Мужчина опустил глаза и ссутулился, как будто от смертельной усталости. И, наверное, от вины – тоже.
Еще один кусочек пазла, с которым нам с Холтом приходится иметь дело.
– Вы убили Моргана? – глухо спросила я, решая, пойти ли за табельным оружием именно сейчас или нет.
Свет в гостиной начал мигать, а где-то в коридоре взорвалась лампочка. В доме начало стремительно холодать. Плохой знак. Те силы, которые обычно лишь изредка показывали себя, теперь четко и ясно заявляли о себе.
Но, кажется, всю творящуюся вокруг чертовщину эльф вообще не заметил, так был возмущен и оскорблен моим предположением.
– Да вы ума лишились, инспектор Джексон! – воскликнул мужчина, сжимая руки в кулаки. – Я и не думал ни о чем подобном! Можно даже сказать, что этот человек стал мне другом. Не знаю, может быть, убивать друзей – это в обычаях людей, но у эльфов подобное не принято. Я помог профессору Моргану в его работе, дал те знания, которых не было и быть не могло у Иллис.
Так вот что произошло… Гениальный ученый был, конечно, гениальным, однако, не обошелся без посторонней помощи. Он использовал наследие эльфов. Разумеется, их знания на порядок превосходили человеческие, это было неизбежно, ведь остроухие жили века, если не тысячелетия.
– Когда мы поняли, что именно выяснили, что открыли, мой друг пришел в ужас и принял решение уйти. Сам, – продолжал тем временем свой рассказ лорд Лилэн. Его голос звучал размеренно, как колокол, звонящий за упокой. – Он был мудрым и мужественным человеком, настолько мудрым и мужественным, что я был бы рад, родись он эльфом.
История выходила странной. Если открытие совершили, по сути, двое, лорд Лилэн и профессор Морган, то, если им так приспичило прятать свои исследования, почему же совершил самоубийство только человек, а эльф продолжил жить?
– Я вижу недоверие на вашем лице, – произнес лорд Лилэн, грустно улыбаясь. Грустно и мудро, как святые на иконах. – Я действительно не убивал своего друга. Он был дорог мне.
О да, дорог. Настолько дорог, что никто и не подумал отговаривать некромага лишать себя жизни. Хотя кто их, этих эльфов, разберет. Может, именно так выражается у остроухих дружба?
– Почему вы тогда не предпочли смерть? Если собирались прятать эти чертовы исследования, то почему мертв только один Морган?
Мужчин горько усмехнулся, покачав головой.
– Я был лишь книгой, которую читал Морган. Он использовал знания, что были во мне, но выводы… выводы он делал сам. Я знаю, к чему он пришел, но мне неведома дорога. Поэтому я безопасен. А он… он стал угрозой.
И тут мне пришло в голову, что Морган мог с самого начала предполагать, что результат работы окажется ужасным. Поэтому и старался не допустить ни единой утечки информации. По крайней мере, мне хотелось верить, что некромаг не желал, чтобы за ним на тот свет последовало слишком много народу.
– Поэтому, прошу вас, в память об этом человеке не пытайтесь раскрыть тайну. Вы сделаете только хуже. И обесцените жертву профессора Моргана.
Что же такого ужасного может быть в воскрешении? Пусть Морган и не был тем некромагом, который с легкостью режет жертву во время ритуала, он в любом случае был взрослым разумным мужчиной, а не трепетной девицей шестнадцати лет. Вряд ли такого, как он, было легко довести до самоубийства.
Профессора Моргана напугало что-то поистине ужасное, чудовищное…
– Это моя работа – расследовать преступления и разгадывать загадки, – сухо произнесла я, чувствуя страстное желание выставить эльфа за дверь. Он же просит меня наплевать на свои профессиональные обязанности. – Я попросту не имею права бросить все как есть. Даже ради этого вашего Моргана. Уходите, лорд Лилэн. Я больше не желаю ничего слушать.
Эльф посмотрел на меня долгим тяжелым взглядом и ушел, не проронив больше ни слова. Мне пришлось остаться наедине с собственными мыслями. Дом легко его выпустил. Слишком уж легко.
Лорд сказал, что его внучатая племянница заслуживала такой смерти. И он был фактически уверен в том, что Иллис убили те, с кем она работала… Я получила множество кусочков картинки, но собрать ее целиком не выходило. Не все части пока удалось получить. Одно только стало полностью ясно: я пошла правильным путем. Смерть Иллис Лилэн была напрямую связана с исследованиями профессора Моргана.
Что там говорил декан Флин о проклятии некромагов? Впору поверить ему. Проклятие сразило тех, кто был замешан в этой истории. Вот только явно не всех. Кто-то же убил эльфийку…
Когда я устроилась на кухне, чтобы разогреть свой нехитрый ужин, выяснилось, что этот день у меня стал днем приема гостей. Вот же странно: последние несколько лет только я переступала порог этого дома, а теперь целых два гостя подряд. Но если первый гость стал для меня полнейшей неожиданностью, то вот второго я, наверное, все-таки ждала, пусть сама себе в этом не признавалась.
Винсент.
Все-таки я хотела его увидеть снова… И не потому, что он был довольно привлекательным. Просто… спокойней с ним становилось.
Поэтому я и не смогла удержаться от улыбки, когда увидела его на своем пороге с пиццей, содовой и каким-то пакетом.
– Гостей принимаете, мисс Джексон? – весело осведомился он, явно не сомневаясь в том, что его пустят внутрь без особых протестов.
Выглядел мой незваный, но ожидаемый гость, как всегда, идеально. Даже стекла очков – и те не запотели. На фоне серой унылости вечернего Нивлдинаса Винсент выглядел особенно сногсшибательно. В голову забрела странная мысль: влюбиться в него. Вот так взять – и влюбиться, стать чуть ближе к нормальным людям. Это ведь нормально для молодой женщины – страдать из-за мужчины, а не из-за того, что не осталось близких, и жить приходится фактически в доме с привидениями.
К тому же, кандидат вполне подходящий.
– Ты… Вы?.. – не сразу определилась я с тем, как следует обращаться к этому человеку.
Улыбка на лице Винсента стала еще шире.
– Именно. Самое время перейти на «ты», не так ли? Так нам будет проще.
Лично мне не казалось, что это уместно… Но сама же оговорилась, поэтому спорить уже было глупо.
– Проходи уж, Винсент, – отступила я в сторону, пропуская мужчину внутрь. – А то сам знаешь, вокруг моего дома бродит сбрендившее привидение. Вдруг оно и на тебя накинется?
Стоило только чужаку оказаться под крышей дома, как все вокруг наполнилось еле слышным шепотом, словно бы каждая доска в паркете начала тихо говорить, но при этом ничего опасного не происходило.
– И все же стоит уехать отсюда, Ли. Этот дом не место для живых. Он лишь для духов и привидений, – со вздохом произнес Винсент, оглядываясь по сторонам.
