А Ольга уловила вдруг торопливое шлепанье босых ног по коридору… все ближе, ближе! Шум борьбы… дверь затряслась под чьим-то неистовым напором… ясно было, что мать пытается ворваться в комнату, а отец ее изо всех сил удерживает…
— Не впускай ее сюда, слышишь, не впускай! — рявкнула Ольга, даже не оборачиваясь в сторону двери. — Попробуй только впустить!
Зеленая нить теперь надежно сжимала алое зло… оно было совсем уже крошечным, с кулак, не больше… зло больше не пыталось вырваться…
А девочка все продолжала и продолжала стонать.
— Потерпи, маленькая! Еще чуть потерпи! Совсем немного осталось!
Все! Алого пятна больше не наблюдалось. Зеленая точка тоже постепенно таяла, исчезала… вот она исчезла совсем.
«Теперь, кажется, действительно все!»
Ольга сняла очки. С тревогой взглянула на девочку.
— Как ты?
— Хорошо! — прошептала девочка, счастливо улыбаясь. — Правда хорошо! И ничего не болит, совсем ничего!
— Маленькая ты моя!
И тут Ольга расплакалась. Даже не расплакалась, разрыдалась, бессильно опустившись на пол. Девочка, соскользнув с кровати, обняла ее тоненькими ручонками… а оба родителя, молчаливо застыв в дверном проеме, потрясенно смотрели на них во все глаза…
* * *
Когда Ольга выбралась, наконец, из машины, таксист-доцент тоже вылез вслед за ней. Дождь уже почти прекратился, но вокруг по-прежнему было мокро и неуютно. И очень темно к тому же….
— Может, все-таки возьмете деньги? — нерешительно проговорил таксист.
Ольга отрицательно мотнула головой.
— А на жену мою не обижайтесь! Понимаете, она…
— Вы все же Леночку врачу покажите! — посоветовала Ольга. — Анализы пускай сдаст… ну и все такое прочее…
— Хорошо!
— И не откладывайте! Завтра же это сделайте!
— Хорошо!
— И еще…
Ольга замолчала, внимательно глядя на таксиста-доцента.
— Никому обо мне не говорите, понимаете? Никому ни слова!
— Почему? — потрясенно спросил таксист. — Почему нельзя говорить?
— Потому, что я так хочу! Понятно?
Таксист молчал.
— Понятно, я вас спрашиваю?
Таксист, наконец, кивнул (крайне неохотно, правда), и Ольга, не оборачиваясь, быстро пошла к своему подъезду.
* * *
Бравурная мелодия мобильника застала Ольгу в душевой, вернее, она уже выходила оттуда, на ходу вытираясь полотенцем. Взяв телефон и мельком взглянув на экран, Ольга невольно улыбнулась, поднесла мобильник к уху.
— Приветик! — сказала она своему невидимому собеседнику. — Ты где?
— Недалеко! — послышался из телефона бодрый юношеский голос. — Совсем рядом!
— А если точнее? — поинтересовалась Ольга.
— А если точнее — подойди к окну!
Не отнимая телефон от уха, Ольга подошла к окну и выглянула наружу.
Внизу, возле единственного фонаря, на мокром блестящем асфальте она сумела разглядеть силуэт человека, внимательно смотревшего на ее окно.
Обнаружив в оконном проеме Ольгу, замотанную в полотенце, он приветливо помахал ей правой рукой. Левой же рукой молодой человек по-прежнему крепко прижимал к уху мобильник.
— Ну вот, ты меня и обнаружила! — все тем же бодрым голосом произнес молодой человек. — Теперь, надеюсь, впустишь в свои пенаты?
— Стас, ты сумасшедший! — сказала Ольга, отворачиваясь от окна и зевая. — Я дико устала, спать хочу! Что? Куда посмотреть?
Вновь взглянув вниз, она обнаружила, что молодой человек по имени Стас, встав на колени, умоляюще протягивает к ней руку. Правую.
— Нет, ты правда не в себе! Я же сказала: нет! Нет, нет и нет!
— Да, да и да! — прокричал в трубку Стас, по-прежнему стоя на коленях. — И еще раз да!
— Ладно! — наконец-таки соизволила сменить гнев на милость Ольга. — Дверь я, кажется, еще закрыть не успела…
— И что?
— Надеюсь, ты знаешь, в какую сторону она открывается?
Отойдя от окна, Ольга сбросила с себя полотенце, но одеваться не стала.
Вместо этого подошла к большому зеркалу на стене. Некоторое время стояла перед ним неподвижно, внимательно-критическим взором разглядывая собственное отражение. Потом вздохнула, медленно приблизилась к кровати и, забравшись под одеяло, принялась терпеливо ждать.
Ждать, впрочем, ей пришлось совсем недолго…
Проснулась Ольга рано, можно сказать, с первыми петухами. Вообще-то никаких петухов в ближайших окрестностях не наблюдалось, но солнечные зайчики водились, и один из них забрался к Ольге на одеяло, а потом одним прыжком оказался на потолке. Возможно, именно он и разбудил Ольгу… впрочем, так же возможно, что проснулась она от громкого и бессвязного бормотания слева от себя.
Стас иногда что-то говорил во сне, и Ольга к этому уже почти привыкла. Тем более что, отговорив невнятной скороговоркой какое-то время, Стас потом надолго замолкал.
Вот и сейчас он быстренько умолк, так и не проснувшись, а Ольга уснуть уже не могла. Она просто лежала рядом со Стасом, бездумно глядя на зайчика, так же продолжающего разгуливать по потолку. Потом вздохнула, и, набросив на плечи халат, подошла к окну. Постояла молча и посмотрела вниз, на то место, где вчера Стас умоляюще протягивал к ней правую руку.
От вчерашнего ненастья еще оставались кое-где мокрые пятна на асфальте, но небо было синим, будто выстиранным, без единого облачка. Так что сегодняшний день обещал стать, наконец-таки, первым по-настоящему солнечным и теплым днем, после длительной череды хмурых и ненастных…
Потом Ольге вспомнились вдруг странные события вчерашнего вечера.
Сейчас, ранним солнечным утром, события эти показались еще более нереальными, чем казались вчера.
А были ли они на самом деле, эти события?
Еще раз вздохнув, Ольга отошла от окна и, опустившись на диван, раскрыла сумочку. Она и сама не знала толком, чего больше желала: обнаружить там удивительные очки или никогда в жизни больше их не видеть.
Но очки лежали там, где и положила их вчера Ольга, выходя из квартиры таксиста.
Внимательно рассматривая очки, поворачивая и так, и этак, Ольга и сейчас, при ясном утреннем освещении, не нашла в них ничего особенного. Очки как очки, немного тяжеловатые, правда, для своей немудреной конструкции.
Стас вновь заворочался, забормотал что-то во сне, и Ольга, почти забывшая о самом его существовании, вдруг с каким-то новым интересом посмотрела на парня. Потом, повинуясь внезапному, не вполне осознанному порыву, решительно надела очки.
Знакомая уже вспышка яркого света все же немного ослепила ее, хоть в комнате и так было достаточно светло. Так что Ольга не сразу и разглядела, что же такое происходило в это самое мгновение на ее собственной кровати.
