Единственное, что расстроило почтенного родителя, — это полное равнодушие отпрыска к его бизнесу. Кавамура Шинджу оказался катаги[15] до мозга костей и не собирался менять спокойствие обывателя на шальную романтику якудза. Шинджу рос мальчиком из благополучной и обеспеченной семьи, хорошо учился в школе, занимался игрой на фортепиано и вокалом. Каждый, кто знал его, понимал: рано или поздно этот смазливый подросток окажется на сцене. Потому как он хотел именно такой судьбы, а Кавамура Шинджу всегда привык получать то, что хотел.
В итоге будущий член группы In the Dark официально так и остался сыном уважаемого, но рано покинувшего этот мир отца. Хотя каждая собака в определенных кругах знала, кто может убить любого за этого парня. Родственная любовь в отце и сыне была удивительно сильна…
В особняк, в котором обитал Нобу Акихито, Шинджу вошел через черный ход, привычно поздоровавшись с охраной. Его тут знали более чем хорошо. И относились более чем тепло. Хозяин дома ждал отпрыска в кабинете.
— Здравствуй, ото-сама, — счастливо улыбнулся родителю Кавамура и низко поклонился. Как бы то ни было, но он жил в твердой уверенности, что его отец — человек достойный. Насколько это вообще возможно для якудза.
Нобу-сан отличался той же утонченной красотой, что и его отпрыск. Разве что выражение лица у него было жестче, да и время оставило на лице якудза свой след.
— Здравствуй, сынок.
Визиту Шинджу в этом доме всегда были рады, хотя любому было ясно: преемником отца молодой человек никогда не станет, да и вообще вряд ли войдет в клан.
— Мне нужна помощь. Точней, одному из моих друзей, — не стал тянуть кота за хвост певец. С отцом он никогда не лукавил прежде, не собирался и сейчас.
Кем были те самые «друзья» его сына, Нобу знал прекрасно. Ни на каких других у Шинджу просто не хватало времени.
— Кто?
— Такео-сама, — со вздохом ответил певец. Он надеялся, что отец выручит, но… не был до конца уверен. Все же Такео — катаги, да еще и брат его — сацу…[16]
«Вот же проклятый жаргон!» — выругался про себя Кавамура. Он всегда боялся, что ляпнет в присутствии друзей что-то подобное. Пока ками миловали…
— Его пытаются убить. И очень настойчиво. За каких-то пару дней было столько покушений…
Старый якудза нахмурился:
— Ватанабэ-кун? Кто может желать зла этому мальчику? Он за всю жизнь и мухи не обидел. А если и обидел, то после долго извинялся.
К Ватанабэ относился с симпатией даже Нобу Акихито. Однако оставалось непонятным, хватит ли кумитё этой симпатии, чтобы вмешаться… Кавамура надеялся, что хватит.
— Верно, ото-сама, но, однако же, его пытаются убить. Помоги разобраться. Ты можешь многое.
Якудза покачал головой задумчиво и в упор посмотрел на сына.
— Но ведь один из его братьев — полицейский, а родители богаты. Неужели они не могут решить эту проблему сами?
Нобу Акихито не отказывал своему отпрыску. Он ему ни разу прежде не отказывал, но Шинджу никогда и не просил многого. Однако мужчина желал получить ответ, почему его вполне законопослушный, пусть и любящий сын явился за помощью именно к нему, одному из влиятельнейших людей теневой стороны Ямато.
— Они… действуют слишком правильно. В соответствии с законом, — раздраженно пояснил Шинджу, не отводя взгляда. — Так можно не докопаться до правды. Или не успеть. А Такео-сама для меня очень важен. Он мой лучший друг. Помоги найти убийц, ото-сама. Они дурные люди.
Нобу улыбнулся. Все-таки кровь в его сыне брала свое, пусть и изредка. Порой Шинджу выбирал между законом и справедливостью… и выбор делал не в пользу первого. Не будь сын Акихито таким хорошим певцом, из него рано или поздно вышел бы отличный якудза.
— Достань мне все по этому делу. Все, что только сможешь. Я помогу Ватанабэ-куну. Он достойный человек и хороший друг, будет жаль, если ты его лишишься.
Кавамура довольно улыбнулся. Он всегда знал: на отца можно положиться. А то, что родитель не в ладах с законом… у каждого — свои странности. Но Кавамура Шинджу был совершенно уверен: Нобу Акихито — человек достойный, который живет по совести.
— Спасибо. Я у тебя в долгу, — низко поклонился Шинджу и замер, всем своим видом выражая почтение.
Якудза с любовью посмотрел на сына. Жена хорошо его вырастила. И сам он тоже постарался как мог… В итоге получился такой вот славный парень: смелый, решительный, верный… Жаль только, музыка его привлекает больше отцовского ремесла.
Всю ночь я металась, мучаясь от странных снов. Ко мне пришли не кошмары, но видения, яркие, неспокойные… Мне снился Маэда Сора таким, каким был незадолго до смерти. Молодой, красивый, с яркими, лучащимися радостью глазами. Он вел меня по какому-то темному мертвому лесу, затянутому туманом, и что-то говорил, бурно, увлеченно, вот только я ни слова не понимала. Рука у моего спутника была холодная как лед, и мне все время хотелось вырваться и убежать прочь, но юноша не отпускал, все тянул куда-то вперед, в туман, в котором я ничего не могла разглядеть.
— Джули! Джули, просыпайся! — вырвал меня из сна родной голос Такео. Жених казался действительно взволнованным.
Я с трудом открыла глаза. Виски ломило нестерпимо, и казалось, будто я всю ночь не спала вовсе. Даже вечером не чувствовала себя настолько вымотанной.
— Такео? Сколько времени? — хрипло спросила я, пытаясь прийти в себя.
Мое несчастье нависало надо мной и все продолжало трясти за плечи.
— Почти десять. Я бужу тебя последние полчаса. И ты только сейчас хоть как-то отреагировала.
Тут было чему ужаснуться. Уже несколько лет я не вставала с постели позже восьми утра и считала, что спать дольше мой внутренний будильник просто не позволит. Позволил.
— Ты хорошо себя чувствуешь?
— Да, конечно, — через силу заставила себя улыбнуться я.
«Отвратительно», — подозреваю, отвечал весь мой вид.
— Но как же запись? Такео, тебе разве не нужно ехать на студию?
Расписание — это святая вещь, особенно для звезды. А важней записи нового альбома так и вовсе не существует ничего. Совершенно не хотелось, чтобы из-за меня у группы появились очередные проблемы.
— Через полчаса, — покачал головой Ватанабэ, помогая мне усесться. — Дурные сны?
Попыталась проанализировать свои ощущения и крохи воспоминаний, которые удержались в голове после пробуждения.
— Нет… Скорее уже беспокойные. Не могу понять… Я словно должна была понять что-то, но не смогла.
— Тебе нужно сходить к бабушке. Если что-то не так, то она разберется и непременно поможет.
