— А с каких это пор ты подчиняешься другим лицам? Я всегда думал, что ваша организация очень серьёзная!
— Она держит пакет акций одной компании, такова воля её отца. Он позаботился о будущем своей дочери, как только узнал о её существовании. Она и её опекун, всё законно! Я соблюдаю интересы своей половины компании, они держат интересы своей стороны. Что тут непонятно? Всё очень даже понятно!
Он вновь стал говорить с лёгким акцентом.
* * *
— Зачем тебе Николаев?
— Мне лично он не нужен. Просто он знакомый. А тебе он зачем нужен? В чем твой интерес?
— Если Детектив станет Стражем, то против нас будет значительный перевес! Но это временный перевес. Главное, не дать Сестре возможность обратить его на нашу сторону.
— Ничего не понял! Ещё раз! Страж — это хорошо! А с нами, это, что, плохо?
— Не совсем так. Нужен выбор, каждый решает сам за себя. Вся жизнь Николаева — это путь, и каждый следующий поступок определяет, кем он дальше станет. До этого момента всё было ясно, Николаев — Избранный. Если он будет с Сестрой, то его ждёт участь «генералов», это почти новый «генерал». Если он прочтёт Договор, то станет Стражем. В этом нет ничего ни плохого, ни хорошего! Просто Сестра не объяснила ему всего заранее. Понимаешь? А ты выступаешь в самый неподходящий для этого момент.
— Куда пропал твой очаровательный американский акцент?
— Туда же, куда и твой! Дорогой!
Они ещё погуляли по залу и расстались! Джокер ушёл к себе. Американка спустилась в гараж, и скоро её машина неслась по загородному шоссе в сторону посёлка.
Встреча американской стороны с русскими дальними родственниками состоялась на открытом воздухе. Это были люди одного древнего ордена. Они даже внешне были чем-то схожи, но только внешне. Это были две разные концессии старой веры.
– Познакомься, Зарина, это твоя дальняя родственница. Тётя! Тётя Роза.
— Очень приятно! Мисс!
— Насколько я понимаю, вы в нашем городе уже давно! Решили наконец-то нанести визит вежливости?
— Я решила предупредить! Карл уже знает, что реликвия у вас. Сейчас он стал единственным, официальным наследником и, вероятно, что захочет вернуть себе эту вещь!
— Он получит её, но потом. Скажите, зачем вы всё время вмешиваетесь. Мне нужен Избранный. С его помощью мы станем сильней. Кто сможет противостоять нам?
— По-прежнему, только Стражи! Их много, среди них есть очень талантливые, умные люди, тем более сильные воины!
— Тем лучше. Сейчас для Зары нужен идеальный спутник!
— Но почему не Олег?
— Олег — это отступник! Ему нет веры!
— Но, вероятно, что он любит твою дочь! В это трудно поверить, но не стоит им мешать! Пусть сами разберутся! Вспомни, каждая попытка заканчивалась крахом всего! Отпусти их, пусть они сами выбирают свою судьбу! Ты не даёшь им свободы выбора. Может быть, ещё не время исполнять это произведение? Подумай, Сестра! У нас очень много других врагов. Усиление наших позиций — это как кость в горле!
Глава восемнадцатая, о событиях после встряски в банке
— Эх, Николаев, Николаев! Опять встретились! Второй раз родился!
Детектив открыл глаза, перед ним стоял Джокер. Это был уже не тот гастролер, который «шерстил» все местные катраны со своей бригадой катал. Теперь это был хорошо одетый господин с животиком и идеально уложенной причёской.
— А, Джокер!
— Ну, вспомнил. Теперь я!.. — он назвал свою новую фамилию, которой пользовался на этот момент времени. — Того самого Джокера тут явно уже мало кто помнит.
— Я-то помню. Кстати, ты звание своё купил, в карты выиграл или тебе его присвоили?
— Обижаешь! Купил! Скажешь тоже! Я, увы, тут без звания! Временно я тут. Это меня, собственно, и беспокоит. Николаев? Не мог бы ты мне помочь? В знак, так сказать, бывшей дружбы!
Они сидели вдвоём на новом диване в каком— то незначительном офисе, совершенно одни. Доктор уже успел уйти, вокруг никого не было, но это совсем ничего не значило.
— Знаешь, тут меня хотят заменить. Некто Лютый! Этот человек с большими претензиями от очень больших людей. Мне нужно время, я ещё не все активы тут собрал. Понимаешь, если что-то услышишь, то дай мне знать! Понимаешь, это очень важно. Тут такие деньги крутятся, что любому голову оторвут. А мне наследство Крёстного никак не могут простить. Наследница всё получила по закону, но это не «по понятиям». Братва считает, что деньги были взяты из «общака». Вор так поступить не мог. Они считают, что есть «недостача» в казне. Это гнилая тема. Это ещё от Профессора идёт. Пока он был в полном здравии, никаких проблем не стояло, под ним «общак» числился. А потом — понеслось! Пропал Лёнчик! Кто-то хапнул, и хапнул по крупному! У них были особые банковские счета, а номера никому неизвестны. Крёстный тогда за голову схватился, а с кого спросишь? Один свихнулся, другой как сквозь землю провалился.
В тот момент могли заморозить строительство по Бизнес-Центру, и для подрядчиков нужны были наличные деньги. Вот их тогда Крёстный перехватил у московских воров и обещал вернуть. Эти деньги я тогда сюда привёз. Вот меня и поставили сюда, как бы «смотрящим», а прав — с гулькин нос! У Крёстного объявилась родная дочь. А это у воров не поощряется, тем более что после его смерти она получила такое наследство! Он ей свои акции отдал. А мне это всё разгребать пришлось. Я с «ворами» рассчитался сполна, они свои деньги давно получили, но некоторым этого показалось мало. Центр каждый месяц прибыль приносит, и всё на законных основаниях. Лакомый кусочек. Тут-то и вспомнили о деньгах самого Профессора, а так как Лёнчик до сих пор нигде не объявился, то о нём тоже вспомнили. Бухгалтер тогда говорил, что в период войны с «генералами» всю документацию было решено перенести в надёжное место, что именно Лёнчик вёз эти бумаги! Но пропал!
Они посидели немного молча. Джокер как бы оценивал общее состояние детектива: доверять бывшему «менту» такое дело, его просто не поймут. Но особого выбора у него не было, тут нужен был очень надёжный человек, который не будет работать на другую сторону. Моральный аспект этого дела его не интересовал. Ничего противозаконного, только информация, но в первую очередь ему.
— Так, что? Поможешь? По старой дружбе! Возьми заказ. Я понимаю, что у тебя сейчас другой клиент, но это всё в общих интересах. Ей без меня очень трудно будет! А мне эти бумаги — вот как, позарез нужны. Хоть краем глаза взглянуть на них!
