люди разговаривали по компактным устройствам, которые всюду таскали с собой, как и деньги… Ходили пешком на огромные расстояния… Получали новости на бумажных листах… Лишиться чипа – это опять вернуться в эти неустроенные бессмысленные времена, где каждый сам по себе, где нет Соглашения, Содружества, Глобального Разума, Службы Глобального Контроля, Системы. Это даже страшно представить…
–Стоп! – сказал он Системе.
22.
На следующий день, после Трансляции, у него была пара свободных часов, перед поездкой в СГК. Он, как обычно, вышел из Транслятора и сразу спросил Систему: «Когда кремация Лепешева?»
–Неразумно искать эту информацию, – услышал он голос Системы – у вас уже есть один вызов в СГК. Напоминаю, что после второго, вы рискуете потерять баллы в социальном рейтинге. Мне искать информацию?
–Задание отменяется! – тщательно выговорил Игнат и после недолгого раздумья продолжил – Когда Система отключается, она, теоретически, может делать поиск? Не персонифицировано, а, например, в целях каталогизации?
–Да, может. Вы же знаете…
–А после включения, Система может выдать без запроса, в случайном порядке, какое-нибудь событие? Ну, например, в виде новостей? Любое незапрещённое событие?
–Да, может выдать, а может не выдать, – ответила Система.
–Тогда, стоп! – ухмыльнулся Игнат. Он понимал, что теперь получит интересующую его дату. Лаборатория, в которой он провёл последние 7 лет, как раз и занималась работами по очеловечиванию и приданию личностных черт индивидуальным элементам общего системного программного массива. Он вёл лишь один из расчётных компонентов, отвечающих за логику. Разговор, который был проведен с программой, с одной стороны, не мог быть ею расценен, как поиск запретных сведений. С другой же стороны, она настроена на его предпочтения.
– А это достаточный повод для самостоятельного поиска материала интересного пользователю, – самодовольно подумал Игнат – хотя я ни о чём не просил.
23.
Кабинет расследователя располагался на втором этаже местного отделения СГК. В половине второго он нажал кнопку «Вызов» и услышал голос робота: «Идентифицируйтесь!» Игнат приблизил лицо к датчику и услышал: «Пройдите в комнату 234, второй этаж, левое крыло, 3-я дверь справа». Войдя в кабинет из полутёмного коридора, он был слегка ослеплён яркостью освещения, так, что даже приостановился. Через несколько секунд глаза адаптировались и он подошёл к полукруглой стойке, заваленной старинными бумагами. Из-за неё вышел человек среднего роста с аккуратно причёсанными волосами и пронзительным взглядом голубых глаз.
–Извините, что так ярко! – сказал он каким-то обыденным тоном -изучаю бумаги прошлых веков. Есть такие неразборчивые тексты…
–Вполовину темнее- сказал он громко и освещение приобрело нормальный комфортный вид.
–Я Игнат Скрабов, – сказал Игнат- вызов по поводу Лепешева.
–Садитесь! – расследователь указал на кресло и сел напротив – зачем вам понадобилась информация о государственном преступнике?
–Ну… – замялся Игнат – я же не знал, что он преступник. Я видел его последний раз месяца 2 назад. Он не был преступником, а даже наоборот – принимал участие в проекте Правительства.
–Вы имеете ввиду проект «Избранник»? – спросил расследователь.
–Назовите свой уровень допуска. – попросил Игнат.
–Третий. – ответил СГКашник.
–Извините, о проекте я могу разговаривать с лицом не менее 2 уровня. Вы этого не знали? Тогда в чём смысл вашего вызова? – с удовольствием отшил его Игнат – да и вряд ли я бы смог чем-либо помочь вам. Лепешева я знал как одного из учеников, никогда не разговаривал с ним и не встречался ни до проекта, ни после.
– Нам помогают все, – как-то озлобленно ответил расследователь – вы лучше думайте, как помочь себе. Откуда же тогда интерес к его персоне?
– А в чём вы увидели интерес? В том что раскрыл случайное сообщение о гибели человека, которого я лично едва знал? – Игнат начинал горячиться – это уже является преступлением?
И тут ему в голову пришла идея…
24.
–А если я пойду на похороны Лепешева, вы меня лично расстреляете прямо там, в колумбарии? – продолжил он – Вам не кажется, что интерес к судьбе любого знакомого вам человека и сочувствие к его близким не только нормальны, но и обязательны?
–Странный у нас диалог, – заметил расследователь – вообще-то, вопросы задаю я.
–Я ответил на все ваши вопросы в рамках вашего допуска. Вы – ни на один! – настаивал Игнат – вы боитесь чего-то?
– Да, пожалуйста! – смягчился служака – никто вас ни в чём не обвиняет, смотрите любую информацию и ходите на любые похороны… Расстреливать я вас не собираюсь. Просто мы по крупицам восстанавливаем картину до и после аварии… Этот человек был весьма странным… Всю жизнь под запретными грифами… Непонятно что делал, чем занимался… Основал какое-то тайное общество… Ну, в общем мутная фигура… А насчёт человеческого… хотите я с вами пойду на его похороны?
Игнат торжествовал… Годы в лаборатории не прошли даром – чтобы он какого-то андроидного расследователя, да не расколол…
–А вам разве можно посещать человеческие ритуалы? – мягко спросил он.
–Конечно, можно. Особенно если появится возможность найти хоть какую-то новую информацию.
Андроид даже не понял, что он разоблачён. В его программу заложены строгие условия обхода таких щекотливых тем, как различия между человеком и машиной. Он считает себя человеком и всё, что указывает на противное, нивелируется, не замечается и отвергается.
–Когда и где близкие будут с ним прощаться? – спросил Игнат. Он уже не особенно церемонился с человекообразной машиной.
–Завтра в 11-00 в Печальном Доме – ответил робот.
–Заберёте меня из здания Зеркало в 10-45? – окончательно распоясался Игнат.
–Хорошо, я возьму служебный ситиплан, – ответил бравый служака.
25.
На следующий день он сократил план трансляции на полчаса, сославшись на личную необходимость. Расследователь забрал его чётко без четверти одиннадцать. Печальный Дом находился у входа в колумбариум. Они спросили, где место прощания с Лепешевым и Система выдала карту с указаниями. У бокса с телом стояла одна заплаканная женщина и больше никого.
– Это его жена, – сообщил андроид – я уже допрашивал её.
Игнат подошёл к вдове и сказал, что знал покойного и пришёл с ним попрощаться.
–Спасибо. – едва выговорила женщина.
Бокс переместился в камеру с прозрачной передней стеной. Включилась плазменная установка и через мгновенье всё было кончено. Женщина развернулась и медленно побрела к выходу. На передней панели открылось небольшое отверстие и в нём Игнат увидел чёрный куб с ребром примерно в пять сантиметров и тонкой золотой надписью: Лепешев Юрий Михайлович 05.XI.2235 – 12.VII.2295. Игнат взял ещё тёплый куб и поспешил за вдовой Лепешева.
–Извините, – сказал он и протянул куб.
Она смотрела на него непонимающим взглядом, затем опустила глаза на куб и, как будто
