В комнату забежала болонка Жулька и начала отчаянно лаять на него и скалить зубы. На хозяина! Забыла, где лизнуть, а где гавкнуть? Из спальни раздался недовольный голос Люси: «Жуля! Молчать! Макс, успокой её, она тебя слушается!»
«Макс?!»
Из спальни вышел абсолютно голый парень, эпилированный по самое нехочу, с блядской дорожкой на животе. Люська, прошмандовка! Говорил же ему дядя Зяма: «Не бросай свою Розочку, поц! Ты с ума мозгами двинулся или что? Розочка – это же такая сдобная дамочка, с двойным сиропом! Чего ты клинья подбиваешь? Кочегарь лутче свой пузатый самоварчик. Он надёжнее всех этих новомодных пробирок с силиконовыми сиськами и надутыми губами. Кинет тебя эта цаца Люська– зуб даю на холодец!». Зря не послушал дядю, зря!
Похоже, чтобы растоптать его окончательно, рядом появился дух дяди Зямы. «Ну, что я тебе говорил, поц? Дядю надо слушаться! А ты жопу рвал через пол-страны заначку ей отдать! Да ей старые тапки отдать жалко! Давай наведём тут шорох! Устроим пожарник!»– предложил дядя Зяма. «А мы умеем?» – осведомился Артур. «А то!» – уверил его дядя Зяма. – Полетели к телеку. Сейчас как сконцентрируемся и коротнём!». Подлетели, сконцентрировались, коротнули. Телевизор висел в простенке между окнами, а окна были одеты в полиэстеровые шторы в три слоя. Они как вспыхнут! У Макса аж блядская дорожка дыбом встала! Кричит: «Милочка! Мы горим!» Милочка?! Я тебе покажу Милочку! Дядя Зямя, роняй на него гардину! Ага! Пипец котёнку, больше ссать не будет!
А, вот и Люська из спальни выскочила, вся всклокоченная, как Медуза Горгона. Где были его глаза? На что позарился? Ни кожи, ни рожи – без макияжа посмотришь – родимчик хватит! Беги, Люська, спасай любовничка, у тебя на руках тоже налипнет! Ты смотри, умная, сцуко, аквариум на него опрокинула! Чтоб тебе на золотой рыбке поскользнуться!
Артур Львович почувствовал непреодолимую потребность покинуть эту душераздирающую сцену. И он без особых усилий отлетел! Свобода! Свобода! Летишь, куда хотишь! Чего он так держался за это неудобное тело?! Без него намного лучше. Ни к чему не привязан! Есть, пить, одеваться не надо! Работать тоже не надо! Вот оно, вот оно, счастье!
Сосницкий слетал в Канаду, навестил детей и любимого внука Шмолика. Дети уже получили известие о его кончине и обсуждали, ехать на похороны или нет. Сначала хотели делегировать его старшего сына Бориса, но потом решили, что слишком далеко и дорого, а к тому же непонятно, где и когда будут хоронить. У свежеиспечённой вдовы Люси в квартире случился пожар, и сама она, похоже, оказалась в больнице. Мама Роза, хоть и жила в Москве, но заявила, что ноги её на могиле «этого изменника» не будет. Первая жена Артура Львовича Циля жила со своим вторым мужем в Израиле, и её контактов ни у кого не было. Поэтому решено было предложить шахматной корпорации похоронить усопшего за корпоративный счёт как погибшего при исполнении, на месте, прямо в Ногайской степи.
«Предусмотрительно я денег Шмолику послать не успел, – подумал Артур Львович. – Благодарности от потомков, как выясняется, все равно не дождёшься. Интересно, где теперь моё тело? Отдали на растерзание Голопупенко? Оно мне, конечно, теперь до ноги, но всё же не чужое».
…Тело лежало в морге районной больнички, обложенное льдом, как рыба в супермаркете – холодильная установка не работала. «Неприятное зрелище», – подумал Артур Львович и просочился за стену. За стеной он обнаружил доктора Голопупенко, который разговаривал по телефону на повышенных тонах. «Хотите вскрывать, приезжайте и вскрывайте! А я и без вскрытия и диагноз поставлю: «Круто взял да жидко дриснул». Что значит– нет такого диагноза? Ну, если на официальном языке – инфаркт миокарда. Заберите тело, Христа ради, у меня холодильник не функционирует. Кто не говорил? Я не говорил? Да я год назад вам заявку подавал – до сих пор никто не чухнулся. Кто не напоминал? Я не напоминал? Да я язык обил за этот год. Мне выговор навесят? Да на мне этих выговоров – как мишуры на новогодней ёлке! Могу поделиться со всеми начальниками, включая министра здравоохранения!» «Неинтересно, – решил Артур Львович и покинул помещение. – Лучше посмотреть, как там Голавский справляется с гипнозом».
Но на Голавского за работой посмотреть не удалось. Оказалось, что он уже закончил свой сеанс гипноза. Игровой зал был пуст, не считая уборщиков и рабочих, демонтировавших оборудование. Сам Голавский сидел в супер-вип-зале ресторана в компании Сапсана и Принца Джамиля и что-то им втирал. Принц, откинувшись на спинку стула внимал и время от времени медленно-одобрительно наклонял голову. Артур Львович подлетел поближе. То, что он услышал, поразило его в самую душу. Голавский предлагал Принцу открыть закрытый шахматный клуб для детей из королевской семьи! Это же была его оригинальная идея! И придумать её он успел перед самой кончиной! А он непрост, этот Голавский. Не только на ходу подмётки рвёт, он и мысли на лету ловит. Значит, мысль все-таки материальна. Да и ладно, что теперь-то права качать, теперь ему не жалко, пусть пользуется.
Артуру Львовичу захотелось воспарить повыше. Интересно, а сможет ли он подняться на Эверест? Он мечтал об этом ещё ребёнком. Может быть, мечты сбываются не только при жизни, но и после смерти?! Вей, вот они, заснеженные вершины Гималаев! Какая из них– Эверест? На её вершине должны быть флаги разных стран и много мусора.
Неожиданно Артур Львович почувствовал, что невидимая сила схватила его и тянет его как магнит куда-то под землю. Сопротивляться было невозможно. В следующий момент он осознал себя в кромешной тьме. Он ничего не видел, но чувствовал, что все пространство вокруг набито такими же душами, как он сам. Он ощущал соседа слева, соседа справа, соседа сверху, соседа снизу. «Где мы?» – телепатировал Сосницкий вопрос окружающим. «В пещере у ловцов душ», – ответили ему откуда-то сбоку. «А зачем ловцам наши души?» – «Для перерождения». – «Для какого перерождения?! Я не верю ни в какое перерождение!» – «Ловцов это не интересует. Им надо обеспечить душами всех новорождённых, чьи родители верят в реинкарнацию. А их становится все больше и больше. Почти вся Юго-Восточная Азия. Вот они и ловят заблудшие души из других конфессий. Вас чего в этот регион занесло?» «Я просто хотел посмотреть на Эверест!» – протелепетал Сосницкий. «Вот и посмотрели. И будете смотреть ещё несколько перерождений. Надо было быть осторожным в своих желаниях». «То есть я могу переродиться на какой-нибудь помойке в Катманду?» – протелестонал Сосницкий. «Не исключено, – ответили ему. – Как повезёт».
На стадионе у Башни Чесс шла церемония закрытия Чемпионата. Казачий хор спел гимн России. Сводный танцевальный ансамбль отжёг лезгинку и чичирдык. Всадники проскакали десять кругов на конях, демонстрируя чудеса джигитовки. Слово взял Сапсан. Все знали, что говорить он любит много и долго, расселись поудобнее, достали из карманов семечки и приготовились слушать.
