— Как ты себя чувствуешь? — ставя поднос с едой на тумбочку возле кровати, спрашиваю я.
— Плохо, господин, — рассматривая свои руки, отвечает китаец. Его пальцы стали тоньше, кожа разгладилась. — Я не понимаю, что со мной происходит и это очень сильно пугает меня.
— Мы разберемся. Я сделаю все, чтобы разгадать твою тайну, — говорю я. Айлин протягивает ему чистую рубашку.
— Вы уже мне это обещали, господин, — обиженно поджимая губы, напоминает Дэшэн. — Но до сих пор ничего не изменилось.
— Прости, — отвечаю я. — Знаю, что как друг я бываю очень никудышным. Но я попробую это изменить. А ты постарайся не умирать в ближайшее время. Я не умею обращаться с грудничками.
На губах Дэшэн появляется слабая улыбка. Он неуклюже застегивает пуговицы на рубашке и тянется к еде. Айлин тут же перехватывает у него инициативу и начинает его кормить. Он смотрит на нее смущенно, но в тоже время с огромной благодарностью. Пожалуй, за последние сто лет кто-то впервые заботится о нем по-настоящему.
Заглядываю к Костасу, который собирает свои вещи. Он бросает на меня вопросительный взгляд, но не прерывает своего занятия.
— У меня к тебе будет просьба, — говорю я, глядя ему в глаза. — Я хочу, чтобы ты доставил гроб с Ливией в Лондон. Не будь у меня столь безвыходного положения, я бы никогда не стал обременять подобным незнакомого мне человека, но… Меня объявили в розыск. Если я повезу Лив сам, ее заберут в жандармерию и там с ней никто не будет церемониться. Они попросту убьют ее вытащив кинжал. Ты ведь знаешь, что это значит. А здесь я ее тоже оставить не могу.
— Не уверен, что справлюсь с этим, — робко произносит Костас. — Я ничего подобного раньше не делал.
— Америго тебе поможет с оформлением всех документов. Все, что тебе надо, это выступить в роли перевозчика. Доставить гроб до своего дома, а там уже мой человек заберет его. Скажи, какая сумма устроит тебя в благодарность за подобную нервотрепку. Я не буду торговаться.
Костас откладывает вещи в сторону и садится на кровать. Он несколько обескуражен моим предложением и не знает, что ответить. Снимает очки, трет переносицу. Нервно проводит рукой по светлым волосам, растрепывая их.
— Не нужно денег, — говорит он, упираясь локтями в колени. — Я так помогу. Но взамен я бы хотел попросить вас об одолжении.
Теперь напрягаюсь я.
— Слушаю тебя.
— Разрешите мне видиться с Айлин, — взволновано произносит Костас. Над его верхней губой выступают мелкие капли пота. — Вам не о чем беспокоиться, я не собираюсь соблазнять ее. Но для меня очень важно общаться с ней.
— Если она не против — общайтесь. Но под присмотром Арсена или Дэшэна. Надеюсь, ты меня понимаешь, — говорю я. Тот кивает. Конечно, мой ответ не совсем устраивает его. Но это самое большое, что я могу ему предложить. Несмотря на то, что я вынужден обратиться к нему за помощью, этот парень все равно не вызывает у меня доверия. И я не хочу рисковать безопасностью Айлин. Кстати, нужно будет расспросить ее — что она думает об этом типе?
В дверь раздается настойчивый звонок. Машинально бросаю взгляд на часы. Почти девять вечера. Неужели еще какие-то незваные гости? Или же ищейки по мою душу явились? От этой мысли становится нехорошо.
На пороге стоит незнакомый мужчина. На нем потрепанная дубленка, кожаная кепка. От него пахнет сигаретным дымом и перегаром.
— Майор Лебеденко, — простуженным голосом представляется он и сует мне в лицо удостоверение. — Могу я поговорить с хозяйкой дома — Маргаритой Савро?
— Она уехала в Казань, будет через неделю, — говорю я заранее придуманную ложь. Майор окидывает меня подозрительным взглядом и без приглашения шагает в дом.
— А вы кто такой ей будете? — грубо осведомляется он. — Можно ваши документики?
Вкратце пересказываю ему историю о своем приезде. Показываю паспорт. Он долго и внимательно его изучает, но к чему придраться не находит.
— А что случилось-то? — с видом простачка интересуюсь я.
— А случилось убийство, — закладывая руки за спину, и обходя гостиную, говорит Лебеденко. Задумчиво смотрит на то место, где еще совсем недавно лежал труп Амалика. Неужели что-то заметил? Брызги крови, которые Костас не увидел, когда отмывал пол? — Вы, как я понял, опекун Айлин Савро? Я хочу с ней поговорить. Позовите девушку.
Майор не просто просит, он отдает приказ, которому лучше последовать. Поднимаюсь на второй этаж, стучусь в комнату своей подопечной. Она нехотя разрешает войти. На кровати ворохом лежит одежда, похоже, она готовится к поездке в Лондон. Подхожу к ней и на всякий случай прикрываю ей рот рукой.
— Внизу тебя ждет следователь, который расследует смерть Вагнера, — тихо говорю я, глядя в ее испуганные глаза. — Если ты вдруг решишь признаться в преступлении, знай, что я тебя ему не отдам. А значит, мне придется его убить. И эта смерть будет на твоей совести. Веди себя естественно, спокойно. Я — твое алиби. Когда был убит Рудольф, мы сидели в гостиной и обсуждали твой переезд. Все поняла?
Айлин нервно кивает. Отводит мою руку в сторону и делает глубокий вдох. Беру ее за локоть и вывожу в коридор. Вместе мы спускаемся по лестнице. Лебеденко, вытянув шею, с подозрением пялится на нас. Догадываюсь, что его смущает мой возраст. Ведь при всей моей древности выгляжу я на двадцать пять.
— Вы хотели меня видеть… — откидывая назад волосы, робко произносит Айлин и оглядывается на меня. — Слушаю вас.
— Вы знакомы с Рудольфом Вагнером? — тут же переходит к делу майор.
— Мы живем в одном городе. Иногда пересекались, здоровались, — отвечает Айлин. — Но личных контактов не было.
— Вам было известно, что этот мужчина — ваш биологический отец? — сухо спрашивает Лебеднко, зорко наблюдая за моей воспитанницей.
— Нет, — растеряно говорит Айлин и берет меня за руку. — Ты об этом что-то знаешь? Бабушка тебе говорила?
— Первый раз слышу, — отвечаю я. — Майор, вы уверены?
— Абсолютно. Равно как и в том, что он оставил все свое многомиллионное состояние своей дочери — Айлин Савро. Веский повод отправить папашу, который не заботился о тебе при жизни, на тот свет, не правда ли?
— Простите? — ошарашено шепчет Айлин.
— Для подобных обвинений у вас должны быть неоспоримые улики в том, что Айлин виновна, — резко говорю я и, выйдя вперед, закрываю девушку собой. — Если у вас их нет — задайте стандартные вопросы и уходите.
— Где вы были вчера в три часа дня? — спрашивает майор, решая не лезть на рожон.
— Дома, — шмыгая носом, пищит из-за моей спины Айлин.
— Это может кто-то подтвердить? — наклонив голову набок, с хитрой улыбкой задает вопрос Лебеденко.
— Мы были вместе, — глядя ему в глаза, говорю я. — Похоже, у вас все совсем плохо, если вы докапываетесь до школьницы!
Лебеденко усмехается и качает головой. Достает пачку сигарет и направляется к выходу.
— Поверьте, я доберусь до правды, — с уверенностью говорит он. — И не забывайте предохраняться, дети. До встречи.
Последнюю фразу воспринимаю как угрозу. Провожаю его до порога и закрываю за ним дверь на ключ. Когда возвращаюсь в гостиную, Айлин сидит на диване поджав под себя ноги. Она плачет. Сажусь рядом с ней. Беру ее за подбородок, заглядываю в глаза.
— Что если из-за меня пострадает невиновный? Я должна была сказать все как было…
— Если такое случится, тогда и будем решать. Пока беспокоиться не о чем.
— Обещаешь? — с надеждой спрашивает она. — Или снова предашь?
— Обещаю, — твердо говорю я. Айлин тяжело вздыхает. Поднимается на ноги идет к лестнице, на ходу вытирая мокрые щеки. Оборачивается.
— Если бы ты знал, как мне хочется тебе верить, — с болью произносит она. И ссутулившись, начинает подниматься по ступенькам.
Глава 3
Глава 3
