– Не бойся, – усмехнулась она, – я не настолько заразна. Нам приходится постараться, чтобы обратить кого-то. Поэтому нас так мало – мы не делаем этого для первого встречного.
– Не боюсь. Этот сладкий запах может напрочь снести голову. Иди вперёд.
– Я уже потеряла голову от тебя, – она сладко зажмурилась, но всё же выполнила то, что ей сказал Миллстоун.
Маллина уверенно прошла вперёд по плохо освещённой лестнице. Она отлично видела в темноте. А вот свет заходящего Солнца подействовал на неё несколько угнетающе, что очень обнадёжило Джона. Он уже был уверен в том, что путь будет нелёгкий. Она шла немного впереди, а Миллстоун и Долли отставали на несколько шагов. Вскоре гримм остановилась и обернулась.
– Пусть твоя подружка идёт сзади, если ты так боишься, а мне одной скучно.
– Я здесь не для твоего развлечения. У нас уговор.
– А кто сказал, что интересно будет одной мне? – она ехидно подмигнула глазом, – и в любом случае, одна я не пойду. Твои вонючие дружки следят за нами, а так они будут бояться тебя задеть.
– Хорошо, – сказал он в голос, а потом повернулся к Долли и добавил, – будь начеку.
Та в ответ кивнула, а Миллстоун подошёл к Маллине и дальше они двинулись вместе.
– Твои друзья получили то, что хотели?
– Нет. Там ничего не было.
Этот ответ её озадачил. Впервые с того момента, как он собрался её освободить, она перестала паясничать, а лицо её приняло серьёзное выражение. Миллстоун отметил эту деталь. Она многое значила в той теории относительно гриммов, которая рождалась в его голове.
– Вы уверены? – спросила она.
– Да. Молния не била в меч, но мы всё равно проверили, и там оказалось пусто.
– Нет, – она покачала головой, – этого не может быть. Гроза была слишком сильной.
– Я говорю тебе то, что видел.
– Он смог забрать его до вас. Это очень плохо.
– Кто он? И что забрать?
– Такая гроза означает только одно – что с той стороны выпадет не обычный ящичек, а что-то серьёзное. Такое здесь бывало только два раза, и всегда всё совпадало.
– И что за серьёзная вещь?
– А твои друзья тебе не говорили? Вот же хитрецы, – она заразительно рассмеялась. Про себя Миллстоун отметил, что ему тоже хочется смеяться, хотя ничего смешного в сложившихся обстоятельствах он не находил.
– Если ты хочешь дурачиться, то мы просто отведём тебя к лесу и на этом закончим.
– Всё будет настолько скучно? – она снова сложила губы бантиком.
– Мне уже скучно от твоих недоговорок и хождений кругами, – сказал Миллстоун, протяжным выдохом подкрепляя усталые интонации.
– Хорошо. Ты такой забавный, – она снова улыбнулась так, что захотелось улыбаться вместе с ней, – спрашивай меня, и я отвечу.
– Вы шли в город забрать то, что появится? – он серьёзно взглянул ей в глаза.
От этого чары усилились, но он всё ещё уверенно себя контролировал. Он и сделал это больше для того, чтобы убедиться, что пока ещё он сам себе хозяин.
– Да. Ты считаешь, что им можно хотеть такую вещь, а нам нет?
– Хотеть не вредно. И вы тоже всего лишь бы дождались, что молния будет бить в меч, потом спустились бы туда и проверили?
– Да. Таким способом мы получили больше ящичков, чем думают твои вонючие дружки.
– И что вы с ними делаете?
– То же, что и остальные. Постигаем тайны, – она придала голосу наигранную таинственность.
– Это не ответ.
– Ты же видел шарики. Ты ими пахнешь в отличие от твоей подружки. Что, если я тебе скажу, что шарики это ерунда. Что встречается и другое волокно, ещё слаще.
– Говоришь так, будто вы его едите, – усмехнулся Джон.
– Нет. Оно просто так пахнет.
– И значит, раз гроза на этот раз была очень сильная, то оно было там?
– Да. Такой сильной грозы здесь не было давно. Очень давно. И это точно было оно.
– И как это вяжется с тем, что мы ничего не нашли? Вы не могли ошибиться?
– Не могли, – она серьёзно покачала головой.
– Не сходится.
– Кроме нас его мог забрать тот человек. Мы тоже охотимся за ним, но пока не смогли поймать. Если бы не твои друзья, может, мы бы уже избавились от него.
– Как хитро всё сплетено.
Айден оставался позади, а Солнце всё ближе клонилось к горизонту. К счастью, прямой путь, по которому можно было пройти пешком, был гораздо короче, чем та дорога, по которой они ехали на фургоне.
– Ты мог бы помочь нам, – сказала Маллина, когда они спускались с холма, отделённого от леса тем самым полем, где они оставляли грузовик.
– Чем же?
– Тот человек мешает не только нам. Я не знаю, на кого он работает, но слишком многим здесь будет лучше, если он исчезнет.
– Это поэтому за него такая награда? – улыбнулся Джон.
– Да.
– А интересно, старики входят в число тех, кто готов платить?
– В первых рядах.
– Вот даже как. Интересно. Интересно.
– Если ты видел одного из них с ним, то это ничего не значит.
– Вот как? – поднял брови Джон, – а я думал, кто-то хочет договориться втайне от остальных. Или вы между собой уже договорились, как будете делить?
Он ехидно улыбнулся одним уголком рта и посмотрел на неё. Её шутливая манера ведения разговора пропала, и лицо стало серьёзным. На этот вопрос она предпочла бы не отвечать.
– А я уж было подумал, что у нас нет секретов, – продолжил Джон, радуясь тому, что хоть в чём-то загнал Маллину в тупик.
– Он не один такой, понимаешь?
– Да. Я встречал других.
– Я не знаю, как он это сделал, но они нам мешают. Да и всем.
– Их не так-то просто различить.
– Но я точно могу тебе сказать, что старики не стали бы с ним разговаривать. Это даже не вопрос того, кому достанется. Он сам один всем мешает.
– Если у него такой ценный груз, и он так неуловим, не думаешь, что с его стороны проще было бы простой сбежать отсюда?
– Нет.
– Почему?
– Боюсь, что дальше я пойду одна.
До леса оставалось около пятидесяти метров, но девушка остановилась. По мере того, как сгущались сумерки, блеск в её глазах становился всё более заметным и всё более ворожащим.
– Ладно. Думаю, я теперь разберусь и так, – устало улыбнулся Джон.
– Ты мог бы пойти со мной, – негромко сказала она, – я открою тебе все секреты.
Она так сладко дышала, что Джон ощутил внутри себя непреодолимое желание. Он захотел её, захотел пойти с ней. До этого он не воспринимал её как человека и поэтому не испытывал подобных чувств, и вот сейчас они завладевали им всё прочнее. Но где-то в глубине души всё ещё оставался тот стойкий и скептичный Миллстоун, который говорил, что это лишь чары, и что стоит ему отвести от Маллины глаза и отойти на несколько шагов, как он и понимать не будет, что им двигало ещё несколько секунд назад.
