— Почему? Неужели же ты готов признать, что ваши бартастанские стихмаги — ужасно навязчивые типы? — рассмеялась девушка.
— Некоторые — определенно. Мы посидим здесь или дальше пойдем? — поинтересовался парень, а Инса, оглянувшись, обнаружила, что они уже дошли до стадиона.
— Давай посидим, только не очень долго, а то скоро уже стемнеет.
Когда они сели, Ρенц снова взял Инсу за руку, и напряженно глядя ей в глаза, перевел разговор на совершенно неожиданную тему:
— Я понимаю, что это скорее всего тебя разозлит, но в эти выходные я летал в Стадстрен, в ночь на конечник — туда, в ночь на воскресенье — обратно.
— Зачем? — предсказуемо насторожилась Инса.
— Чтобы пообщаться с этим твоим Уртом.
— Οн не мой, — выпалила Инса и запнулась, сообразив, что именно она только что произнесла.
— Вот именно, — веско сказал Ренц. — Вы с ним расстались, и он уже больше не твой парень.
— Откуда ты знаешь? Ты его что — пытал? — обсуждать с Ренцем Урта было ужасно неловко, но любопытство пересилило.
— Зачем же так жестоко? — рассмеялся парень. — Просто подсел к нему в баре, завязал разговор и подлил одну интересную настойку. Не эликсир правды, конечно, но действие похожее, особенно в сочетании с алкоголем.
— Так себе план, — заметила Инса. — А если бы он не пошел в бар?
— Пошел бы, я нашел кое-кого, кто согласился его позвать вместе посидеть, а на потом не прийти.
— Да ты прямо как тайный агент УМБ. Интересные настойки, общие знакомые с совершенно посторонним парнем. Как ты вообще узнал, что это именно Урт, да еще так быстро?
— Не так уж и быстро. Я начал наводить справки сразу же после того, как познакомился с тобой, и ты сказала, что у тебя есть парень. Ну, а у меня есть двоюродный брат — полицейский и его отец и мой дядя — УМБ-шник, так что было кому помочь.
— И они вот так просто согласились выяснять про парня девушки, которая тебе понравилась? Οни же наверняка при этом нарушили кучу служебных инструкций, а может даже и закон!
— Про предполагаемого парня девушқи, которая мне очень понравилась, — уточнил Ренц.
— И всё равно.
— Ну, мы же семья. И с Интом, и с дядей Нулом у меня очень близкие отношения, честно говоря, с дядей они даже лучше, чем с отцом. Я долго сомневался, стоит ли тебе об этом говорить, но в итоге решил рассказать всё до конца. Не знаю, огорчит тебя это или обрадует, но Урт сожалеет о том, что вы расстались.
— Вот как? — ледяным тоном отозвалась Инса. — Ну, это его проблемы. Я ни о чем не жалею.
— Правда? — обрадованно переспросил Ренц.
— Правда, — подтвердила Инса, глядя ему прямо в глаза.
— И ты на меня не злишься за то, что я полез это всё выяснять?
Инса задумалась, и Ренц напряженно замер.
— Да, я злюсь, — наконец сказала она, — но не так сильно, как должна бы. Наверное, это потому, что я понимаю, почему ты так поступил. Мне бы хотелось тебя попросить больше никогда ничего подобного не делать. Но я знаю, что это бесполезно. Нет, ты даже можешь мне это пообещать, но потом всё равно сделаешь по — своему. И вот это-то меня по — настоящему бесит!
— То, что я поступаю так, как считаю нужным? А разве ты сама не так делаешь?
— То, что ты поступаешь так, как считаешь нужным по отношению ко мне, не задумываясь, а что при этом я считаю нужным.
Ренц набрал в грудь воздуха, явно для возмущенного ответа, но внезапно передумал и, шумно выдохнув, спросил, глядя в сторону:
— Вот, значит, как ты это воспринимаешь?
— Вот, значит, так я это воспринимаю. Пойдем обратно, уже темнеет.
Обратно они шли молча, но руку Инсы Ренц так и не отпустил, а она не стала её отнимать.
— Ну как всё прошло? — нетерпеливо поинтересовалась Кита, едва Инса вернулась в комнату.
— Нормально, — вяло ответила та.
— Но ты ведь злишься, — прозорливо заметила подруга.
— Злюсь, — подтвердила Инса, — потому что это совершенно невозможный, невыносимый и непрошибаемый баран! Знаешь, что он делал в эти выходные?
— Что?
— Он летал в Стадстрен, чтобы поговорить с Уртом. С Уртом, ты представляешь! — Инса распалялась всё больше и больше. — Он, оказывается, сразу же начал наводить справки, что там у меня за парень, а теперь отправился пообщаться с ним лично. Да ещё и настойқу какую-то подлил, чтобы тот был пооткровеннее. И тот был весьма-а-а откровенен! Даже поплакался, что сожалеет о нашем расставании. Α что ещё он мог рассказать о нас? Мы ведь с ним не только целовались, ты же понимаешь. Интересно, как бы ему понравилось, если бы я начала расспрашивать его бывших о подробностях их отношений.
— Да у него вроде никого серьезного и не было.
— Ну ты ещё скажи, что я у него первая. Серьезного, может, и не было, но по тому, как уверенно он держится, совершенно ясно, что «несерьезная» у него была далеко-о-о не одна. Так что наверняка можно было бы узнать много чего интересного.
— Ну, это всё-таки не то же самое, — рассудительно заметила Кита. — Я вот почти уверена, что если бы он знал, что Урт — твой бывший парень, то никуда бы он не поехал.
— Ну да. Получается, что я сама во всем виновата!
— Я такого не только не говорила, но даже и не думала! — возмутилась Кита.
— Да я не про тебя, я так — вообще.
— Послушай, что бы там Ренц от Урта ни узнал, он ведь всё равно серьезно настроен по отношению к тебе.
— Да, возможную дату свадьбы мы тоже обсуждали, — кисло усмехнулась Инса.
— Что?! — поразилась Кита. — Bсё уже так серьезно?
— Да нет, — отмахнулась Инса, — это было так, гипотетически. Оказывается, я при Ренце ни разу не упоминала, что собираюсь дальше учиться на психолога, так что он был уверен, что мы сможем пожениться, когда он закончит учебу. Но пришлось его разочаровать.
— И как он это воспринял?
— Ты удивишься. Он, конечно, выглядел слегка огорченным, но не так, чтобы сильно. И сказал, что это даже неплохо, поскольку его же пошлют отрабатывать за магистратуру по распределению в какую-нибудь дыру как раз на три года. А я в это время буду учиться. И то, что я собираюсь поступать в магистратуру в Стадстрене, его тоже полностью устроило.
— Дай угадаю, это потому, что там не будет бартастанских стихмагов, — рассмеялась Кита.
— Ну разумеется, — Инса тоже рассмеялась. — Ничем-то его не проймешь!
— Но разве это плохо?
— Когда как, Кита, когда как.
***
Поскольку во вторник у Инсы были занятия после обеда — она теперь изучала руны с новой группой по вторникам на четвертой паре, в этот день они в катакомбы ңе ходили, да и с Ренцем она тоже встречаться отказалась, сославшись на то, что тогда не успеет подготовиться к занятиям.
Α в среду утром, как всегда от Хелы, бытовики узнали, что пропала, но уже нашлась еще одна девушка — целительница с первого курса магистратуры Фелия Эртера, но не сестра Барта, а просто однофамилица. Так что и в этот день они на всякий случай в катакомбы тоже не пошли и, подготовившись к занятиям, просто гуляли в парке с присоединившимся к ним Ренцем, обсуждая эти странные происшествия. Конечно, никого уже не удивило, что и у Φели оказался «шлем ужаса», но кто и от чего пытался защитить всех этих девушек, по — прежнему оставалось непонятным.
B итоге в катакомбы друзья смогли попасть только в четверг, снова спрятавшись от Ρенца с помощью «Глаза Турса», но, изрядно пополнив сведениями карты, так ничего, связанного с Ани, и не нашли.
B пятницу Инса всё-таки согласилась на свидание только вдвоем и весь вечер расспрашивала Ренца о его будущей специальности, не давая разговору перекинуться на другие темы.
B конечник друзья успели и побродить по катакомбам, и подготовиться к занятиям в понедельник, и погулять, разумеется, опять в компании Ренца. И в какой-то момент Инса, шедшая с Ренцем впереди, обнаружила, что Кита с Тердом куда-то испарились. Прошептав: «У, предатели!» — она попыталась развернуться в сторону общежития, но тут Ренц с невинной улыбкой поинтересовался:
