Ящик был заполнен папками, в которых лежали брошюры и рекламные проспекты персональных выставок, вырезки из газет и рецензии. В некоторых также хранились полноцветные оттиски статей из глянцевых журналов, посвященные работам того или иного художника. К каждой папке был прикреплен инвентарный список с перечислением названия, техники и размеров каждой картины, полученной галереей, дата получения, даты выставок, в которых она участвовала, а также информация о принятии или возврате работы. Здесь же были упоминания о полученных премиях и отзывы.
В списке также указывалась дата, когда картина была продана, её цена, имя и адрес покупателя. Все списки были написаны мелким аккуратным почерком. На букву «Ж» было три папки.
Папка Джанет содержала список её работ, принятых галереей, но все они поступили к Сесили несколько месяцев назад. Две трети картин были проданы. Дульси не обнаружила никаких признаков больших поступлений, впрочем, даты могли быть подделаны. А когда кошка поочередно открыла ящички поменьше, то нашла там лишь всякие канцелярские мелочи: степлер, ручки, наклейки, писчую бумагу и конверты. В одном из ящиков рядом с коробочками скрепок оказались россыпь браслетов и губная помада.
Дульси возвращала на место ресторанные счета, когда внезапно завыла сирена сигнализации. Она слетела со стола, столкнувшись с Джо. Звук сирены шёл волнами, приводя маленьких взломщиков в трепет.
Джо толкнул её назад, в темноту между окнами. У Дульси шерсть встала дыбом, а сердце учащённо забилось.
— Они пришлют патрульную машину, — сказал Джо. — Я искал путь к выходу и нечаянно пересёк луч.
Они замерли, прислушиваясь к нараставшему вою сирены, и Дульси развернулась в сторону хранилища.
— Нет, — зашипел Джо, — не туда, там даже нет окон. Давай сюда, под стол.
— Но…
На улице сверкнули огни, и полицейский автомобиль подкатил к тротуару. Двери машины распахнулись, оттуда выскочили двое полицейских, светя фонариками сквозь стекло, и кошки попятились под стол.
— Пригнись, — прошептала Дульси. — Твои белые отметины светятся как неон, спрячь лапы.
Джо нагнул голову и поджал лапы, превратившись в сплошной серый шар. Из переулка за галереей завыла вторая сирена.
— Если они нас увидят, — сказала Дульси, — постарайся принять дружелюбный вид.
— Ты думаешь, это забава.
— Успокойся, что они могут сделать? Если они станут светить прямо сюда, развернись и улыбайся. Представь себе, что ты здесь живешь, попытайся сыграть эту роль.
— Дульси, копы знают, что у Сесили в галерее нет кошек. Когда они откроют дверь, нужно смываться.
— Откуда им знать, что у неё нет кошек? А даже если и так, что с того? Они просто подумают, что нас заперли здесь случайно. А что им ещё думать? Что они будут делать, арестуют нас?
— Ты оставила открытым ящик стола.
— Ох… — она дернулась.
Джо схватил её зубами за шиворот:
— Тихо, нас увидят.
Она пожала плечами, широко раскрыв изумленные глаза:
— Чего ты боишься? — мягко спросила она.
Джо был готов драться, располосовать любую руку, которая к ним потянется: он действительно был испуган.
— Они подумают, что мы бродячие и вызовут «ловил».
У «ловил» из приюта для бродячих животных были клетки на замках. Поскольку Джо вырос в переулках Сан-Франциско, он гораздо больше знал об ужасах подобных приютов, чем Дульси, и гораздо больше боялся полиции. Кто мог справиться с тренированным полицейским? Любой коп владеет хитрыми приёмами и может схватить тебя за хвост и загривок, лишив возможности сопротивляться.
Что ж, этим двум копам предстоит испытать прочность его когтей, если они попытаются проделать этот трюк с ним.
— Они не сделают нам ничего плохого, — ласково сказала Дульси. — Мы же не преступники, мы просто безобидные кошки.
— Местные кошки не позволят запереть себя в магазине, У них для этого хватает ума. — Джо угрюмо посмотрел на неё. — Вернись к реальности, Дульси. То, что мы здесь, обязательно вызовет у них раздражение, а это означает, что мы окажемся в приюте. Думаешь, оттуда тебе позволят позвонить адвокату?
Джо не понимал, что с ним такое сегодня, почему он ведёт себя как слабак. Может, он заболел? Он впился когтями в ковёр, глядя, как два офицера подошли к входной двери. Пока их фонари обшаривали перегородки, его била дрожь, однако он пытался урезонить себя.
«Ну и пусть они нас увидят, Дульси права: подумаешь, большое дело. Мы не бродяги, мы респектабельные городские кошки. Люди нас знают и наверняка большинство полицейских тоже».
А если даже некоторые полицейские знают их слишком хорошо, так что с того? Хотя следует признать, у капитана Харпера и без того достаточно вопросов насчёт них, чтобы провоцировать его дополнительно.
Харпер действительно был чертовски подозрителен. А когда он начинал задавать вопросы Клайду, тот огорчался. А потом Клайд набрасывался на Джо.
«Нет уж, если мы собираемся соваться в дела полиции, играть в частных сыщиков и вертеться у копов под ногами, тогда секретность – наше лучше оружие, наше единственное оружие».
Лучи фонарей ползали по стенам и замирали, освещая картины. Затем пробежали по зигзагообразным стенкам и выхватили скульптуру, ненадолго задержались на бронзовой голове, скользнули по громадному морскому пейзажу и перескочили на стол, оказавшись всего в нескольких сантиметрах от кошачьих носов.
Луч фонаря высветил стол и сосредоточился на приоткрытом ящике над головами Джо и Дульси. Полицейский подошёл ближе. Ноги в чёрных брюках и чёрные ботинки загородили весь обзор. От него пахло ваксой и ружейным маслом. Он стоял почти неподвижно и, судя по всему, изучал содержимое ящика стола. Кошки почти перестали дышать. Но в тёмных глазах Дульси блестели лукавые искорки любопытства. У неё был такой озорной вид, будто она готова выскочить из-под стола и начать заигрывать с офицером полиции. Джо строго уставился на подругу и сверлил взглядом, пока она не перестала ухмыляться и не забралась поглубже в темноту.
Наконец офицер отвернулся и направил луч фонаря на противоположную стену галереи. В два фонаря полицейские прощупали каждую тень, заглянули в каждую нишу. Как выяснилось, мир тесен. Лейтенант Бреннан и офицер Венделл присутствовали в автомобильном агентстве, когда капитан Харпер нашел там фальшивые деньги. Тогда Джо и Дульси, толкаясь под ногами у полиции, с величайшим удовлетворением наблюдали результат своих тайных усилий.
Бреннан был крупным парнем. Трудно сказать, что скрывала его облегающая форма – жир или мышцы. Венделл, наоборот, был худым, бледным и чересчур серьёзным. Джо не мог припомнить, случалось ли ему когда-нибудь видеть на этом узком лице улыбку.
