Графиня перевела взгляд на дочерей, и в её глазах снова зажглись искорки тёплой нежности. Девочки успокоились и продолжили игру, уже не обращая на нас внимания. Я молчала, ожидая, что женщина продолжит какую-то свою мысль, отголоски которой то и дело мелькали на бледном лице. И интуиция не подвела. Спустя несколько удивительно уютных минут, она заговорила, не обращаясь ко мне напрямую, а будто делясь с нагретым солнцем воздухом:
— Наш брак с твоим отцом тоже был политическим. Впервые я увидела его на собственной свадебной церемонии. Я не думала о том, нравится он мне или нет. Это просто было выгодно семьям. И полезно для нашего будущего.
— Вы любите его? — Вопрос сорвался с губ неожиданно. Поддавшись атмосфере, я дала слабину и тут же прикусила язык, ругая себя за несдержанность.
— Я люблю его детей. А он… Он любил твою мать. Задолго до нашей с ним встречи. Я не виню его за это. — она помахала перед собой руками, будто отгоняя саму мысль о такой возможности. — Иногда жизнь немного сложнее, чем свадьба, дети и совместное «долго и счастливо».
Пожав плечами, я тихо хмыкнула. Даже в моём мире свадьбы по расчёту имели место быть. В этом же мире аристократии это, должно быть, вообще обычное дело. А вот позволять своему мужу открыто любить кого-то на стороне, это что-то новенькое. Может ли быть, что и её сердце до свадьбы принадлежало другому? Вполне возможно.
— Вы с самого начала знали, что брак по любви для вас невозможен. И к такой жизни вас готовили с рождения. — я не была до конца уверена, но решила рискнуть. Судя по спокойному кивку, Ингрид легко простила мне эту дерзость и, более того, была согласна с этим предположением. — Но я жила иначе. Не то, чтобы у меня был кто-то, но и становиться подарком для императрицы, чтобы загладить чужую вину, я как-то не собиралась.
Впервые с момента встречи на лице графини отобразилось так много разных эмоций. Непонимание, смятение, отрицание, удивление. Кажется, за мгновение она успела подумать об очень многом. И только успокоившись кивнула, соглашаясь с собственными мыслями.
— Это то, что тебе сказала её величество? — сомневаясь, не подведёт ли меня собственный голос, я только кивнула. Выходит, хозяйка этого тела общалась с императрицей. Так вот откуда у неё представление о ситуации. — Ты знаешь, нам запрещено это обсуждать с тобой. Поэтому наш разговор должен остаться в тайне.
Я этого не знала и собиралась просто промолчать, но в этот раз одного кивка не хватило. Ингрид заглянула прямо мне в глаза. По спине прокатилась волна мурашек. Не от страха, нет. От предвкушения. Загадка, интересная загадка, в кои то веке. И мне предстоит распутать этот клубок. Помнится, в детстве я хотела быть детективом. Похоже, сейчас у меня будет шанс попробовать себя в этом деле. В конце концов я тихо выдохнула:
— Это останется только между нами. Я обещаю.
Собственный голос показался мне ужасно сиплым. Графиню мой ответ тем не менее удовлетворил. Она снова расслабилась и вернулась на своё место:
— Когда Матиас вернулся с того собрания и сообщил, что тебя нужно внести в семейный реестр, я не была против. Со дня смерти твоей матери я знала, что рано или поздно он захочет это сделать. — по бледному лицу пробежала тень, уютно свернувшись в уголках губ. Женщина вздохнула: — А когда пришли люди императрицы и потребовали нашу старшую дочь… В семье Виллар маги не рождались уже очень давно. Все считали, что правящая семья перестала видеть в нас угрозу. Но мы ошиблись.
Я осторожно прикусила губу, чтобы не расплыться в улыбке. Объяснить графине, что меня так обрадовало, было бы сложно. Маги не рождались, да? Выходит, прошлая хозяйка этого тела колдовать не умела. А я умею. Повезло. Довольная улыбка снова начала наползать на лицо, и я не сразу заметила, когда Ингрид снова ко мне обратилась:
— Вивьен, не пойми неправильно, я уважаю твоё нежелание иметь что-то общее с этой семьёй. Когда ты захотела жить вне поместья, я выделила тебе средства из бюджета. Когда понадобилась помощь, написала рекомендательное письмо для работы. Но как бы ты ни была мне дорога, как дитя Матиаса, своих дочерей я люблю сильнее. И ни за что не позволю императрице забрать их.
Ингрид замолчала, ожидая моей реакции. Интересно, что эта Вивьен была за человек. Не похоже, что она испытывала хоть кроху благодарности к графской чете. А стоило бы. Я ожидала, что она будет забитой, несчастной внебрачной дочерью. Но, похоже, дела обстояли несколько иначе. Конечно, это не отменяет того, что меня просто продали императрице, однако, обстоятельства этой сделки явно гораздо запутаннее.
— Вы ждёте, что я начну ругаться?
— В прошлый раз ты так и поступила. — графиня мягко улыбнулась. Если моя покладистость её и удивила, виду женщина не подала, чем заслужила ещё один балл к и без того растущему уровню уважения. Удивительный человек. — Императрица твёрдо вознамерилась уничтожить наш род, судя по всему. Иначе я не знаю, для чего ей могло прийти в голову забирать себе наследницу. Ты ведь знаешь, пока старшая дочь жива, младшая не может унаследовать титул. Но если наследница будет находиться в прямом услужении императрицы, род и всё имущество просто перейдёт правящей семье.
— Поэтому граф вписал меня в семейный реестр?
— Верно. Приёмный ребёнок не может унаследовать титул. Наследница останется в семье, а императрица получит старшую дочь, как того и желает. — Ингрид виновато опустила глаза. — Матиас любит тебя. Ты ребёнок его любимой женщины. Но он также любит и моих детей. И, как глава рода, должен защищать его наследников. Мне жаль, что так получилось.
— Я не могу вас за это винить. — слегка качнувшись в сторону, я едва не обняла эту хрупкую женщину. Наверное, Вивьен было тяжело. С её точки зрения, родной отец её продал. Но я не она. Для меня все они чужие люди, а потому и особых чувств я не испытывала. С точки зрения логики, они всё сделали правильно. Минимизировали потери, так сказать. Но кое-что всё ещё оставалось непонятным. — Расскажите мне про «тварь из болота».
— Зачем тебе знать о нём? — глаза графини расширились, а голос стал на полтона тише. Но, судя по всему, она поняла, о ком идёт речь.
— Императрица пожелала выдать меня за него замуж. Как наказание для отца за то, что оскорбил правящую семью.
Не сложно было догадаться, что у нас с Ингрид о происходящем очень разная информация. Её удивлённый и взволнованный взгляд это только подтвердил. Женщина подхватила со стола небольшой колокольчик. Пространство комнаты наполнилось будто слегка нервным звоном. Тут же, словно из воздуха, возникла служанка. Стараясь не смотреть в мою сторону, графиня обратилась к ней:
— Хлоя, забери девочек и передай графу, что мне нужно немедленно встретиться с ним.
— Да, госпожа.
Женщина дружелюбно, но как-то неестественно улыбнулась детям и, аккуратно взяв их за руки, вывела из комнаты. Повисла неуютная тишина. Если Ингрид и догадывалась о чём-то, то делится со мной своими предположениями в отсутствие мужа не спешила.
Кажется, прошла вечность, прежде чем за дверью послышались мерные удары металлических набоек о паркет. Ингрид поднялась навстречу вошедшему мужчине, и я последовала её примеру.
Глава 3
— Видимо, я ошибся, решив, будто мы преследуем одни и те же цели.
Вошедший мужчина оказался даже выше, чем я ожидала и теперь нависал над кажущейся совсем крохотной по сравнению с ним Ингрид. Впрочем, графиню разница в росте, по-видимому, нисколько не смущала. Слегка приподняв подбородок, она уверенно смотрела в глаза мужа. Увидеть его ответное выражение лица я не могла. Только войдя в комнату и заметив, с кем проводила время супруга, граф Виллар встал между нами, словно стараясь закрыть меня собой.
Поняв, что в ближайшее время эти двое не прекратят свой странный молчаливый диалог, я поморщилась. Всё в Матиасе, от позы до интонации, с которой прозвучала единственная сказанная им фраза, непрозрачно намекало, на чьей мужчина стороне. Пусть не любимая, но всё же жена пожелала его увидеть, чтобы обсудить нечто по-настоящему важное. А он, только придя и даже не попытавшись разобраться в ситуации, бросается защищать нагулянную на стороне дочурку, едва ли не угрожая собственной супруге. Бесит.
