Наконец, истончившаяся, полупрозрачная фигура мужчины лопнула облаком пыли и осыпалась на асфальт.
Поблизости послышался топот десятков ног.
Илиона быстро развернулась, в несколько прыжков достигла бетонного забора и, перемахнув через него, скрылась из глаз.
…Когда она запрыгнула в салон автолета, Денис вышвырнул сигаретный окурок в открытое окно и взволнованно проговорил:
– Тебя долго не было.
– Поднимай автолет! – сказала Илиона, тяжело дыша. – Быстро!
Денис тут же повернул ключ зажигания, завел двигатель, и через мгновение они на максимальной скорости взмыли в вечернее небо.
Илиона откинулась на спинку сиденья, чувствуя себя смертельно уставшей.
– Куда теперь? – спросил Денис.
– В гостиницу, – ответила Илиона. – Мне нужно восстановить силы.
– А потом?
– Потом мы продолжим работу. Моя миссия еще не закончена.
Управление по разработке тактических вооружений располагалось в огромном невзрачном здании из серого кирпича. Обшарпанные стены кое-где поросли красным плющом.
На входе Ник Бойцов предъявил охранникам свое служебное удостоверение. Охранники, вскинувшись на его имя, повели себя, тем не менее, почти тактично. Они провели Бойцова в специальную комнату, где сфотографировали в трех проекциях, сняли отпечатки пальцев, отсканировали сетчатку глаз, после чего снова вывели Ника из комнаты и передали его высокому, худощавому человеку в штатском костюме, который сухо произнес:
– Господин Бойцов, следуйте за мной.
Ник пошел за мужчиной. Сзади зашагали двое охранников с оружием в руках. Все четверо – Ник, человек в штатском и два охранника – долго шли по бесконечным, скудно освещенным коридорам. Наконец человек в штатском остановился перед одной из дверей, которая ничем не отличалась от вереницы других, мимо которых они успели пройти во время долгого шествия по этому лабиринту.
Человек в штатском протянул руку к кодовому замку и нажал на трехзначную комбинацию цифр. Затем распахнул дверь и отступил в сторону, пропуская Ника.
– Вы не войдете вместе со мной? – поинтересовался у него Ник.
– Нет, – ответил тот. – Моя задача – доставить вас из пункта А в пункт Б.
– Ясно.
Ник вошел внутрь и очутился в небольшом, но широком коридорчике. Здесь к нему подошел грозный человек в форме офицера Службы Безопасности, кивнул и указал на еще одну дверь.
– Сюда, пожалуйста.
Детектив подошел к двери. Последовал легкий щелчок, и дверь приоткрылась.
Ник вошел внутрь и оказался в просторном, отделанном деревянными панелями кабинете. Прямо перед собой он увидел широченный письменный стол, за которым сидели трое мужчин. Того, что сидел по центру, Ник узнал сразу, поскольку много раз видел его на экране телевизора. Седовласый, безукоризненно одетый мужчина с глубокими морщинами на слегка вытянутом лице, вполне хорошо выглядящий в свои шестьдесят с небольшим лет, воззрился на Ника и спросил:
– Детектив Ник Бойцов, полагаю?
– Да, господин вице-президент, – отозвался Ник, невольно вытягиваясь в струнку.
– Присаживайтесь!
Ник сел в указанное кресло.
– Меня вы уже знаете, – сказал вице-президент Кторов. – Слева от меня – госсекретарь Рен Китано.
Ник кивнул очкастому госсекретарю. Знакомые черты его – бледное хмурое лицо, редеющие волосы, узкие черные глаза за стеклами очков в пластиковой оправе – выглядели менее выразительными, чем на официальных фотографиях.
– Справа от меня – мой помощник Игорь Холин.
Ник вежливо кивнул помощнику.
Госсекретарь Китано достал из кармана коробку с табаком и принялся набивать трубку, а вице-президент Кторов взглянул на Ника и без враждебности в голосе произнес:
– Итак, вы здесь. Что вы хотели нам сообщить?
– Господин вице-президент, в Большом Граде происходят необъяснимые вещи. И псионики имеют к ним не большее отношение, чем любой из нас.
Вице-президент взглянул на циферблат наручных часов, снова посмотрел на Ника и сказал:
– У вас странная репутация, детектив. С одной стороны, вы постоянно нарушаете все возможные правила, с другой – на вашем счету больше пойманных преступников, чем у всего вашего отдела вместе взятого.
– Одно проистекает из другого, господин вице-президент, – вежливо произнес Ник.
– Да. Вероятно, так и есть. Так что за «необъяснимые вещи» происходят в городе?
Ник собрал волю в кулак и выпалил:
– Я считаю, что окружающий нас мир катастрофически меняется. Что-то происходит с самой тканью реальности. И эти изменения спровоцировали вовсе не псионики.
Вице-президент и госсекретарь переглянулись.
– А кто же? – спросил госсекретарь, и Нику показалось, что голос его прозвучал насмешливо.
– Думаю, это что-то вроде природной катастрофы, – ответил Ник. – Нечто такое, с чем нам никогда не приходилось сталкиваться.
– Полагаю, вы можете это доказать?
– Да.
– Попробуйте.
И Ник стал говорить. Неторопливо, четко, стараясь не упускать детали. Правительственные чиновники слушали его с каменными выражениями лиц, по которым совершенно невозможно было определить, что они думают обо всем услышанном.
Наконец, детектив закончил. Некоторое время все молчали, затем вице-президент Кторов сказал:
– Два часа назад я получил доклад от экоаналитического отдела. Правительственные экоаналитики утверждают, что мы являемся свидетелями необъяснимых сбоев в законах физики и биологии. И сбои эти нарастают.
Ник облегчено вздохнул:
– Рад узнать, что я не сумасшедший.
– Закон о третировании псиоников будет отменен, – заявил вице-президент. – Это то, что вы собирались услышать, не правда ли?
– Да, – сказал Ник.
И вновь Нику померещилась усмешка, но на этот раз – в выражении глаз вице-президента. На какое-то мгновение Нику показалось, что все это нереально – и кабинет, и политики, сидевшие перед ним, и сам этот разговор. В лицах людей, находившихся в кабинете, было что-то противоестественное, искусственное. Да и сама встреча была совершенно противоестественной.
«С какой стати политикам самого высокого ранга встречаться со мной?»
Ника прошиб пот. Почему эта простая мысль ни разу не пришла ему в голову?
Вице-президент продолжал говорить, а Ник смотрел на его шевелящийся рот и думал о том, что все это похоже на пьесу, в которой он, сам того не ожидая, оказался главным действующим лицом. Или даже еще абсурднее: все это напоминало ситуацию, и в ней он, детектив Ник Бойцов, – единственный зритель, ради которого и затевалась вся эта пьеса.
«Не может быть, чтобы целый мир вертелся вокруг моей персоны», – подумал Ник.
