спросил механик.
Чифи быстро вынул из кармана банкнот в 1000 международных долларов и разорвал его на две половинки, одну из которых вложил в ладонь остолбеневшего механика.
— Мой номер телефона 12-222, комната 115, — сказал он тихо. — Только от вас зависит, получите вы вторую половину или нет.
Прежде чем механик успел что-либо ответить, Чифи повернулся и исчез в толпе.
Пресс-конференция команды «Лабуджини» была назначена в одной из гостиных отеля «Хилтон», окна которой выходили на тихоокеанский пляж. Собралось около тридцати журналистов, спортсмены из некоторых соперничающих команд и многочисленные любители автоспорта. Лабуджиниевцы сели в ряд: начальник команды, главный механик, конструктор и герой дня Дэн Шусс.
Чифи не поверил своим глазам. Среди членов команды «Лабуджини», на месте победителя, сидел вчерашний весельчак, которого он видел вчера абсолютно пьяным в ресторане «Дескансо». Штерн толкнул его в бок и возбужденно зашептал:
— Что я вижу! Наш приятель из «Дескансо»! Возможно ли это?
В первых рядах зрителей Чифи увидел и двух «горилл», которые накануне ночью увели Шусса из клуба.
— Возможно ли это? — механически повторил он за Штерном, тут же почувствовав, что запахло подходящим материалом для «Фейерверка».
Глен Мак-Дональд, стоявший рядом с Чифи, сказал:
— Видите, как он утомлен? Такая гонка страшно выматывает человека.
У Дэна Шусса были темные круги под глазами. Чифи был готов прозакладывать все что угодно, что победителя мучило тяжкое похмелье. Он наклонился к Мак-Дональду и спросил:
— Может ли человек, с вечера в стельку пьяный, утром участвовать в «Формуле-1»?
— Может. Если он не слетит с трассы и ни в кого не врежется, то у него останется один шанс занять последнее место. А почему ты спрашиваешь?
— У меня возникли странные ассоциации, — ответил Чифи. — Меня не покидает ощущение, что я вчера видел фаворита и он на моих глазах вылакал не меньше поллитра виски.
Мак-Дональд рассмеялся:
— Тебе, наверное, действительно показалось. Такое просто невозможно!
Пресс-конференция началась. Начальник команды Эделыптейн представил участников. Затем конструктор Ян Нендл кратко ознакомил присутствующих с особенностями новой модели. Чифи услышал, как он говорит:
— …на новой модели установлен 12-цилиндровый мотор модификации «У», разработанный фирмой «Лабуджини»; его мощность достигает шестисот лошадиных сил при десяти тысячах оборотов в минуту. Нам удалось добиться повышения скорости также тем, что мы придали новой модели обтекаемую форму и разработали специальные стабилизирующие крылья… Принципиально новое в этой модели — автоматизация процессов: передача, газ, контрольный механизм, рулевое управление. Электронная передача намного более надежна, чем механическая… Такой тип машин открывает совершенно новую страницу в истории автомобилизма. Я хочу подчеркнуть, что этот опыт мы собираемся использовать при создании новых автомашин нашей фирмы — «Тигр-2» и «Тигр-3», а также «Гепард-3».
Затем посыпались вопросы. Присутствующих интересовали главным образом технические характеристики новой модели.
Но в центре внимания, конечно, был победитель Шусс. Свое выступление он начал так:
— Сегодняшняя победа — это не только моя победа. В первую очередь это победа «Лабуджини». На плохой машине даже самый лучший гонщик ничего не добьется, хотя, с другой стороны, плохому гонщику не поможет и самый лучший автомобиль… Я думаю, что время «Феррари» прошло. Отныне на гонках «Формулы-1» будет греметь только одна марка — «Лабуджини». Моему коллеге Нендлу на заурядном автозаводе удалось создать чудо XX века… — Пропев хвалебную песню фирме, Дэн Шусс начал говорить о себе: — Я не сомневаюсь в своем лидерстве! В оставшихся девяти этапах я девять раз буду победителем. Манера езды Ланга устарела, звезда Хантера закатилась давно, а Танака надо еще поучиться ездить…
Свою речь он закончил так:
— В мире есть только один Дэн Шусс, и он член команды «Лабуджини». Я не перейду ни в какую другую команду и до последней победы на десятом этапе останусь верен «Лабуджини».
Гленн Мак-Дональд поднял руку.
— Вы почти всю трассу мчались у самого барьера и не врезались в него. Как вам это удается?
Дэн Шусс усмехнулся.
— Для этого необходима исключительная концентрация духа, — пояснил он, — доступная не всем. Без регулярных занятий йогой я бы этого не смог.
— О чем вы думали во время гонки? — спросила какая-то девушка из первого ряда.
— Ни о чем. Во время гонки у меня такое чувство, что я, машина и трасса — единое целое.
Поднял руку и Чифи:
— Я хотел бы спросить вас, были ли вы вчера вечером в ночном клубе «Дескансо» на Пальмовой набережной?
В зале стало тихо. Члены команды «Лабуджини» беспокойно переглянулись. Дэн Шусс вынул из кармана платок и вытер лоб.
— Я думаю, что вопрос неуместен, — сказал начальник команды Эдельштейн, — поскольку не имеет отношения к гонкам.
Но от Чифи не так-то просто было отделаться.
— Я прошу, чтобы на мой вопрос ответил победитель сегодняшней гонки Дэн Шусс, — твердо сказал Чифи. — Тем более что я могу предложить вашему вниманию еще более любопытные сведения…
— О чем же это?
— …касающиеся вещей, о которых пишет «Фейерверк».
Эдельштейн повернулся к Шуссу.
— Ответьте ему, — велел он.
— Что я, по-вашему, мог делать в «Дескансо»? Разве вам не известно, что накануне соревнований гонщики должны отдыхать? — ушел Шусс от прямого ответа. Правда, в его голосе уже не слышалось той самоуверенности, что прежде.
После пресс-конференции к Чифи подошел Мак-Дональд.
— Знаешь, мне вопрос о ночном клубе тоже показался несколько неуместным. Вчера ты никак не мог его там видеть, а если видел несколько дней назад, то мог бы и не спрашивать об этом на пресс-конференции. Что же, ему совсем нельзя развлекаться? Ты даже не представляешь, какие у него теперь могут быть неприятности! От нас, гонщиков, требуют вести образ жизни святых или отшельников.
