Она зорко огляделась, прекрасно понимая, что машину нельзя оставлять просто так, без присмотра. Даже если авто останется на месте, колеса непременно улетучатся, и целых стекол не останется, тут и гадать нечего.
Засунула два пальца в рот, громко свистнула, помахала.
Двое подростков в мешковатых штанах и пестрых майках, с одинаковыми татуировками на левом плече, приблизились к ней со звериной осторожностью, двигаясь зигзагом, пытливо приглядываясь. Остановились метрах в десяти, глядя исподлобья. Один ухмыльнулся:
— В рот берешь или порошок толкаешь?
— А сам как думаешь, дитя джунглей? — безмятежно спросила Марина.
Он ухмыльнулся уголком рта.
— Для соски больно чистенькая… Порошок толкаешь?
— Мимо, — сказала Марина. — У меня тут свои дела. — Показала глазами на татуировку. — Банда как называется?
— «Вампиры», — все так же глядя исподлобья, ответил подросток.
Марина пожала плечами.
— Ничего особенного, почти стандартно. Видишь эту бумажку? Что это, как потвоему?
— Десять долларов. Синих.
— Молодец, — сказала Марина. — Быть тебе финансистом! Держи. Она настоящая. Через полчасика я вернусь, и, если за это время с моей тачкой ничего плохого не случится, получишь еще полсотни. Задача ясна?
— А что тут непонятного… — проворчал мальчишка, кивнул приятелю, и оба, обхватив руками колени, присели прямо на потрескавшийся асфальт рядом с машиной.
О машине можно было больше не беспокоиться. Марина подтолкнула Женю и направилась к нужному подъезду.
— Эй, симпотная! — крикнул ей вслед мальчишка. — Там, в подъезде, пацаны тусуются, так что ты смотри!..
— Не волнуйся, чадо, — ответила Марина, не оборачиваясь. — Твой полтешок я свято сберегу, лишь бы тачку укараулил!
И первой вошла в подъезд, стала подниматься по усыпанной мусором лестнице. Стены, конечно, изрисованы, как и двери, в основном железные. Откудато сверху доносился шум множества голосов.
Женя приостановилась.
— Слышишь?
— Ну и что? — пожала плечами Марина. — Детишки играют в какуюто интеллектуальную игру. Милые, наивные, благовоспитанные детишки.
— Ты что, не понимаешь?..
— Пошли, — сказала Марина. — Обойдется.
Вскоре стало ясно, что миновать неожиданную преграду попросту невозможно. Одна из дверей была распахнута, оттуда валил табачный дым, доносилась музыка, а на площадке сидели человек шесть — все в мешковатых штанах, пестрых майках, с татуировками «Вампиров». Еще двое стояли в дверном проеме, онито и заметили девушек. Остальные казались всецело поглощены какимито костяшками, которые гоняли по площадке.
Послышался свист, и все головы повернулись к девушкам. Как и следовало ожидать, реакция последовала самая банальная: посвист, громкий хохоток, несколько похабных реплик, не особенно затейливых.
Марина спокойно ждала. В такой компании всегда есть главарь, следует выждать, пока он обозначится, чтобы вести дела исключительно с ним, не размениваясь на шестерок. Она ощутила чтото вроде мимолетного, ностальгического умиления. По сути, это было ее прошлое. Двенадцать лет назад почти такая же компания ютилась в развалинах, и по сравнению с теми руинами этот обшарпанный и вонючий дом мог сойти за сущий дворец.
Зевать хотелось, до того банальными и лишенными всякой фантазии были громко отпускавшиеся в их адрес реплики. Сидевший ближе других, ухмыляясь, просунул руку и погладил Марину по ноге. Она, не двигаясь, сказала:
— Ладно, ладно, я смутилась…
Ага… Наконецто обозначился явный главарь — на вид совершенно такой же, как остальные, жилистый волчонок, прошедший огонь и воду, кудрявый, с маленьким шрамом на левой стороне лба. Однако когда он неторопливо поднялся на ноги, вся компания моментально примолкла, а тот, что лапал Марину за коленку, проворно убрал руку. Симптомы многозначительные, не допускавшие двойного толкования.
— Вы откуда, такие чистенькие? — спросил парень, подойдя вплотную.
— Откуда и все, — спокойно объяснила Марина.
— А кто разрешил тут шляться?
— Разве нельзя?
— Ну, почему, — сказал парень, ухмыляясь. — За проход уплати — и шлепай, куда хочешь…
— Сколько? — осведомилась она невозмутимо.
— Ножки врозь на часок.
— Деньгами не возьмешь?
Он несуетливо, привычно бросил руку к карману. Разумеется, появился нож, узкое лезвиежало выскочило со знакомым щелчком, помаячило у Марины перед глазами.
— А нука, обе туда! — мотнув головой в сторону распахнутой двери, распорядился главарь. — Живо, живо! Не дрожи, по палке кинем и отпустим.
Марина преспокойно прошла внутрь, свернула направо, в большую комнату без всякой мебели, если не считать парочки мятых одеял на замусоренном полу.
— Эту — вам! — распорядился главарь, не отводя взгляда от Марины.
Марина видела краем глаза, как Женю, ловко зацепив ногой под сгиб коленки, свалили на одеяло, навалились втроем. Безмятежно спросила:
— А я, значит, персонально для тебя?
— Верно, — с кривой усмешкой кивнул главарь. — Потом — по кругу.
— Что ж не валишь?
— Мордашка у тебя больно независимая. Гордая, да? — парень смотрел жестко. — Сама разденешься, сама ляжешь! Или тебе рожицу расписать? — он поднял нож, держа его двумя пальцами.
— Знаешь что? — спросила Марина. — У меня довольно обширный сексуальный опыт, и чутье мне подсказывает, что обогатить его ты ну никак не можешь… Повеселились, и хватит!
— Ты что, сучка?!
В глазах у него была не столько злость, сколько явное удивление. Неглуп, пожалуй, отметила Марина, понимает, что в происходящем наметилась какаято неправильность. Покосилась вправо — Женю уже надежно прижали к полу, задрали платье, стянули трусики, так что следовало поторапливаться.
Она бросила по сторонам молниеносные взгляда, зафиксировав исходную позицию.
Аккуратно поставила на пол сумку, сделала неуловимое движение — и нож взмыл из пальцев вожака, взлетел вверх. Поймав его на лету, Марина аккуратно сбила парня на пол. Никто не успел опомниться, даже удивиться толком не успели, когда она прошлась по комнате классической «чертовой мельницей», нанося точные и безжалостные удары в половину силы — локтями, ногами, ребром ладони…
Со стороны это, должно быть, выглядело так, словно по комнате пронесся непонятный вихрь. Несколько секунд — и все: и стоявшие вокруг Марины, и пристраивающиеся к Жене, валялись в отнюдь не живописных позах, кто постанывая, кто неподвижно. Она била так, чтобы вырубить на несколько минут, только вожака угостила чуточку гуманнее, простонапросто сшибла на пол…
Шумно выдохнула воздух, огляделась. Вокруг воцарился некоторый "порядок — все лежат, никто не хулиганит и не охальничает…
